— Отец, подойди, посмотри на это чудо! — мать чуть отклонилась назад и повернула голову в сторону кухни, где папка паял очередной дедовский транзистор. — Оторвись хоть на минуту! Иди сюда! Кому говорю!
Отец отложил паяльник в сторону, обтёр ладони о штаны, и вышел в коридор. Здесь его ожидала глиняная скульптура. Одна из фигур напоминала сына, вторая колотила хвостом по полу, оставляя грязевые ошмётки по всему полу.
— Можно Хоббит с нами останется? — подала голос первая фигура, — его там обижают!
Вторая фигура, напоминающая кусок коричневой глины в дредах, встала на задние лапы и приветственно замахала передними, от чего куски разлетающейся грязи прилипали не только к полу, но и к стенам.
— Нет! Дима, ну что ты молчишь? — мама шлёпнула по спине смеющегося мужа полотенцем, — наш сын, потомок землеройки, принял наконец-то свой естественный вид, и сватает в дом чудовище!
Чудовище, опустилось обратно на все четыре лапы и заулыбалось.
— И откуда вы такие красивые? — папа попытался напустить на себя суровый вид, сдвинул брови и чуть опустил голову, но глаза продолжали смеяться.
— Со стройки! — гордо выпятил тощую грудь Митька, — у нас там такое!
Мать только руками всплеснула. С тех пор, как они переехали в новостройку, сын не вылезал с соседнего недостроя. Да и все соседские мальчишки тоже. Устроили там себе штаб с тарзанкой и горкой из заброшенной бетономешалки. И ни какие разговоры, даже ремень, которым постоянно пугал отец, не помогали. Мальчишка упорно проводил там всё свободное время.
— Сегодня чужие парни пришли! Они над Хоббитом издевались! А я его защитил! Можно он теперь с нами жить будет? — сын обхватил пса за шею и подтолкнул его ближе к родителям.
— Только через мой труп! — всплеснула руками мать, и махнув полотенцем в сторону ржущего отца ушла на кухню готовить обед.
— Ладно, самураи пустоши Смауга, пошли мыться, а дальше посмотрим. — С этими словами вся троица прошествовала в ванную комнату.
— Отмывать прихожую будете сами! — донёсся им в след мамин голос.
Через час, довольный отмытый от глины Митька уминал свежесваренный борщ. Рассматривая вместе с папой и неизвестную, только что открытую семьёй Чижиковых породу собаки типа – любовь овчарки, бегемота и сенбернара дают умилительно-очаровательную псину ростом с крупного пони.
— Даже не начинайте, — мама словно экстрасенс точно знала, что сейчас оба её мальчика начнут просить за третьего, — мы это уже проходили. Хомячки, рыбки, Муська, шиншилла и совершенно безобидная черепаха, за которыми, между прочим, пришлось мне самой ухаживать, не смотря на все ваши обещания. А на лошадь в доме я не подписывалась. И кто с ним гулять будет?
— Я — хором отозвались мужчины.
— Видимо так же, как менять воду в аквариуме и менять кошачий лоток, — усмехнулась мама, вставая с табуретки чтобы забрать опустевшую миску у пса.
— Ма, но они хотели закопать его! — воскликнул Митька, отодвигая тарелку, — я спас! Теперь я в ответе! Пап, ну скажи же!
— Давайте так, — спокойно отозвался отец, — мы развесим объявления, что найден пёс, и подождём, когда за ним придут. Он в неплохой форме. Им явно кто-то занимался. А почему ты зовёшь его Хоббит?
— За лапы. Он же большеног! — мальчишка выскочил из-за стола и сев рядом с собакой приподнял переднюю лапу демонстрируя её размер.
— Два дня! — мама собрала со стола посуду и сложила в раковину, — и то, при условии, что вы сами с ним гуляете, ему готовите, моете и что бы я не видела это чудовище на постели! И да, посуду вы теперь тоже моете сами. И следите, чтоб ваш большелап не сожрал кошку, рыбок и попугая. А я пошла в парикмахерскую. И намойте уже прихожую.
За следующие несколько часов Митька с папой отскоблили прихожую, разобрали старый сломанный велосипед, что уже несколько лет пылился, ожидая ремонта. Вместе с ним были вынесены на помойку старые запчасти (на случай, а вдруг пригодятся), что папа складывал в спрятанную в углу картонную коробку. Расчистив таким образом место для Хоббита. Да и сам пёс был тщательно расчёсан, колтуны выстрижены, и даже у соседской бабушки уточнён адрес, где та покупала башмаки своей таксе.
Когда мама поднималась по лестнице, то первое, что она учуяла, это запах горячих бутербродов. Открыв дверь, увидела, что на полу лежит идеально вычищенный коврик, а на нём сидит большой красивый пёс золотистого цвета и держит в зубах её тапочки, приветственно помахивая хвостом. С кухни доносился смех и звуки скворчащей сковородки.
Хоббит положил тапочки перед мамой, аккуратно лизнул ей руку и забрал сумку в которой лежала купленная на рынке сахарная косточка.