Глава 9
Звёздное небо
Палыч в неадеквате – про мышей и белого шамана – следящая крыса – грот Звёздное небо – светящаяся дверь
Светящаяся дверь
Утром ни свет, ни заря Палыч уже потихоньку хлопотал у печки, выпекая лепёшки на три дня. Один за другим стали просыпаться заспанные экспедиционеры принюхиваясь к сладкому аромату лепёшек.
- Завтрак ещё не готов, но вы можете пока напилить мне дров и наколоть их, - сказал Палыч.
- Ну, так есть же целая поленница, куда тебе столько? - спросил Чемякин.
- Ну, во-первых, быстрее придёте в себя, во-вторых, дрова никогда не бывают лишними, в-третьих, когда мы придём сюда зимой, ну если придём, то у нас будет запас и не надо блудить по сугробам, - сказал Палыч.
Лебедев взял ведро, с горячей водой которое Палыч приготовил для умывания и отправился к ручью.
- Идите умываться, иначе он всё ведро на себя израсходует, - заметил Палыч лежавшим на перине.
Те, позёвывая с неохотой, надели сланцы, и ушли наружу.
- Палыч с нами не пойдёт пусть на этот раз хорошенько отдохнёт и подумает над своим поведением. Хорошо, что живой остался, а если бы… короче он в наряде, - сказал Чемякин.
Палыч виновато покосился на него и кивнул головой.
После завтрака Чемякин, Кельдюшев и Лебедев, оставив в пещере за «старшего» Палыча, пошли вниз заниматься обследованием других ходов грота Круглого.
Посовещавшись, они вошли в ещё необследованный ход, который в отличие от предыдущего не был отполирован и был в стадии доработки, даже были заметны полосы от режущего инструмента.
- А ведь обратите внимание, что соединяющие гроты ходы расширены до нормального перемещения по ним и это не шкуродёрники как в обычных пещерах, - сказал Лебедев.
Метров через сорок они оказались в просторном прямоугольном гроте, в середине которого находилась огромная плита. Стерев с плиты пыль, исследователи обнаружили надпись в виде хитро закрученных спиралевидных волосков, которые были вырезаны уж очень глубоко.
- Это почище японских иероглифов, - сказал Чемякин, проведя по надписи пальцами.
- Шифрограмма какая-то, - сказал Кельдюшев, явно пытаясь что-то понять.
- Ага, от товарищей по разуму, - хихикнул Чемякин.
Обогнув плиту, они проследовали дальше и вскоре упёрлись в стену, в которой была каменная дверь, и она была заперта. Испробовав все способы её открыть, друзья решили, что дальше им не пройти.
- Обратите внимание, что стены облицованы плитками, значит ли это что это неспроста, - спросил Чемякин.
- Понимаю, где-то за одной из этих плит находится ключ, так, - спросил Кельдюшев.
- Правильно понимаешь.
Все тут же начали нажимать на плитки.
- Постойте не так начнём с угла этой стены я сверху Кельдюшев вторым, Серёга третьим ну и пошли в ту сторону до конца, - сказал Чемякин, показав на противоположную стену.
Нажимая поочерёдно и меняя руки, команда нажимальщиков на плитки медленно стала двигаться к противоположной стене. Вдруг у Кельдюшева одна плитка утопилась в стену, и он ойкнул от неожиданности.
- Есть, – сказал он.
Плитка под напором его руки утопилась внутрь и открыла внизу ниши отверстие, в котором находился рычаг с набалдашником из золота. Тоже видимо во избежание окисления и ржавчины.
Кельдюшев нажал на него утопляя вниз, и дверь отошла в сторону, крутанувшись на своей оси.
- Ну, слава богу, и эту задачу мы решили, - сказал Чемякин.
Они обследовали внутреннюю часть хода, и нашли второй рычаг, который как запирал, так и открывал дверь. Но на всякий случай заклинили дверь от всякого непредвиденного случая, положив перед ней огромный череп, толи человека, толи инопланетянина который сняли с длинной каменной полки, на которой их лежало великое множество.
В коридоре, в который они попали по обоим, сторонам на каменных полках лежало до лестничного марша более трёхсот черепов. Далее проходя по недлинным коридорам и маршам, которые уводили вглубь горы, друзья, беря одинаковые отрезки количества лежащих черепов, вывели общую сумму примерно в 4000 тысячи.
- Глядите, а на их лбах что-то написано теми же письменами что и на плите не иначе имена типа Иван Иваныч, Иван Степаныч, - сказал, Чемякин сдувая пыль с черепов.
- Вот это популяция здесь проживала, - сказал Лебедев, произведя полный подсчёт черепов.
- Да приличное население. Но, наверное, здесь выставлены не самые рядовые черепа только вот где остальное кости требуха, - сказал Кельдюшев. - Наверное, съели, видишь, какие у черепов зубы. Не зубы, а треугольники как у пираний. И глазницы вы обратили внимание, какие огромные у них, верно, были глаза как крупные помидоры, а смотрите какие челюсти. Ими можно кокосовые орехи лузгать как семечки.
- Пока летишь в космическом корабле в образе такого товарища нет-нет, а перекусишь кем-нибудь из сородичей в тёмном уголке, - сказал Лебедев.
- Смотрите, а у этого черепа отверстие в черепе, может он пал смертью храбрых, предателя сюда бы не притащили, - сказал Кельдюшев, оказывая на продырявленный череп.
После длинной вереницы собранных в коридорах черепов
они предстали перед золотой решёткой толщиной в три сантиметра. Собственно на решётку она не тянула, это была, скорее всего, плита с многочисленными отверстиями разного диаметра для её облегчения.
- Да здесь всё из золота! – воскликнул Кельдюшев.
- А что ты хочешь, дикари! – усмехнулся Чемякин.
Секрет открывания решётки рычагом был настолько примитивен, что искать древний шпингалет уже не составляло труда. Всё тот же избитый приём – плитка на стене, за плиткой рычаг. Нажатие на рычаг и тяжёлая решётка, развернувшись вокруг своей оси, открывает проход.
- Всё старо как мир, - подытожил свои действия Кельдюшев, приведя в действие запорный механизм.
Найдя рычаг закрывания за решёткой, её закрыли за собой, потом вновь открыли и, оставив в таком положении, двинулись дальше. Дальше была лестница, уходящая вниз и коридор, который вывел экспедиционеров в длинный грот, в конце которого что-то светилось. Подойдя поближе, они увидели дверь сквозь щели, которой внутрь грота проникали тонкие лучи света. Мужики оробели и решили повременить с её открытием.
- Что будем делать? - спросил тихо Чемякин.
- Не понимаю что там за свет, может там цивилизация этих самых черепов другое временное измерение, и прочие учёные сплетни. А может… да ну это всё к чёрту, а, ребята, пошли отсюда, - сказал Лебедев.
- Может там вулкан, неспроста эти двери светятся, - сказал настороженно Кельдюшев.
Слово оставалось за их предводителем. Чемякин подумал и сказал, что с этим надо разобраться, но потом когда все успокоятся. Ему же напротив очень хотелось посмотреть на то, что там, в действительности может светиться.
- А может это просто второй выход из пещеры, но где-то внизу горы, допустим в начале истока рек Южного Иова или Иова, - предположил Лебедев.
Чтобы не нагнетать на себя недовольство он решил отказаться на сегодня от открытия двери, перенеся это на другое более благоприятное время.
- Ладно, я тоже против вторжения, - покривил душой Чемякин.
Они, молча, выбрались из пещеры и сидя на улице, дабы не беспокоить спящего Палыча договорились о светящейся двери Палычу ничего не рассказывать.
- А то ещё без спросу полезет, знаю я его, - сказал с улыбкой Чемякин.
- Может, прогуляемся до избы геологов, я там видел в расщелине запрятанные кем-то листы железа, нам на окно пригодятся, - предложил Лебедев.
- Я кстати тоже об этом подумал, что неплохо бы как-то защитится от нового набега росомахи, - согласился с ним Чемякин.
Они написали Палычу записку, и ушли за железом.
По предложению Чемякина они не стали тропить по своей старой тропе, по которой они уже ходили, а пошли в разброс, чтобы не натаптывать тропу, ведущую прямик пещере.
- Так будет надёжней, чтобы нас не выследили и бычки не бросайте где попало, прячьте, - предупредил он.
Понаблюдав за обстановкой на Серебрянском камне Чемякин оставил в засаде Лебедева и Кельдюшева, а сам заложив большой крюк отправился в обход по всему Серебрянскому перевалу до горы Трапеция. Там он спустился до поста военных наблюдателей и, убедившись, что там никого нет, подал знак виде дымовушки из расчески своим друзьям. Его сигнал был замечен, и двое его товарища быстро спустившись к избе геологов, достали из расщелины скрытые кем-то листы листового железа и, скатав их засунули в рюкзак. Чемякин оставался в домике наблюдателей до конца операции и как, только увидев в бинокль, что его друзья благополучно скрылись на вершине Серебрянского камня, он отправился их догонять. Теперь он не мог опасаться патруля и пошёл напрямки через речку Серебрянку к альпийскому лугу Южного отрога.
По пути он нарвался на поручика Голицына, который сидел на каменной плите у речки и готовил себе шашлык из зайца на вертеле. Решив его напугать, Чемякин заревел медведем и зашумел в густом березняке, а после сделал обходной манёвр. Голицын, испугавшись и побоявшись выстрелить, чтобы отбить атаку медведя и «сделал ноги» вниз по течению. Чемякин посмеявшись над трусливым бандитом, дожарил на костре брошенный шашлык и как следует, подкрепился им.
Палыч проснулся через полчаса после ухода товарищей, прочитав записку, он занялся приготовлением обеда. Начистил десяток картофелин, покромсал капусту, репчатый лук и стал всё это варить, строго соблюдаю очерёдность. Вместо тушенки он решил использовать «Дорожный сервелат» каждому по пять сантиметров. От этого и навар, и аромат не то, что от тушенки.
Прикинув, что его друзья могут ещё долго ходить он решил набрать себе немного изумрудов на всякий случай. Он засёк время на механическом будильнике – коробка со спичечный коробок и подложив дров, побежал в грот Звёздное небо. Пробегая мимо мумий, он уже не опасался белого шамана, он ведь вернул золотого зверька на место, да и за упавшие изумруды он посчитал, наказания не будет они же битые.
Хотя они и битые, но всё же какие-то из них годные к последующей обработке. Палыч спустился по винтовой лестнице и осветил грот Звёздное небо. Собирать с пола он вдруг передумал и стал вынимать из стен те камни, которые поддавались ему, а именно алмазы. Вытаскивая камни из гнёзд, он всё время оглядывался, не покажется ли белый шаман, но тот где-то отсиживался или ему было глубоко наплевать на алмазы, как посчитал Палыч. Набрав килограмма два камней в холщёвый мешок, Палыч поспешил выбраться обратно, пока его не застукали товарищи. Оказавшись снова в своём гроте он, переведя дух, умылся, и он вновь занялся обедом. Посвистывая, он поглядывал то в окно, то выходил наружу, посмотреть, не идут ли его товарищи, то прислушивался, не идёт ли за ним белый шаман Куущай.
Шаман за ним не шёл и он успокоился.
Вскоре пришли его товарищи усталые и запыхавшиеся от тяжкого перехода хоть шли они почти налегке. Возле избы геологов кто-то запрятал оставшиеся листы железа от крыши. И Лебедев их там приметил и забыл, а вспомнил только в пещере.
Это были три листа скатанные в три раза и вставленные в один рюкзак. Мужики, возвращаясь, делали подмену, чтобы очередной несущий рюкзак не успел вымотаться.
Палыч повертел разогнутые листы и так и эдак и, почесав лысую макушку, сказал.
- Сварочник бы сюда.
- Зачем тебе сварочник руби топором как тебе надо, - сказал Чемякин.
- Жалко лезвие тупить.
- Ну, дак не свой же вон есть два топора, что мы у Доктора в кладовке забрали, - сказал Лебедев.
Палыч повертел один лист и отправился колдовать к окну, совершенно забыв, про свой мешок с алмазами который оставил у печки.
- Ничего Палыч с головой он придумает, как его приспособить, - сказал весело Чемякин.