На одной маленькой планете, где жизнь походила на бесконечный День сурка, на вращение уставшей и оттого замедленной юлы, жил-служил ещё более маленький, довольно странный постовой. Странный, наверное, потому, что сидел он за высокой тумбой, напоминающей не то бункер, не то панцирь рака-отшельника. Каждые два часа он зажигал лампу, стоящую рядом с его любимой кофейной кружкой, и обходил планету, а с наступлением вечера зажигал на ней все фонари. Это полагалось по договору, заключённому так давно, что он уже и не помнил, для чего это нужно. Затем Маленький постовой обычно погружался в глубокий сон. Тик-так, тик-так доносилось от старых часов, висевших над ним. Постепенно их монотонная и усыпляющая мелодия превращалась в чух-чух, чух-чух... Во сне Маленький постовой ехал в поезде, а напротив сидела девочка, прижимающая к себе большого плюшевого медведя. Маленький постовой внимательно рассматривал её и как будто даже хотел что-то спросить. Но вдруг его прервал неприятный звон и зловещий скрежет, который быстро становился всё громче и громче... Та-дам! Это снова и снова звенел будильник Маленького постового.
И с каждым пробуждением наступал один и тот же день календаря. Он начинался с того, что возле тумбы Маленького постового о чём-то шушукались Позитивная болтунья и Пессимистичный метёльщик, этакая неразлучная парочка, инь и ян.
— А я тебе говорю, она ничегошеньки не узнает! — пыталась убедить собеседника Позитивная болтунья, пиная его острым каблуком.
— С её-то нюхом?! — сняв фуражку, заметил Пессимистичный метёльщик и, закрыв лицо руками, громко разревелся.
— Аве! — не то воскликнул, не то гавкнул незаметно подошедший человек в кепке.
— Авеее! — протянул Маленький постовой, тоскливо уставившись в окно, за которым уже падали первые снежинки.
А человек в кепке достал из шкафа рупор и начал направо и налево раздавать лозунги: «Мы должны давить этих мерзких насекомых! Мы должны защитить нашу любимую планету!».
Эти лозунги ужасно утомляли Маленького постового, мешали ему наблюдать за падающими снежинками и вовремя включать лампу.
К счастью, Оратора в кепке хватало ненадолго. Обычно он уходил с этой самой планеты раньше всех, в отличие от Королевы, которую никто не ждёт. Про таких ещё говорят «себе на уме» или «ни здрасте, ни до свидания». И в самом деле, эта особа была очень надменной, к тому же любила засиживаться в своей тёмной башне в гордом одиночестве. Маленького постового это ужасно раздражало. Но ещё больше его раздражала вездесущая Великая и Ужасная Канцелярия, которая, несмотря на пухлую комплекцию, передвигалась со скоростью света.
Именно она вынуждала Маленького постового экономить свет, именно она следила за каждым его шагом, и именно она подкидывала ему тонну разных предписаний, заполненных микроскопическим почерком, и он был обязан неуклонно им следовать.
Этими бумажками можно было обклеиться с ног до головы и сойти за настоящую мумию! А потом лечь в роскошный маленький саркофаг и погрузиться в сладостное и вечное забытье, как какой-нибудь Тутанхамон.
Все опасались что-то говорить о Великой и Ужасной Канцелярии. Это как с покойниками: либо хорошо, либо ничего... Ну это так, на всякий случай, чтобы не накликать беду!
И чем дольше жил Маленький постовой, наблюдая вокруг себя этот хоровод теней, сумасшедшую пляску Позитивной болтуньи и Пессимистичного метёльщика, Королевы, которую никто не ждёт, под бумажные самолётики Великой и Ужасной Канцелярии, под громогласные пустые лозунги Оратора в кепке... Чем дольше он сидел за своей высокой, непроницаемой тумбой, тем вернее приходил к мысли, что в этой маленькой вселенной он бесконечно одинок.
«Что я здесь делаю? Зачем зажигаю свой бесполезный фонарь? — иной раз спрашивал он себя, закрыв лицо руками. — Когда же я выберусь из этого замкнутого круга, петли времени, где меня круглосуточно пытают все эти шумные тени, ходячие и скачущие пародии?!».
Однажды вечером Маленький постовой в очередной раз вышел на обход планеты и по привычке взглянул на небо. В сумерках отчётливо виднелись четыре крошечные звёздочки — созвездие Голубя. Маленький постовой мог подолгу любоваться их тихим сиянием, но в этот раз небо вдруг заволокло облаками, и сверху посыпались лёгкие, сверкающие снежинки.
Он, как обычно, принялся зажигать свет на планете и вдруг заметил невдалеке девочку в инвалидной коляске с плюшевым медведем в руках.
«Это ведь она... — подумал он, — та самая девочка из моего сна!»
Увидев человека с фонариком, девочка улыбнулась и тихо произнесла:
— Здравствуйте!
— Здравствуйте... — удивлённо ответил Маленький постовой. — А откуда вы? И что вы здесь делаете?
— А я ждала вас! — неожиданно ответила она. — Ждала, когда вы зажжёте мне свет!
— В самом деле?
— Конечно! Не так важно, сколько людей замечает свет, главное, что он есть. Благодаря вам! Продолжайте светить, продолжайте дарить этот свет!
После этого девочка поехала дальше по аллейке. Сквозь густые снежные хлопья, в золотистом свете фонаря. Маленькому постовому вдруг показалось, что она встала с коляски, а потом и вовсе исчезла, будто растворилась в воздухе. Он снова взглянул на небо и улыбнулся.