Дмитрий и бояре восприняли требования Киприана в штыки. Они не желали терять монополию на митрополита. Как государственный деятель, много сделавший для объединения Руси, Алексий тоже внутренне противился позиции патриаршего посланца, но понимал, какие беды несло Москве нежелание договариваться и как глава Русской церкви не мог допустить её раскола.
-Если патриарх даст Литве собственного митрополита, то мы окажемся в изоляции, - убеждал Алексий князя и бояр. - Лучше пойти на локальные уступки, чем отдать Ольгерду власть над всей землёй Русской. Ведь со своим митрополитом он рано или поздно перетянет ещё и прилегающие к Великому княжеству Литовскому территории: Новгород, Смоленск, Рязань, Верховские осколки. Михаил Тверской без колебаний примет от него епископа. Новгородские епископы тоже, как вы знаете, норовят выйти из-под моего контроля. Москва в таком случае утратит статус духовного центра Руси даже при наличии самостоятельной митрополичьей кафедры. Вряд ли Великое княжество Владимирское долго будет оставаться в твоих руках, княже. А без него Москва быстро превратится во второстепенное государство.
Такие перспективы казались фатальными и Дмитрий вместе с ближниками скрепя сердце согласились на ряд церковных преобразований, противоречащих московской политике. Алексий тут же занялся ими.
Перво-наперво он по рекомендации Киприана возродил Суздальскую епархию. Раньше она называлась Владимирской и Суздальской, но в связи с перенесением кафедры митрополитов из Киева во Владимир первая часть перешла под управление главы Русской церкви, а вторая была ликвидирована при Алексии в 1366 году в его же пользу. Теперь, возродившись, епархия получала название Суздальской, нижегородской и Городецкой. Одноимённые княжества стали менее зависимыми от митрополита, а значит и от Москвы. Алексий и Дмитрий ничего не могли возразить, делали вид будто принимают данность, по которой митрополичья кафедра со временем возвратится обратно в Киев.
Далее Алексий поехал в Тверь к Киприану. Поехал не без страха сделаться там пленником. К счастью, встретили его как подобает. Алексий рукоположил в тверские епископы нового человека, снял с Михаила и Святослава отлучение, после чего Киприан просил посодействовать заключению настоящего мира между Литвой и Москвой.
-Условия не будут отличаться от Любутского соглашения 1372 года, - говорил болгарин. - Они выгодны обеим сторонам. Великий князь Ольгерд дал мне полномочия представлять на переговорах его, Михаила, Святослава и других подвластных ему правителей. Ты же, владыка, убеди князя Дмитрия в необходимости договора. Я готов вести переговоры хоть с ним, хоть с иным представителем Москвы.
Алексий вынужден был согласиться. В Москву, правда, Киприан отправиться не пожелал. Сошлись на Переславле-Залесском. Приехав туда, они дождались Дмитрия со свитой и окончательно скрепили мир.