Памятный эпизод из жизни

 
Балаклава, пляж серебренный.
Отдыхаем с женой под яркими и не палящими лучами августовского солнца. Рядом с нами группа отдыхающих из Москвы, понял это из их разговоров. Подошёл от них один из молодых людей к нам, и задал мне вопрос о том, что мне известно о бочке на вершине скалы, прямо над нами? Я ответил, что не знаю ничего. Парень, как бы извиняюясь, за некую  навязчивость, в отношении неизвестных людей, сказал что, кто– то из местных рассказал им, что это "бочка смерти". Установлена немцами во время войны. И передал на словах, как она «работала». Я ответил, что эти места стали ближе и роднее через службу в ВМФ, а помню только некоторые рестораны Севастополя, и пути к ним, от причалов Балаклавского судоремонтного завода.
 Мои слова «улыбнули» его товарища.
 -Интересная и памятная служба видимо у вас была?, сказал он улыбаясь. Далее из разговора он , узнав из какого  города я и жена приехали, то удивился, говоря что у нас прекрасный курортный объект «...», рассказал о романе, состоявшемся не так давно, между  им и женщиной, и которую не может забыть. И вообще удивился, что мы выбрали поездку вместо отдыха там, где живем, т.е в местах которые не хуже местных.

Начало зимы 1989г. Меня в срочном порядке направили в командировку на находящийся в ремонте МРК пр. «Молния» состоящий в соединении кораблей ОВРа, базирующееся в пгт Новоозерное, т.е Крым оз. Донузлав. Кстати, была поговорка: две «дыры» на черноморском флоте- Донузлав и г. Поти».
Итак, я прибыл в г. Балаклава в завод «Металлист», и меня приобщили к духовному наследию «истинных детей», выращенных и воспитанных в одной из двух оторванных от реальностей жизни, так называемых «дыр».
Корабль находился в состоянии ремонта, по виду напоминая, если взгляд направить во внутрь,– гигантское морское млекопитающее животное, при варварской разделке которого, видны его рёбра– шпангоуты. Издающему предсмертный хрип животному, осталось вырвать его сердце, состоящее из двух частей,– желудочков, т.е две М507-е машины, что и было сделано уже моими руками, на причале, где сейчас музейный подземный комплекс подводных лодок, но это в своей истории я «забежал» вперёд. Но, по- порядку: из остальных, других органов «чудо– рыбы» не осталось ничего. Всё оборудование, после демонтажа, было направлено в разные судоремонтные заводы Крыма.
 Но почему я? Этот вопрос задавала беззвучно кричащая, моя душа. С этой чудо– рыбой, меня обьединяла только одна «община», под названием Крымская военно– морская база.

 В жестокую реальность происходящего меня «посвящал» «магистр ордена», он же командир корабля кап3ранга Сердюков в тот же самый день, когда я по прибытию, представился ему «по форме».
В каюте магистра, простите за опечатку,– командира, в его глазах я прочитал себе приговор. Я, до глубин души, подвергся «сканированию» взгляда «воскресшего» Берии Л. П., это было  у меня именно такое восприятие. Над головой магистра– Берии я увидел герб соединения и  девиз: «Курица не птица, механик не офицер. Заставь его работать, а затем заколи и сьешь». Вводная в курс информация от командира: Ремонт корабля(3 года после ввода в состав флота), с частичной модернизацией находится под контролем Москвы с целью продажи в Болгарию и идет к окончанию и всё очень хорошо, за небольшим исключением  факта, что всё плохо. И в этом «плохо» я должен разобраться. А что вообще произошло за пол года ремонта главной его части– электро– механического заведования БЧ 5, и корпуса. Делалось ли хоть что– нибудь, кем– нибудь, и когда– нибудь...??? , 30%– я ведомость которая должна была быть отработана в полном обьеме, и закрыта, но она не была и начата... . Я понял, что не отреагировать, означает быть съеденным в начале. Беру из изученной и находящейся в моей голове инструкции: « Личностной безопасности механика», раздел 1.Включить дурака. Беру за основу ответа п.1 Врубить окуня. Я напрямую говорю командиру:
- у меня должен быть шанс на спасение от этого всего... . Я сейчас закрываю глаза, и говорю: "крибле, корабле, бумс", и это чудовищное недоразумение вдруг дивным образом прекратиться, и я окажусь на прежнем месте и, судя по времени с друзьями в баре. Но дивного перемещения, после достойно выполненного мною ритуала в пространстве не произошло, и я остался на месте напротив невозмутимого тов. Берии. Трудно мне будет с этим «жуком», подумал я, и оказался прав, как и показало будущее. В первый же день, и так много «незабываемых» впечатлений.

 Далее Сердюков поставил в известность, что уже завтра с утра я должен буду одновременно искать в цехах оборудование и писать ведомость.
– Техуправа флота ждет не дождется. Но, все– же, во взгляде командира произошло изменение, появился некоторый оттенок «теплоты». Появился он после того, как сказал о том, что на первых порах познакомлюсь с представителем завода, курирующего проект, почему– то напомнив и в этом месте нашего разговора о предыдущем и уволившемся в запас механике лейтенанте Романове.
 Выйдя поздно вечером от командира, я познакомился с командирами: БЧ 2 Гусевым и БЧ 4 Ветровым. Они были навеселе– в состоянии подготовки к свадьбе Гусева. В общем, они сам на сам, «наливали /обсуждали» в деталях организацию мероприятия. Я же, ушел спать в свою каюту.
 

  Утром, после подьема флага, я уже в здании заводоуправления судоремонтного завода, после того как постучался в дверь кабинета «кураторши» нашего «заказа». Войдя во внутрь, увидел женщину- инженера производственного отдела, молодую и очень красивую. При том, что у неё в наличии опыт работы конструктором и управления процессом ремонта, этот факт казался немного странным.
 Она посмотрела на меня внимательно, выслушала моё представление о назначении временно исполняющим обязанности командира БЧ 5, затем улыбнулась обаятельной улыбкой и произнесла:
 -ага, вот кто мне достался после Романова; и сразу же после этих слов атмосфера кабинета стала наполняться ощущениями романтического приключения.  Однако же, до сих пор помню, как внутри себя услышал: ни какого служебного романа с ней. Каким–то образом показалось, словно в шкафах, с документацией зашевелились скелеты жертв «близких отношений»... . И они словно хотели предупредить- не делать этого. И только по этому я не стал, в некотором окрылении чувств распинаться, что мол я весь и всецело к вашим услугам и располагайте мною как угодно. Да, избитая и обкатанная фраза сама напрашивалась, без усилий. Но с учетом «скелетов» в шкафу сказал совсем другое:
- я очень-очень временный командированный, и уже по прибытии сюда с нетерпением ожидаю прибытия сменщика– командира БЧ 5 аналогичного проекта, передающего корабль «индусам» в Поти в настоящее время.
 Это все я «выдавил» буквально из себя и «контрольным» действием выставил между нами преграду– не сделал женщине комплемента за безукоризненный внешний вид и, даже вообще не признёс традиционной для этого  случая фразы о том, что это знакомство приятное.

 Вот такое начало как есть и, кстати, мистическим воздействиям до этого случая, я  не подвергался.
 При таком начале, последовало мое непосредственное участие в ремонте.
 Через, уже короткое время, я добился значительных успехов в восстановлении всех местонахождений, явлений и процессов в ремонте, естественно большей частью благодаря «кураторше».
 
 В «благодарность» за проявленную прыть командир стал отправлять меня в патрули. Поговорка: «кто везёт на том едут», как нельзя более подходит к моему случаю. Два вышеуказанных лейтенанта, прикрывшись «шилом», т.е спиртом продолжали праздновать свадьбу Гусева, которая уже месяц, как состоялась, но продолжается только без жены и «свидетельши»- они остались в «тылу» забытыми.
К этому времени я имел от командира взыскание– трое суток ареста. Непосредственно, оно было связано с нежеланием принимать дела и обязанности командира БЧ 5, по причине того что я считался прикомандированным, а не штатным механиком, а второе– это невозможно было разобраться, где вообще находятся механизмы заведования и их комплектация, на месте ничего небыло.
 Но «хватка» тов. Берии была «смертельной», из вечера в вечер, в своей каюте, требуя от меня отчета по чуть более полутора сотен вопросов касающихся ремонта, также потребовал подписания акта «приёма– передачи». Более всего, это как правило происходило за полночь,– брал меня на измор.

 Но вот, в один день, после подьема флага перед всем офицерско– мичманским и личным составом корабля. Командир зачитал приказ о моём приёме дел и обязанностей, после чего, перед всеми дал его мне для  подписания. Возникла длительная безмолвая пауза.
 – Механик, я жду, подписывайте акт: сказал Сердюков.
 – Не могу, руки грею в карманах на причинном месте тов. командир- замёрзли, погода то какая сыро и холодно. После этого тов. Берия– Сердюков, отпустив моряков и мичманов, перед офицерами «расправился», т.е объявил мне 3 суток ареста за хамство.

  Критично плохо небыло, как- то подошел помощник командира Игорь Бодиштяну. Он ввел меня в курс их непреложных ОВРовских порядков, в частности касающихся того, какие и с кем поддерживать отношения между офицерами, вне служебного времени. Коротко: помощник и я, в соответствии с капитан– лейтенантскими  должностями вместе «культурно» выпиваем и посещаем места для отдыха, а Гусев и Ветров на старлеевских должностях,– они нам не компания и т.д. Игорь как– бы вскольз спросил про служебные отношения с «кураторшей», коротко намекнув мне на амор прежнего «меха». Я ответил, что у нас чисто служебные отношения, а «большую и светлую» любовь я испытываю на себе, со стороны командира Сердюкова, без взаимности, естественно.
– Ещё бы не любовь, он и к жене, из– за «нового увлечения» перестал ездить, отшутился Игорь.
 
 Моя корабельно– ремонтная жизнь, с тех пор стала разнообразнее. Кроме каюты командира, цехов и патрулей я стал выбираться в рестораны Севастополя. Так к примеру, мы за одним столом, провели вечер с помощником, замполитом и лейтенантом с МТЩ из 93 бригады морских тральщиков, только что прибывшие с боевого дежурства в Средиземном море. Помощником был его друг по «Фрунзе», где они вместе учились. Эти все люди отличались от нас- у них было всё «вызывающе» не по– ОВРовски, если судить с позиции Шарикова, так замполит беспокоился за молодого офицера, даже предложил тому своё «горячее», обьясняя это тем, что его ждут и накормят дома. Про друга, Игорь сказал мне так:
- ты знаешь, кто «фигурант» известной в ВВМУЗах, характеристики выпускника военно– морского училища: «учился на удовлетворительно, но физически развит и имеет 5 по физподготовке. Военную тайну хранить умеет, но не знает», это в точности о нём, Виктор подтверди. Виктор  кивнул головой, да мол, всё так и есть. А сейчас он с наградами, и на флоте числится среди лучших, даже 5 по физо сработало, за спасение утопающего в шторм в средиземке,– медаль правительственная.

 Долго собеседовали о приёме его на тральщик,– замполит поручился,-  поверил.
Разница очевидна, меня как напакостившего кота за шкирку, притащили чтобы спасать «заказ». А впрочем, не надо травить душу,– судьба значит такой. Вот, признаюсь честно,– Игорь оказался вовремя с поддержкой и пониманием. Вспоминаю как он организовал стол в ресторане Севастополь, тогда приехал к Игорю брат– студент пятикурсник из Москвы.
 -«Малыш», представил Игорь, был он двух метров ростом стройный с «косой» саженью в плечах. Были в программе цыгане, наценка кстати небольшая, с учетом того, что все танцы были исполнены на высоком уровне. Да, и все красивы были в своих нарядах. Вспомнились слова Иегуди Менахема, лауреата «скрипач столетия»:
- есть такой народ, который в большинстве своем не знает нотной грамоты, но исполняют свои произведения безукоризненно и без ошибок– это цыгане.
 
После ресторана мы собрались, в мой номер, пришли братья с магнитофоном– кассетником. Чудо состояло в том, что брат Игоря под музыку показывал движения в танцах классической латины. Затем, представил новый, доселе не известный никому в России танец, под названием: «Ламбада» 
 - За ним большое будущее, сказал он. Впечатлений хватило надолго.
 И все– таки, буду заканчивать своё повествование. Так как много ещё чего было, и хорошего и не очень, но уже о главном.

  Подходило к окончанию моё участие в ремонте МРК, поступило сообщение о том, что корабль с российско– индийским экипажем вышел на заключительную стадию,– приём– передача на ходу. Прибытие механика,– моего сменщика ожидалось в течении двух недель.  Спуску от тов. Берии мне не было, требовал документальных отчётов. И выспаться по– прежнему не получалось. Вчера состоялся последний, как я понял патруль. В то время, к нам военным людям, стали хуже относиться, якобы мы, своими непомерными аппетитами «обожрали» и «пустили по миру» горячё любимую Родину. Но, в этот раз всё обошлось, нас никто не побил и на оружие не покусились, а такие благополучные исходы патрулирования,– стали редкостью.

  Мне, не выспавшемуся, и после небольшой посиделки в каюте помощника с Игорем, уже и нетрезвому поступил от рассыльного вызов, явиться к командиру.
 – Как Сердюков без тебя жить дальше будет?, до конца домогается, сказал Игорь не улыбаясь, т.к эта фраза не звучала как шутка, а являла реальность жизни этой первобытной общины. Я решил, что к Берии не пойду, а пойду в заводоуправление дописывать 10% ведомость. Объяснил «кураторше» цель визита словами:
- антенну телевизионную «моему пылкому воздыхателю» хочу «забить» в ведомость, весьма клянчить у меня изволил. Сделаю эскиз, запись.
 Женщину удивил тон, которого раньше не было, я всегда сдерживался, и ни кого не критиковал и не высмеивал перед ней, только нервозность и усталость нельзя было скрыть. Дала мне бумагу, карандаш, стёрку.

 Я сел за стол, с готовностью совершить подвиг конструктора– разработчика теле– радио коммуникационных систем, и тут же погрузился в научную мысль. Как долго я находился в трудах, я пытался понять, проснувшись в непонятной обстановке, сидя за столом. Увидел каких– то людей, стоящих за столом в другой стороне кабинета и вполголоса что– то обсуждающих. Тогда я всё вспомнил, т.е где я и почему здесь нахожусь.

 Первым и единственным чувством было стыдно за себя, а именно то, что я пришёл в этот кабинет с целью спрятаться от командира и выспаться. На столе появились справочники,– похоже на «прикрытие», на листе на котором покоилась моя голова четко нарисованный график, который в «системе»,- так называют курсанты наше училище считался «кривой сна». С моим амбре, со слабрй эффективностью боролся настольный вентиллятор, выветривая «фан» через открытое окно, а в окне сумрак вечера (а не «дуло», как подсказывает известный анекдот).

 Пришла мысль, что моё поведение на грани допустимого, и почему я так решил? «Кураторша» не станет заниматься заботами «няньки», не в характере таких сильных людей вытирать сопли. Ведь сказано верно: «в военное время место мужчине в армии, авиации, и на флоте, а в мирное в судоремонте». Поэтому я встал из– за стола, над которым даже свет был выключен, и сказав в сторону группы людей, что завтра приду чтобы «закрыть» ведомость,-попрощался и ушёл.

 Вот наступило это «завтра», я исполненный готовностью закрыть «Балаклаво– ремонтную страницу» своей жизни, явился пред светлый взгляд глаз «судьбоносной для корабля, и не только»– женщины, и ведущего инженера завода в одном лице. Я, со словами:
- финито ля судоремонто, нарисовал эскиз антенны. Главным было обозначить позиции детализации для списания материала, а не ГОСТы и прочие правила конструкторских и технологических «заморочек». Отдаю «документ» и прошу по этому пункту закрыть ведомость.
 – Но как я могу это сделать? По остаточной сумме в материалах, эта антенна являет собой, как минимум, опору  линии электропередачи: сказала она. Но я был настойчив.
 - Хочу сделать подарок человеку, ставшего за время ремонта, «близким другом». Т.е, во время нахождения корабля в Варне, хочу облегчить задачу командиру корабля Сердюкову возможность смотреть программу «Время» с помощью такой «телебашни».
  - Странно это, и так не решаются эти вопросы, но я подписываю, что надо доработать,– доработаю. Всё, вопрос закрыт: сказала она.

 Я тогда подумал, а ведь даже и не улыбнулась моей «выходке», скорее всего, с клоунами, в последнее время недостатка не было, и она в курсе всяких событий. Говорю:
  -раз всё на этом, то разрешите благодарить вас за сотрудничество и «снисхождение» с пониманием. Потом попрощался, и пару– тройку дней, что мне оставалось до сдачи дел и обязанностей, в заводоуправлении я больше не появлялся.
 
 Вскоре, меня через вестового, вызвали к командиру. В его каюте, кроме его самого, были два офицера- комдив и механик,– мой сменщик. То, что стало происходить в каюте, по сути напоминало «невольничий рынок». Так кап2ранга, комдив, сказал Сердюкову:
- решайте прямо сейчас, другого времени уже нет, кто из механиков пойдет с вами в Болгарию? На запрос для двоих пришёл отказ, все мы ждём от вас ответа.
В этот момент, я оказался неготов к ситуации, что есть вариант остаться. Я, себе и в страшном сне, не смог бы предположить, что могу являться предметом купли- продажи, и как– то неубедительно и жалобно, промямлил про «заработанные» трое суток отдыха на гауптвахте. Но в этой напряжённой обстановке, на мои слова никто не отреагировал, а командир сосредоточенно думал. Наконец сказал:
 -опыт передачи корабля прибывшего механика имеет большое значение, поэтому я беру его.

 В день, когда я сходил на причал, командир Сердюков окликнул меня:
 -механик, Володя(впервые, по имени!), я хочу тебе сказать, что это первый случай в моей службе, когда я наказывал сутками ареста и не исполнял наказания,– ты первый, желаю тебе всего доброго, а кстати, что за гору материала привезли. Сказали, что для нас. Я вроде бы в курсе всех событий, но этого не припомню, а ну напомни... .
 – Это ваша антенна телевизионная, в этой горе есть и для неё детали, а остальное– подарок, думаю пригодится.

 Помощник командира Игорь пожелал доброго пути в Очаков, однако по известной в Крымской ВМБ причине, не проговорил в названии города букву «а». Но, как бы там ни было, именно в это место я и уехал на свой МПК.

        Послесловие.
Наступил 2024г. В Лондоне большое «культурное событие»: отмечается 200– летие Лондонской национальной галлереи. Ведущее представительство картин, под девизом: « Ван Гог. Поэты и любовники». Я приехал не как «поклонник» творчества художника, я предчувствовал, что состоится встреча с человеком... .
На выставке ажиотаж,- множество людей, одеты в невообразимые и яркие до неприличности одежды, в руках многих из них, флаги с цветами радуги. Публика поголовно «вдохновлена» от созерцаний картин. Подхожу к единственной, во всей этой толпе прилично одетой немолодой женщине, поздоровался и решил завести разговор.
 – Вы, как я вижу, эмоционально и видом своим не соответствуете прочим здесь присутствующим людям. Интересно знать ваше мнение, если только вы настроены на общение?-  спросил я.
 – Для меня всё, что на этих картинах, эти образы демонов, очень понятны, особенно вот этот, изображенный на этой картине, я не была свободна в дни молодые. Я не понимала того, что одно из мерзских существ жило во мне, я просто брала от жизни, всё что хотела. Работала конструктором и ведущим прорабом по самым ответственным заказам по ремонту кораблей ВМФ на одном из судоремонтных заводов. Была свободна делать что хотела,- влюблялась в кого хотела, и спустя  какое-то время, опять влюблялась в другого мужчину. Это я считала нормальным  делом, а когда  человек, которым я увлеклась прежде, пытался   напоминать о своих чувствах ко мне, то я просто давала «от ворот поворот» и даже считала такие ухаживания за мною, как проявление слабости. Какие последствия влекли за собой  мои поступки я не понимала до одного случая ...
– Можно я продолжу, сказал я .... .
 – Ах, вот оно что, у меня было такое ощущение, что мы когда- нибудь встретимя, надо же. Да, продолжила она, во мне всё «кипело», когда вы пренебрегли моим призывом к игре. Я даже думала как– то в отместку, усложнить вашу, и без того стеснённую жизнь в судоремонте. Но взяла себя в руки, потом и вовсе успокоилась. Через полгода я забыла вас напрочь. Напомнилось все только годы спустя. И этот случай стал мне уроком, потому что я поняла, что такими своими поступками мы кормим и взращиваем чудовище, и как  итог этого- разрушение личной жизни и жизни других людей, с которыми я «поиграла» и забыла. Сейчас я свободная, чтобы поступать иначе.
Я в ответ поделился своей историей жизни, добавил в конце:
 -мы находились внутри одной и той же системы, и роли не мы себе выбирали.