Средь предутренних сумерек слышна поступь зимы,
Уж доносится стон стройных сосен в метели,
На опавшие листья, вновь спеша, глянем мы,
В них увидим мечты, что, увы, не взлетели.
Остановимся лишь на один только миг,
Времени пелену с суетой разрывая,
Но вернет в будни нас: «Проходи!» – чей-то крик.
И мы вновь заспешим, воротник поднимая.
Ну а где-то вблизи – пусть в ином измеренье,
Вечный длится рассвет и средь солнца лучей,
Нерасколотых душ предварит воплощенье
Взгляд еще не телесных и не чуждых очей.
Звездопад возвестит новых жизней рожденье,
Обреченных на поиск предназначенных им,
Но, увы, кто-то выберет встрече забвенье,
Удивляясь тревоге средь ночей долгих зим.
Будут те, кто, найдя, все равно потеряет,
В омут рухнув капризов и нелепейших ссор,
И незримая пропасть их теперь разделяет
С теми, кто лишь во снах к ним приходит с тех пор.
Вдруг широкий просвет снова глянет в пещере,
С ног оковы падут, намекнув: выходи!
Но на список мы глянем дел на этой неделе,
И пройдем мимо выхода, что впереди.
Зову рядом души, мы в толпе не внимая,
Руки сунув в карманы и лицо отвернув,
Поспешим в суету, за реальность ее принимая,
И на миг только краткий в просвет заглянув.
Шаг ускорив в ином, увы, направленье,
«Постой – рядом услышим, – Судьбу разгляди!»
Мы вздохнем и снова замрем на мгновенье,
Но вернет в будни нас чей-то крик: «Проходи!»
31 октября – 7 ноября 2022 года Чкаловский.
«– После этого, – сказал я, – ты можешь уподобить нашу человеческую природу в отношении просвещенности и непросвещенности вот какому состоянию... посмотри-ка: ведь люди как бы находятся в подземном жилище наподобие пещеры, где во всю ее длину тянется широкий просвет. С малых лет у них там на ногах и на шее оковы, так что людям не двинуться с места, и видят они только то, что у них прямо перед глазами, ибо повернуть голову они не могут из-за этих оков. Люди обращены спиной к свету, исходящему от огня, который горит далеко в вышине, а между огнем и узниками проходит верхняя дорога, огражденная – глянь-ка – невысокой стеной вроде той ширмы, за которой фокусники помещают своих помощников, когда поверх ширмы показывают кукол…
– Это я себе представляю.
– Так представь же себе и то, что за этой стеной другие люди несут различную утварь, держа ее так, что она видна поверх стены; проносят они и статуи, и всяческие изображения живых существ, сделанные из камня и дерева. При этом, как водится, одни из несущих разговаривают, другие молчат.
– Странный ты рисуешь образ и странных узников!
– Подобных нам. Прежде всего разве ты думаешь, что, находясь в таком положении, люди что-нибудь видят, свое ли или чужое, кроме теней, отбрасываемых огнем на расположенную перед ними стену пещеры?
– Как же им видеть что-то иное, раз всю свою жизнь они вынуждены держать голову неподвижно?
– А предметы, которые проносят там, за стеной; Не то же ли самое происходит и с ними?
– То есть?
– Если бы узники были в состоянии друг с другом беседовать, разве, думаешь ты, не считали бы они, что дают названия именно тому, что видят?
– Непременно так.
– Далее. Если бы в их темнице отдавалось эхом все, что бы ни произнес любой из проходящих мимо, думаешь ты, они приписали бы эти звуки чему-нибудь иному, а не проходящей тени?
– Клянусь Зевсом, я этого не думаю.
– Такие узники целиком и полностью принимали бы за истину тени проносимых мимо предметов.
– Это совершенно неизбежно.
– Понаблюдай же их освобождение от оков неразумия и исцеление от него, иначе говоря, как бы это все у них происходило, если бы с ними естественным путем случилось нечто подобное».
Платон «Государство». Отрывок из «Мифа о пещере»