Восхищаясь Борисом Годуновым нашего всего, я все же не могу не признавать куда как крупнокалибернее литературное мастерство с талантами Вергилия или Шекспира, дающих тысячи очков форы отечественному руссо - африканцу, кем гордиться при Советах было вполне обоснованно, ушлые большевики, уничтожив культуру со всей предыдущей цивилизацией, все же сумели построить хоть какой эрзац, не выдержавший проверки временем, чотко указывая на травлю, что рушилась при царизме на непокорные головы Чаадаева, Радищева, того же Пушкина, что не преминул упомянуть Фельштинский, не забывший каторжанского Доста, а нынешняя мразь и погань, совершенно недостойная не только трона Мономашичей, но и хоть какого вменяемого обоснования дальнейшего существования, пыжится и дрочится по придумыванию мыльных пузырей, и лишь общее невежество народца с присущим оному безразличием позволяет рулить и править упырькам позорным, даже на просто эстетическом уровне отвергаемым коалой напрочь. Как я писал, глянь в эти рыла и - жить не захочется.
Год две тысячи двадцать .... Казань, Казанския палаты. Генерал Жопскай и губернатор Тартарскай.
- Казань свалилась нам под ноги,
Когда не ждали мы добра,
Свалив добро, что стырено до нас,
К копытам нашим рукосуйным.
Что думаешь, лукавай царедворец ?
Генерал мычит, широко разевая набитый вплотную фарфоровыми ( из Лиможа ) зубами рот, показывая жестами, что человеку воинскому думать необязательно. Губернатор разглаживает лицо широчайшей улыбкой и продолжает, неторопливо доставая из форменных галифе член и ударяя им в ритм строк, изрыгаемых за ради бывалошной культур - мультур.
- Вот хер, к примеру, дженераль,
Казалось бы, предмет из организма,
Присущий каждому впотьмах.
Но отчего, когда приходит ночь,
Он восстает, цитируя дедов ?
С шумом входят деды. Их много, они устали, они реально задолбались соответствовать каждому режиму скудоумцев, что были, есть и будут на этой многострадальной земле, ведь каждый из них неизменно и из низменных наклонностей призывает именно их для излишней доказухи своей правоты.
- Мы тот народ, что молча ходит,
Опасно принося дары и голосуя
За суесловов и ворье.
Мы те деды, что помирали
В окопах под Херсоном,
Чтоб вы прияли власть.
Что скажете вы нам, народу ?
Генерал отворачивается, мудро разглядывая неустановленных птиц в синем небе, а губернатор прямо советует народу.
- Идите на х...й, долб...бы,
Да Пошкина хвалите за язык,
Он все, бывалоча, гнушался,
Но для Гаврилы разрешил
Вина, елея, разрушенье риз,
Индийский рис, Киану Ривз,
Бурлящий вечно Запад,
Говенный, как всегда, Восток,
И коль б не мы, то не видать планете
Теорий эволюций, но - наоборот.
Народ разворачивается через левое плечо и уходит из палат. Выйдя из палат, народ замечает возводимый гастарбайтерами торговый комплекс из гипсокартона и выражает свое недовольство грозным ропотом.
- А ну - ка геть ! Всех чурок
В куль и в воду, тут наше место,
Как указал стрелец, всходя на плаху,
И старый Яков - в каземат.
Чурки пытаются донести до бушующего народа, что в оригинале были еще и эшафоты, огонь - ребята из Сокольников, шпионаж и вражеское окружение стебанутой навеки страны, где втулка от сепаратора секретно подавалась гадским папой несмышленному пионеру за вещь из шарашки, но народ топает и уходит в подпространство, открытое китайско - индийскими специалистами зряшной корпорации Илона Маска. В подпространстве тревожно. Смеркалось. Прямо посреди подпространства сидит на корточках русский мiр, славя пророка Замотая, ведь только благодаря ему и его непреклонной воле обрел он ижицу, прибитую пророком на саморезы прямо в башку русскому миру, тут же и утратившему ижицу, потому как провалилась она в таинственные глубины черепа, где не оказалось присущего виду хомо сапиенс мозга.
- Е...ся в сраку ! Вот народ,
Пришел, устав, через пространство,
Чтоб выбрать нового царя.
Кого ? Мудищева или Гаврилу ?
А может, сразу, так сказать,
Кадырова Рамзана, Сатану ?
Иль внуков пана Сечина,
Всех сразу, целых пять,
Воткнуть среди Масквы,
Нехай ведут и правят,
Все в ту же жопу
Изабеллы Кларк.
Осознавая, что глум конечен, прервусь я, милая моя Годохма, принимаясь за перечитку шекспировских королей помещенного выше человека. Можно, конечно, было бы поганой холуйке и крысе подогнать кинокадр из кино про дембелей, но противно мне чисто физиологически, когда тварь, смеющая называть себя женщиной, топит за чужую и чуждую войнушку, недостойно это и низко. Впадлу, сказать пушкинским языком, или фака, как привычнее уже Шекспиру.