Укатила, Катя, до Парижа,
Оставив на подушке длинный волос.
Тот Париж, как будто стал мне ближе,
Словно обрёл во мне он, Катин голос.
Ладно скроенная, изящная фигурка,
Проронила на мой вопрос, ответ:
- Да, красивая! не какая там халтурка!
Жаль, что уже не семнадцать лет!
Катя, умело, пользовалась нами, -
Мужиками. Стало быть не привыкать.
Так уж этот мир устроен был веками.
Нашей Кате, об этом ли не знать?..
Здесь, в Ганновере, ей радо помогали:
Африканцы, немцы, - все были не прочь.
Телефончик ей, учтиво, заряжали.
Как такой красотке не помочь?
...Носит, где-то Катя по Парижу,
Красоту, вгоняющую в дрожь.
Как глаза прикрою - сразу вижу…
Здесь, в Ганновере, так было, то ж.
Завтра я отправлюсь в Копенгаген.
Белый волос, оставив в стихотворении.
Ждёт меня там беженецкий лагерь.
Здесь украинцы в том же положении.
Ганновер, Сандхольм, Болдерслев
Сентябрь/Октябрь
2022