Телефон, поставленный на ночной звонок, едва слышно вибрировал. Стрелки будильника показывали одиннадцатый час, из детской комнаты тихо звучал телевизор.
Анна отложила айпэд и встала с кровати в ночной сорочке. Подошла к телефону в прихожей и стала смотреть на дрожащий пластмассовый корпус, не решаясь взять трубку. Казалось, что вибрация от него передаётся телу и пугающий нервный озноб усиливал дрожь от ощущения сырости и прохлады в квартире. Сколько можно? Это длилось уже несколько месяцев. Почти полгода сомнений и затраченных нервов. Она стала плохо спать, всё падало из рук, дети и муж раздражали, во всём виделась ложь, не хотелось ничего делать. Как долго она сможет ещё терпеть и сопротивляться? Конца этому не предвиделось, силы уходили точно один за другим погибали героические защитники окружённой врагом крепости.
Она знала, что это снова был он. И от понимания предстоящего мучительного общения её пронзала нервная трясучка. Внезапно душу охватила тупая покорная обречённость. Как раньше, когда она выходила на ринг и, неожиданно встречаясь взглядом с соперницей, понимала, что проиграет этот бой. Так и случалось. Быть может, не было в ней необходимого напора или мужества. Выиграв первенство города, ушла на тренерскую работу к детям, а потом и вовсе бросила бокс вышла замуж и стала домохозяйкой.
Ещё немного подождав, Анна подняла трубку и приложила к уху. Из динамика слышался знакомый вкрадчивый голос взрослого мужчины:
— Здравствуйте Анна. Вы конечно меня узнали? Съездили в прошлый раз, куда я вам указывал?
— Нет.
— Отчего же? — в приятном баритоне незнакомца звучало лёгкое удивление, — вы такая не любопытная? Так долго сопротивляетесь! Моя жена бы не упустила такого момента.
— Вот и звоните своей жене...
— Ну не обижайтесь. Я ведь сообщаю вам только из благородных целей. Вы должны знать, где бывает ваш муж и чем занимается вместо воспитания детей.
— Он на службе!
— Ну, это не совсем так и вы об этом догадываетесь. Я просто хочу вам помочь. Нельзя же просто так цепляться за каждую юбку, когда дома тебя ждет очаровательная красавица жена. Развлекаться, когда твоего прихода с нетерпением ожидают любящие дети!
— Мой муж работает, — вспылила Анна, но ярость не отозвалась в сердце, точно исходила от разума. Душа клокотала обидой.
— Ну что вы всё заладили: служба, работает... — мужчина говорил с искренним сочувствием: — Он выехал из управления полчаса назад и сейчас уже общается со своей новой подружкой в ресторане «Невский причал» на Обуховской обороне сто восемь. Я вам не враг, если хотите, можете убедиться прямо сейчас, езжайте.
— Я никуда не поеду, у меня дома дети.
— Ваши мальчик и девочка уже взрослые ребята, им не нужна нянька, им нужен отец! Сделайте, как я вам сказал, быть может, вам удастся вернуть мужа в семью. Ничто так не развращает мужчину как попустительство со стороны жены...
Терпение Анны закончилось, в глазах потемнело от ненависти, страдальчески простонала:
— Нет! — со злобой бросила трубку на телефон, задрожала телом и обняла себя руками так сильно, точно боялась, что отвращение вырвется наружу, разорвёт тело на мелкие кусочки. Как обычно после этих звонков её начинал колотить озноб. Чтобы не стоять, она начала нервно ходить по комнате успокаивая дыхание.
Неожиданно услышала в детской спальне возню и сдавленные стоны. Быстро распахнула дверь, включила свет.
Дети боролись, стирая нижним бельём белую меловую черту, идущую по полу от двери к окну, разделяющую комнату на две равные половины.
— Что здесь происходит? — возмутилась Анна.
Подростки расцепились.
— Наши отступают, а она говорит так и надо! — поднимаясь и толкая сестру обратно на пол жаловался Антон!
— Так скорее мир настанет! — сидя поджав ноги, оправдывалась Елена, тоже приподнялась.
Они отошли к своим койкам, залезли под одеяла.
— Он забрал мои тапки! — плаксиво жаловалась Елена.
— Она у меня фляжку солдатскую стащила и специально ставит шлёпки на мою половину! — возмущался Антон. — Постоянно провоцирует меня, амуницию прячет...
— Перестаньте! — прервала Анна детскую перепалку, вымученно вздохнул. — Ну, сколько можно ссориться? Уже комнату поделили, а мирно жить не можете! Что с вами происходит? Вы же близкие родственники, должны любить друг друга, заботиться, жалеть! Быстро выключили телевизор, и спать! — она погасила свет и захлопнула дверь, прислонилась к ней спиной.
Душу наполнила жалкая щемящая беспомощность, мысли в голове клубились в смятении.
В глазах защипало — о таком она мечтала в молодости?
Анна вышла в прихожую, подошла к зеркальному шкафу. Увидела своё отражение — печальное измождённое лицо ещё стройной сорокалетней женщины, светлый ёжик на голове, который так нравился мужу, высокие скулы, обречённые печалью зелёные глаза. Сдвинула дверцу — точно задвинула себя в темноту гардероба.
Рядом с верхней одеждой на вешалке висел любимый тёплый кардиган мужа.
Прислонилась к нему лицом, вздохнула любимый запах, на глаза навернулись слёзы, погладила шерсть рукой.
Внизу раздалось жалобное мяуканье. О её ноги тёрся старенький тощий кот любимец семьи Шотландский вислоухий Шнурок. Так его звали за худобу и наглость. Он хотел спать и требовал, чтобы на кожаное кресло в прихожей постелили накидку. Анна взяла из шкафа маленькую овечью шкурку и кинула на сиденье. Кот тут же занял своё место, свернулся креветкой, закрыл глаза.
Анна сняла с вешалки чёрный спортивный костюм с белыми лампасами по бокам и быстро оделась. Сверху накинула куртку. На ноги — кроссовки.
Что-то внутри оборвалось, и на этот раз она решила убедиться, так ли всё плохо как говорит неизвестный, тем более что ресторан этот она знала — справляли там с мужем юбилей. Прошла на кухню, посмотрела за окно — на улице стояла тьма, в отблесках фонарей едва покачивались блестящие кроны деревьев, кивали кустарники, точно кто-то лазил внутри, раздвигая их тонкие стволы.
Анна зябко поёжилась, взяла из подставки блестящий столовый нож с алюминиевой рукояткой и попыталась засунуть в карман куртки — это оказалось сложно. Вернула его на место, огляделась вокруг. В брезентовом чехле на полке лежал большой перочинный нож подаренный мужу коллегами. Раскрыв его, посмотрела на большое потускневшее лезвие, затем сложила и сунула в боковой карман. В другой положила кошелёк и телефон.
Выйдя на улицу, Анна не почувствовала промозглую прохладу. Рвущаяся изнутри неуёмная энергия согревала тело. Быстро поймала такси и назвала нужный адрес.
Действительно старенький чёрный джип мужа стоял у кафе. Виктор любил крупные машины, но новый «Лексус» позволить себе не мог, довольствовался десятилеткой.
Помещения утеплённой мансарды первого этажа светились большими окнами, и она сразу заметила крупную спортивную фигуру Рыкова. Невольно подумала, что этого мужчину действительно нельзя далеко отпускать. Но что же делать, если у него такая работа, что может не дать ему уйти? Только любовь. Но есть ли она у него? За двадцать лет совместной жизни могла и раствориться. А если он снова влюбился? Она с ужасом вспомнила похожий сюжет из какого-то фильма и неприятно поёжилась, подняла молнию куртки под самое горло.
Анна попросила водителя отъехать в тень и там подождать, а сама вышла из машины и осторожно прошла в темноту летней веранды, туда, где ещё оставались стоять летние зонтики, присела на холодную скамейку и стала наблюдать уверенная, что её невозможно увидеть. Не могла оторвать взгляда от мужа — душу моментально наполнила глубокая супружеская нежность. Ласкала взглядом, любовалась его улыбающимся родным лицом с аккуратно подстриженными усами, морщинками у глаз и губ, голубыми глазами. Всё было ей знакомо и близко так, словно чувствовала его изнутри.
Неожиданно вспомнила, что он не один.
Напротив Виктора сидела молоденькая длинноволосая блондинка. Казалось, она была грустна и озабочена, но в этой ненавязчивой показной печали чувствовалось ещё более утончённое женское кокетство.
Две странные тени выскользнули из-за ресторана и, настороженно оглянувшись по сторонам, двинулись в сторону летней веранды. Увидев Анну, уселись невдалеке, закурили, стали что-то обсуждать.
Анна сжала в кармане нож. Осторожно вынув его, раскрыла лезвие, убрала назад, продолжая держать в кулаке остриём вверх, крепко сжала рукоятку в ладони. Стало спокойнее. Снова посмотрела в светящееся окно.
От десерта на тарелках остались только крошки. Бокалы были почти пустые, и Анна надеялась, что продолжения не будет.
Действительно, к столику подошёл официант и стал рассчитывать клиентов. Муж достал кошелёк.
Анна, с опаской оглядываясь, поспешила к такси и села на сиденье, попросила водителя ещё подождать, а затем ехать за джипом Виктора, только осторожно.
Шофёр понимающе улыбнулся, с восхищением оглядел стройную фигуру Анны и, достав визитку, протянул:
— Если будет тоскливо и помощь понадобиться, позвоните! Я человек холостой, а вы очень привлекательны! — плотоядно улыбнулся южным загорелым лицом.
Анна подумала, что надо растянуть губы в ответ, но изнутри разъедала тоска, лицо не чувствовала точно оно превратилось в маску. Автоматически взяла карточку посмотрела в жгучие карие глаза мужчины. Грустно подумала — а почему бы прямо не сейчас здесь в машине почти рядом с изменником-мужем. Судя по всему, мужчина переполнен неудовлетворённостью и сможет терзать её на заднем сиденье так, что она забудет всё на какое-то время. По телу прошла возбуждающая дрожь, но сердце не тронула. В душу проникло что-то мерзкое и грязное. Анна поёжилась, сунула визитку в карман, больно уколовшись лезвием. Выдернула руку и взяла в рот пораненный палец. Почувствовала солёную кровь, подумала — это за крамольные мысли. Аккуратно опустила руку в карман, сильно сжала рукоятку, коротко поблагодарила:
— Спасибо.
Водитель не глядя усмехнулся, понял, что она не расположена к разговорам и больше не произнёс ни слова, поехал за указанной машиной. Вскоре «Лексус» Виктора остановился прямо напротив подъезда высотного дома. На первом этаже светилась реклама ремонта обуви. Фары погасли, салон на секунду осветился и снова погрузился в темноту. Никто не выходил.
Анна сосредоточенно смотрела через лобовое стекло такси, точно желая проникнуть в машину мужа. Она уже видела, как рука Виктора проникает девушке под платье и та откидывается телом, часто дышит, шепчет «не так» и перелезает на заднее сиденье...
Анна почувствовала, как ладонь водителя легла ей на колено. Вздрогнула и обернулась, встретив его возбуждённый взгляд. Резко двинула ногу, скидывая руку, снова сжала в кармане нож, раздражённо прошептала:
— Не сейчас! — достала телефон и приложила палец к губам, показывая знаком не шуметь, стала набирать номер мужа.
Тот долго не брал трубку, затем прозвучало привычное:
— Здравствуй милая!
— Рыков, ты где? — строго спросила Анна.
— Как обычно на работе. А что случилось, дорогая?
— Ты скоро? — слегка раздражённо спросила она.
— Уже выезжаю, скоро буду, — сообщил Виктор, — зачем ты звонишь?
— Сестра заболела, — взволнованно сообщила Анна, съезжу к ней, завезу лекарства.
— Хорошо, — хмуро согласился муж.
Анна набрала номер сестры:
— Танюша привет! Сказала Виктору, что ты простудилась, завезу тебе лекарство. Ты поняла? — через паузу добавила: — Да, верно, потом всё объясню.
И выключила телефон, обернулась к водителю:
— Вот так! — сообщила она с хитрой мстительной улыбкой и убрала телефон в карман куртки…