"Ночной дозор" и тюльпаны.
Миниатюра.
Легенда о тюльпане.
«Правда или нет, но когда-то давно люди думали, что в самом центре красивого желтого тюльпана сосредоточено счастье. Только беда заключалась в том, что бутон никак не удавалось открыть. И вот однажды удивительный цветок попал в руки маленького мальчика, тюльпан открылся, явив миру красоту. Только человек с чистым сердцем и душой, как у младенца, способен обрести счастье».
(Википедия: «Оренбургское чудо – тюльпан Шренка»).
Конец апреля 1999 года. Рано утром телефон разрывался в кабинете до хрипоты, пока торопливо доставала ключи из сумки перед дверью:
- Девочки, это вас директор сельской школы беспокоит! Не могу до начальника милиции дозвониться. Пусть пришлет кого-нибудь к нам в село! Тут такое творится, такое творится! У меня все ученики с уроков в поле отправились бороться с браконьерами! Сейчас с мужем туда уезжаем на мотоцикле!
Мы с шофером уже уселись в «Уазик», когда к нам в кабину втиснулся в новенькой форме инспектор по делам несовершеннолетних из детской комнаты милиции.
Техничка школы сразу с порога при нашем появлении начала причитать:
- Господи, хоть бы детей не поубивали, эти ворюги! Понаехали целым табором, готовы наши тюльпаны косами косить, ни стыда, ни совести у этих торгашей! – она махнула рукой на запад. – Вон туда все умчались!
День разыгрался не на шутку, такой долгожданно - летний, необычно прозрачный от яркого солнечного великолепия и такой пронзительной дали бескрайних полей.
И пока ехали по укатанной степной дороге, мысли невольно завихрились в мятежном сознании, улетая за встречным ветром:
«В пору далекой юности иногда сбывались самые невероятные мечты. Да, прекрасные яхты с белоснежными парусами уносились стремительно по бирюзовым волнам в далеких теплых морях.
Мы жили на земле. И, когда классный руководитель предложил в апрельский воскресный день отправиться на велосипедах за двадцать километров от нашего села, чтобы увидеть чудо возрожденной земли, половина класса сразу согласилась.
День расплескался тогда таким же солнечным изобилием, что даже в легких куртках сразу стало жарко. Мы захлебывались ветром от быстрой езды. Нам хотелось восторженно петь, кричать от бесконечности степных просторов, от синевы такого далекого неба, от близкого присутствия того, к кому невольно тянулось сердце.
Домчались стремительно до небольшого леска, быстро перекусили, потому что никто не успел утром позавтракать. Потом выехали на бугор и все.
Застыли зачарованные необычной картиной: до самого горизонта, где небо сливалось с землей, этой земли не было. Ковер, покрывало, бархат – нет, эти слова не отражали даже близко того необычайно яркого, цветочного моря.
Мы бросили велосипеды на дороге и помчались, чтобы прикоснуться к пестрому водовороту увиденного живого чуда, - вспыхнувших дружно среди полыни и травяной зелени цветочных дорожек, заводей диких цветов на несколько километров вокруг.
- Цветы не рвать» - кричал нам вслед классный руководитель, но мы рассеялись по степи, стараясь не наступать на бесценные экземпляры, а глаза выхватывали из толп обступивших нас сотен, тысяч разноцветных тюльпанов все новые и новые сполохи: огненно-красные, белые, сиреневые, желтые.
- Немедленно все назад! - молодой учитель в растерянности сел на траву – Совесть надо иметь!
Мы возвращались к своим велосипедам с большими охапками тюльпанов в руках, немножко смущенные и обиженные:
- Посмотрите, сколько здесь их, этих цветов, всем хватит!
А смущены были этим диким выбросом такой необъяснимой, слепой, первобытной жадности, с которой каждый столкнулся впервые.
С цветами благополучно вернулись домой уже под вечер, опьяненные тем легким ароматом, который навсегда запаялся под кору головного мозга. Нигде и никогда больше в жизни мне не пришлось купаться в таком великолепии запахов - ведь так благоухать мог только бесконечно огромный цветочный луг.
А ту охапку слегка поникших, хрупких тюльпанов, преподнесенную влюбленным в меня мальчиком, и ведра остальных цветов, сорванных на ничейном поле, мы, не сговариваясь, утром отнесли перед началом занятий к памятнику участникам Великой Отечественной войны в центре села».
Идиллия юношеских воспоминаний тотчас же улетучилась, когда подъехали к шеренге выстроившихся на дороге трех машин с чужими саратовскими номерами. Стайка мальчишек 13-15 лет окружала высокую полную женщину, директора местной средней школы, а рядом стояла группа из пяти мужчин разных лет, у ног которых громоздились детские эмалированные ванны, заполненные до краев сорванными тюльпанами.
Мы с шофером и инспектором милиции подошли поближе. Директор школы продолжала взывать к совести взрослых, указывая на эти ванны:
- Вы же учились в школе и знаете, что тюльпаны занесены в Красную книгу России, что категорически запрещены сбор растений на букеты и выкапывание луковиц. Вообще запрещена их продажа. Посмотрите, дети везде специальные колышки установили с табличками: «Стой! Запрет!» Как вам не стыдно!
Один из мужчин нервно закурил:
- Ты, тетка, вон этим соплякам лекции читай, а мы двести километров сюда не за этим ехали. Ты погляди, какая прорва их здесь, этих тюльпанов. И вам, и вашим детям на тысячу лет хватит. Загонит сюда какой-нибудь фермер свой трактор, начнет пахать луг, вот за ним и бегайте! Милицию вызвали! Напугали! Земля здесь государственная – значит, ничейная. Сейчас наберем остальные емкости и уедем, а вы тут дальше охраняйте! Пошли, мужики, работать надо!
И сразу почему-то вспомнились слова Клода Гельвеция, французского философа: «Жестокость есть всегда результат страха, слабости и трусости».
« А ведь пришельцы испугались этих мальчишек, которые примчались сюда на своих стареньких велосипедах сразу же, когда рыбак-односельчанин, возвращаясь с речки, увидел машины с чужими номерами и не поленился свернуть к школе. И сейчас они откровенно трусят от присутствия сразу стольких взрослых, только не показывают вида, эти распоясавшиеся браконьеры».
Мы с молодым милиционером одновременно произнесли решительно:
- Ваши документы!
Сотрудник милиции записывал номера машин, проверял права и другие документы, предложил проследовать в сельский Совет населенного пункта для составления протокола.
А у меня в душе поднималась волна чувства беспомощности и отчаяния. Как отвести беду от этого и других цветущих тюльпановых полей, сохранить их первозданную красоту, которую можно увидеть только в короткий промежуток с конца апреля до конца мая в нашей степной и полупустынной местности? Ведь размножение тюльпанов семенное. И каждый сорванный тюльпан – это погибший плод, а вместе с ним и более двухсот не родившихся новых цветков.
- Да подавитесь вы этими тюльпанами! В другом месте наберем! Некогда нам по вашим селам разъезжать! – четверо приезжих схватили две полные ванны с тюльпанами и быстренько задвинули их в багажники двух машин, а пятый, матерясь вслух, запихнул две пустые тары в свой автомобиль.
Мальчишки обступили милиционера:
- А у вас есть пистолет? Здорово вы их шуганули! Вот, если бы у нас была рация, никто не посмел бы к нам сюда сунуться!
- Похвалите их, пожалуйста! – выдохнула с облегчением директор школы. - Мои молодцы всю неделю дежурят по очереди в поле после занятий до глубокой ночи. Придумали себе название «Ночной дозор». Уже столько машин назад развернули! Вот только сегодня редкие мерзавцы попались!
Директор школы проводила своих учеников, села к нам в машину, улыбнулась:
- Особенно много народу приезжает в выходные дни. Нормальные люди фотографируются, детям нашу красоту показывают. А некоторые ложатся на землю и просто смотрят на небо долго-долго. Рвут, конечно, букеты, но варварства нет.
Машины браконьеров исчезли в низине, словно их и не было в помине. Тишина знойного полдня захлестнула этот оазис родоначальников первых культурных сортов тюльпанов, известных с конца шестнадцатого века.
Пели невидимые птицы, жужжали пчелы. И тонкий аромат изящных цветов с устремленными вверх лепестками самой непредсказуемой окраски расплескался над этой вечной гармонией природного совершенства.
Кто из них вырос, кем в дальнейшей жизни стали эти юные непримиримые, такие ответственные мальчишки из далекого неперспективного села в глубинке Заволжья? Возможно, учителями, механизаторами, юристами или военными, но уверена, что эти уроки неравнодушия к родной земле они освоили на всю оставшуюся жизнь.
********************
Постановлением Главы Администрации Волгоградской области только в августе 2009 года ряд территорий области в разных районах были объявлены памятниками природы регионального значения.
В нашем районе к ним отнесли Курнаевский тюльпановый луг, площадью 418 гектаров. Создан он с целью сохранения уникального природного комплекса – места произрастания ценных, малочисленных, редких и исчезающих видов растений, в том числе, тюльпана Шренка, занесенного в Красную книгу Волгоградской области и РФ.
И не случайно на гербе района рядом с тремя желтыми пшеничными колосьями, черной бычьей головой, тремя черными нефтяными каплями изображены желтый дубовый лист и два цветка тюльпана на красном фоне.
В моем рассказе речь шла о другом тюльпановом поле. Такие островки еще остаются в разных местах района и с трудом выживают в нынешней жизни. Их площади постепенно уменьшаются из-за выпасов скота, новых распаханных делянок.
Но каждой весной сотни жителей устремляются пешком и на машинах к их неисчезающему очарованию.
И уникальный памятник природы с его четко прописанными запретами и жестким контролем со стороны Комитета охраны окружающей среды и природопользования области дарит надежду, что будущие поколения увидят частицу первозданной красоты и вдохнут незабываемый аромат прекрасного цветка в вольной степи.
P.S.Фильм «Ночной дозор» вышел на экраны страны в 2004 году, через пять лет после происшедших событий.