Культурная жизнь в нашем спортивном лагере была на должной высоте, организовывались разные экскурсии, пешие, на автобусах и электричкой.
Все местные маленькие речушки, впадавшие в Чёрное море между Туапсе и Сочи начинали своё течение в ущельях малого Кавказского хребта, и, пройдя узкими долинами, называемыми пришлым славянским населением «Щелями», мимо небольших населённых пунктов во время продолжительных горных ливней, превращавшихся в бурные всёсокрушающие потоки выносили на прибрежные пляжи большое количество гальки, которую потом хищнически использовали местные строители.
Вот в одну такую, под названием «Мамедова Щель», была организована массовая экскурсия, куда мы ехали на местной электричке. Эта «Щель» была значительно меньше той, где был наш спортлагерь, и в её узкой речной долине поселившиеся здесь люди умудрялись тоже вести своё немудреное сельское хозяйство на территории, оставленной им протекавшей там речки.
Она извивалась между двумя крутыми склонами, периодически вгрызаясь, то в левую сторону, то в правую. И в зависимости от этого дома местных жителей (синхронно) находились у противоположных склонов этой узкой долины, всё время, находясь в стеснённом состоянии между вогнутым берегом речушки и выпуклым противоположным крутым склоном. Там где речка проходила по левой стороне этой долины, жилища люди находились на правой её стороне (и наоборот).
Точно также, проходившая по этой долине узкая дорога, плотно прижимаясь к заборам местных жителей, перепрыгивала с одного берега этой с виду тихой речки на другой его берег через небольшие мосты, периодически сносимые этой же речкой в сезон затяжных дождей или после быстрого таяния снега на склонах малого Кавказского хребта.
«Мамедова Щель» была очень популярна как среди местного (коренного и пришлого) населения, так у многих туристических групп - протекавшая в этой узкой живописной долине речка своим течением промыла за много веков в горной породе глубокие вертикальные, с резкими поворотами, ущелья, а её отдельные протоки и ответвления вновь соединялись с основным течением в виде красивых водопадов, падающих в уютные, обрамлённые громадными глыбами, неглубокие водные бассейны, были необычайно красивы, где туристы могли передохнуть, искупаться и сделать памятные фотоснимки.
На обратном пути наша экскурсионная группа сильно растянулась и разбилась на отдельные небольшие группки, которые шли уже самостоятельно к морскому побережью, к электричке. Нашей привычной компании из четырёх человек неожиданно на пыльной дороге между двумя населёнными пунктами встретился одинокий щенок, по внешнему виду, матерью его была кавказская овчарка.
Он так забавно ковылял на своих коротеньких толстеньких ножках, и при виде нас сразу направился в нашу сторону.
Обе наши девчонки сразу умилились такому неожиданному его появлению на нашем пути и тут же взяли его в руки. Потом стали решать, что с ним делать, вокруг не было ни единой местной души, у кого мы могли бы спросить про этого щенка, отсутствовала и его мать овчарка, появление которой для нас было бы крайне не желательно и даже опасно (при виде своего щенка в чужих руках).
Коллективно было решено идти дальше с этим щеночком на руках по всем жилым посёлкам на нашем обратном пути, и кто признает его своим, тому сразу и отдадим его, чего не случилось. И окончательно было принято решение взять его с собой в спортлагерь, не оставлять же его у железнодорожной платформы, а дальнейшую его судьбу было принято решить уже позже.
Первым делом, единогласно было принято назвать его «Мамед» по географическому месту его обнаружения. Теперь возник вопрос, где (и как) держать нашего щенка, не на привязи же, для этого он был слишком маленьким.
Нами было решено увезти его с собой в Москву, а везти его туда придётся в специально сделанным ящике. Поэтому мы сразу же с Юрием стали сооружать такой ящик, с откидывавшейся и надёжно закрывавшейся передней стенкой, с многочисленными небольшими отверстиями, для воздуха и света.
До нашего отъезда оставалось два дня, это время наш щенок довольно терпеливо переносил своё периодическое помещение в этот «свой» ящик, для «акклиматизации», перед долгой дорогой на свою новую родину. «Мамеда» решила взять Наташа к себе на жилую зимнюю дачу.
К своему отъезду мы подготовились основательно, везли с собой своим родным разные фрукты в крепких деревянных ящиках с ручками, которые мы тоже сделали сами. В вагоне эти продуктовые ящики мы засунули на верхние (нежилые) полки, а ящик со щенком у нас стоял непосредственно под купейным столиком.
Когда проводница поверяла наши билеты «Мамед» вёл себя тихо, и всё прошло удачно, но на следующий день проводница, разнося чай, почему то полюбопытствовала, протянув в сторону ящика под столом, что мы в нём везём, и тут, как назло, до того смирно сидевший в нём наш щенок тявкнул на потянутую в его сторону чужую руку.
Проводница в испуге отдёрнула свою руку от ящика и тут же потребовала показать, кого мы везём в этом «запломбированном» ящике.
Увидев симпатичного щенка, она поначалу по-женски умилилась, но тут же спохватилась и сказала, что на его провоз в пассажирском вагоне нужен специальный «собачий» билет.
А если у нас нет его, то на следующей остановке она нас высадит вместе с нашим щенком, где мы должны будем купить такой билет для нашего щенка.
Мы совсем приуныли, ведь для этого кому-то из нас пришлось бы, оставив свой багаж, выйти с «Мамедом» на следующей остановке для приобретения «собачьего» билета, и уже потом ехать следующим поездом вдогонку.
Как мы не уговаривали нашу проводницу, она была непреклонна в своём окончательном решении. Усложнялось это ещё тем, что поездная бригада приняла решение уплотнить наш вагон, переселив в него из соседнего вагона его пассажиров (по причине их малого там количества), который потом намеревались оставить на предстоящей остановке-разъезде.
Но тут вмешалось «провидение», которое помешало это сделать, и теперь полностью свободный от пассажиров вагон проследует с нами и дальше до самой Москвы. Тут к нам заходит наша проводница со спасительной новостью о находящемся по соседству с нами полностью пустом вагоне, в который предложила перейти всей нашей кампании вместе с нашим щенком, что было встречено всеми нами с большим восторгом, и мы не медля, стали быстро перетаскивать в него свои ящики и личный багаж, и потом почти сутки ехали одни в этом пустом вагоне.
В Москве все мы ещё долго вспоминали нашу интересную и содержательную поездку в «Третью Сочинскую щель», с намерением когда-нибудь опять побывать в тех незабываемых местах.