Песня судьбы
1977 год. Летняя школьная производственная практика проходила на заводе имени В. А. Дегтярева. Проходы между цехами заставлены мотоциклами, которые с одной стороны доводят "до ума" ремонтники, а с другой "несуны" или попросту говоря, воры снимают с двухколесных машин все, что им нужно, невзирая на вялую охрану.
Я тружусь на конвейере, а конкретней, на сборке „передней вилки". Пятьдесят минут работы, десять - перерыв.
Конец месяца. План, как всегда горит, поэтому за сверхурочные платят наличными в тот же день. Вопреки трудовому законодательству школьники подряжаются на ночную смену.
Вместе с небольшого роста парнишкой мы взялись отгонять "Восходы" с обкатки на "укупорку".
Работа не из легких, поскольку в те времена даже за три часа ночной смены собиралось не менее трёхсот " машин".
Между тем во время перерыва и в течении трудового процесса я напеваю песню из кинофильма "Судьба резидента":
"Зачеркнуть бы всю жизнь,
Да сначала начать…"
Исполняя вполголоса песенку, едва ли не "про себя", я и не подозревал, что она действительно во многом окажется про меня едва ли не в самом прямом смысле.
Только не сразу и не вдруг я это понял, так же как не в одночасье осознал необходимость начала новой жизни.
Мурлыкал, мурлыкал песенку,некогда сочинённую Михаилом Ножкиным, да и напророчил себе, ненароком.
«...И бразильских болот малярийный туман,
И тоску лагерей, и вино кабаков…»
Что ж, болота в моей жизни были, но не бразильские, а самые что ни есть российские, северные. "Вино кабаков" лилось, сколько грешной душе было угодно.
"И окурки я за борт бросал в океан", только не за борт корабля, а самой жизни.
Даже само жгучее желание зачеркнуть жизнь и сотворить ее сызнова - все было будто заложено, запрограммировано звездной июньской ночью странным, но пока еще не странствующим юнцом.
Как же мог он, то есть я тогдашний, ведать заранее, что жизнь будет не совсем той, то словно самой не своей. Полноте, так ли это?
Даже полная пьянства, заблуждений, всевозможных прегрешений, жизнь эта всё же моя, и зачеркнуть ее полностью нельзя. Можно лишь дать волю свежим росткам, пробившимся из старого, но еще крепкого корня.
Сергей Жуков. 1997