Уже смеркалось, но Людмила все не уходила с безлюдного городского кладбища. Несколько венков и большая цветочная корзина с искусственными хризантемами на свежей могилке... Сегодня исполнилось 40 дней, как не стало ее единственного сыночка Валерочки, погибшего в недальних неспокойных краях у какой- то деревни неподалеку от Алапаевска. Школьный друг Валерия (низкий ему поклон!) взял на себя все хлопоты по организации его провод в последний путь, а Людмила лишь сидела с отрешенным видом, словно в каком-то страшном сне, и сон этот должен скоро закончиться и Валера в военной форме и с лучистой улыбкой на лице обнимет мать сильными руками...
Почему-то на похоронах не было девушки Валерия. Людмила долго пыталась вспомнить ее имя- какое-то нежное, похожее на название цветка, но все напрасно - в памяти последнее время часто случались такие провалы. Все говорят- время лечит, вот пройдет год- другой, и ты уже без слез сможешь приходить на кладбище, вспоминать дорогого сыночка. Ах да, вспомнила, девушку звали Лилия. Такая тоненькая и беззащитная рядом с рослым широкоплечим Валерой...
Пора уходить. За эти 40 нескончаемо долгих дней она приходила сюда почти ежедневно, поправляла венки, разговаривала с сыном, словно он мог ее услышать.Девушку сына она когда-то сильно обидела. Когда они с сияющими лицами сообщили о готовящейся свадьбе и планах на совместное будущее, Людмила посадила их рядом с собой на диван и спросила, обращаясь больше к ней, чем к сыну:
-А где и на какие деньги вы будете жить? Ты еще учишься в институте, Валерочка только- только отслужил в армии. поступил на работу.
-Вы не волнуйтесь, мы уже нашли «гостинку» недалеко от вас, хозяин сдает ее недорого. А я найду подработку, проживем!
-Валера у меня один и сейчас обязан выслушать меня! Свадьбы не будет! Посмотри на себя- ты еще сама ребенок, вряд- ли сумеешь заботиться о муже, готовить, заниматься домом. Валера, проводи Лилю и сразу же возвращайся!
... Валера не вернулся домой. Людмила проплакала до утра, потом немного успокоилась. Значит, это любовь, и нравится ей Лиля или нет, сын сделал свой выбор.
Прошел год. Валера иногда забегал к матери по вечерам после работы, рассказывал что- то смешное, спрашивал о здоровье, ругал, хвалил, но никогда не упоминал Лилю. А последнюю встречу ей никогда не забыть. Был конец сентября, теплый вечер пах цветами в палисадниках частных домиков и еще чем-то неуловимо добрым, родным. Валера влетел в прихожую и закружил Людмилу, как в далеком детстве она кружила сынишку, приговаривая всякие ласковые слова. На сыне была новенькая военная форма и почему- то пляжные шлепанцы на ногах.
-Что случилось?! Почему форма, тебя что, забирают на войну?
-Мамочка, ты же знаешь, позавчера объявлена мобилизация. А у меня разряд по стрельбе, да и в армии был танкистом. Берцы вот на меня подобрать не смогли, нет моего 46-го, ну да обещали найти. Ты не волнуйся, боевые действия быстро закончатся и тогда посидим, поговорим... Я домой, а утром отправка. Только не скажу откуда, я не хочу, чтобы ты плакала!
Людмила, собираясь уходить, склонилась над могилой, привычно поправила венки. Да, а что это за корзина, откуда, от кого? Позавчера ее тут не было. Да тут и какая-то записка.... В сгущающихся сумерках Людмила вытащила из гущи хризантем заламинированное фото и вздрогнула: с фотографии смотрела Лиля с крохотным ребеночком на руках. И надпись: «Мы с тобой, любимый!»
Как добралась домой, как судорожно пыталась из старого мобильника Валеры «выудить» телефон Лили а затем звонила ей долго -долго, Людмила почти не помнила. Наконец на другом конце провода усталый девичий голос прошептал :
- не звоните, мы сильные, справимся, у нас все есть. Нас долго не выписывали из роддома, вот и не проводила я вашего сына в последний путь».
И тогда, боясь разрыдаться, Людмила произнесла:
-Но я слабая, у меня никого, кроме вас, нет. Прости меня и приходи завтра с малышом! И скажи, кто родился -мальчик или девочка?
После долгой паузы Лиля тихо произнесла: «Хорошо, мы с Валерочкой завтра будем у вас».