Папа
Дождь начался рано утром, и было похоже, что зарядил он на целый день. Небо затянули тяжёлые свинцовые тучи. Юлия Петровна накануне вечером планировала сходить к подруге в гости, но, проснувшись с высоким давлением и увидев непогоду за окном, передумала. Она нехотя встала, набросила на плечи тёплый махровый халат, сварила кофе и подсела к окну. На душе было также слякотно, как и за окном. « Собственно, чего я хочу?» - подумала женщина. - «За окном плачет жёлтая осень, слёзы льёт, им не видно конца», - всплыли в голове строчки когда-то слышанного стихотворения. «Вот и папа родился осенью. В этом году ему было бы 95 лет, могли бы отметить юбилей. Могли бы…», - грустно вздохнула Юлия Петровна. Сегодня ночью ей приснился отец, что - то хотел сказать, но кто - то или что - то ему помешало. Под монотонный стук дождевых капель по стеклу хорошо грустить. Вообще, Юлия Петровна считала осень временем депрессий. У кого-то, может быть, и не было щемящей грусти по уходившему лету, а у Юлии всегда была тоска, тоска по последним тёплым денькам, по сезонным овощам и фруктам, по несбывшимся летом мечтам и планам. Сегодня она плохо спала, снились кошмары, она ворочалась с боку на бок, долго не могла заснуть. По включённому телевизору шла передача о романе Н. Дубова « Горе одному», и Юлия Петровна задумалась. Она очень трудно переживала одиночество. Однажды хорошая знакомая в разговоре с нею сказала: « Если кто-то захочет уничтожить меня физически, ему не надо будет меня убивать, резать или ещё что-то делать ужасное. Просто надо лишить меня общения, отобрать телефон, изолировать от общества, не давать читать и смотреть телевизор. И всё! Его цель будет достигнута! Долго я не продержусь». Тогда Юлия не придала особого значения этим словам, её это как бы не касалось: была семья, работа, клуб по интересу, театр и много знакомых. И был папа, к которому надо было приезжать каждую неделю.
После смерти мамы отец остался один. Юлия до конца не понимала всей отцовской скорби, каково это после почти полувекового супружества остаться одному? За женой он был, как « у Христа за пазухой». Мама всегда была локомотивом, тянула на себе всю семью. Как они так уживались? Мама - оптимистка, всегда весёлая и бодрая, не жалующаяся на невзгоды судьбы. А папа - пессимист, постоянно ругающий существующую власть, своё начальство, погоду, телевидение и современную молодёжь. Но мама всё равно его любила.
Дождь не прекращался, Юлия с тоской смотрела на мокрый асфальт во дворе, мокрые разноцветные листья, плавно кружащиеся в прощальном вальсе – бостоне, и сама не заметила, как мысли увели её в прошлое. Почему – то вспомнился папин юбилей. Отмечали его 80 –летие. Юля решила побыть на этом празднике тамадой, подготовила интересную программу. А начала её с тоста о друзьях. Хороший, в принципе, тост, только начинался он словами :
« Пришло время старику умирать…» Даже соседка тётя Люба не сдержала эмоций и воскликнула: « Юлька, да ты с ума сошла! Нашла о чём говорить!» Папа при этих словах расплакался. Юля пыталась оправдаться, мол, послушайте тост дальше, его смысл не о смерти. Но настроение у отца уже было испорчено.
Когда мама неожиданно ушла, отец потерял опору, он не привык жить один. Юля часто приезжала к нему, помогала по хозяйству, пыталась поддержать морально. Первое время в доме у отца было чисто и ничего не менялось с уходом мамы. « Папулечка, какой ты молодец, что держишься! У тебя так же уютно, как было при маме», - говорила Юля при встрече. Отец, обнимая дочь и смахивая с глаз набежавшие слёзы, отвечал: « А как же, по-другому, дочка? Вдруг умру, люди придут и скажут: « Вот так неряха Петька! Сидит дома и не может убраться!»» Юля никогда не была особо близка с отцом, ей всегда казалось, что он её недолюбливает. Мама очень любила дочь, Юля это знала. А папа… Он был как будто приложением к маме.
По прошествии двух лет маминого отсутствия Юлия решила сделать в отцовском доме косметический ремонт, хотя бы побелить потолки и просто освежить стены, оклеенные моющимися обоями. Сказано - сделано. Юлия взяла на работе отпуск, детей, у которых начались каникулы, и приехала в деревню к отцу. Ремонта женщина всегда боялась и не любила в отличие от матери, которая перекрашивала всё в доме по нескольку раз в году. Но делать нечего, пришлось заняться и этим грязным делом. Днём Юлия белила, переставляла мебель, отмывала полы и стены, а вечером наступали часы отдохновения. Юля с детьми и папой усаживались за столом во дворе, ужинали, пили чай и вели задушевные беседы. Только тогда отец и дочь сблизились.
- Папуля, расскажи мне о своём детстве, о бабушке, которую я плохо помню, о том, как вы познакомились с мамой и поженились. Мне ведь всё интересно, - просила Юлия.
Отец сначала смущался, пытался отговориться, что ничего не помнит, но постепенно дочери удавалось его «расшевелить».
- А почему вы переехали в этот дом? Мама рассказывала, что раньше вы жили на краю села.
- Да, дочка, так и было. А потом должна была родиться ты. И мама сказала, что дочке будет далеко ходить в школу и в клуб на танцы. Мы купили здесь крохотную избёнку и стали её переделывать. Успели как раз к твоему рождению. Ты пришла уже в новый дом. Так что вы с ним - ровесники.
- А я помню из раннего детства, что дом был снаружи обмазан глиной. И маме часто приходилось ремонтировать повреждённые участки, как она говорила «подновлять». Я тогда ещё думала: « И мне придётся так же делать, когда я стану взрослой». А однажды ты взял какие - то брусочки и начал прибивать их к стене дома. Мы с мамой тогда переглянулись и она, засмеявшись, сказала: « Чего-то наш папулечка надумал». Она - то, наверное, знала о твоих планах, а я не могла понять, зачем ты ломаешь стену? Чуть не расплакалась в объятиях мамы: « Мама, зачем папа дом ломает? Где мы будем жить?» А мама только смеялась. Я помню, папочка, что ты не мог сидеть без дела ни минутки. Тогда ты начал обивать брусом дом, чтобы мама не мучилась с «глиняным подновлением». Ещё я помню, как ты из найденных на свалке деталей собрал небольшой тракторёнок и катал меня в кузове по всей деревне.
- Да, было дело, - отец улыбнулся. – Когда меня остановил гаишник и потребовал предъявить документы на транспорт, я растерялся. Никаких документов ведь у меня не было. Пришлось заплатить штраф.
- Папуль, а помнишь, по выходным мы часто ездили с соседями на речку?
- Конечно, помню. Только купаться я не любил. Вы купались, а я уходил подальше от вас и ловил рыбу. Мать с соседом брали бредень, натягивали его и шли вдоль берега, так ловили раков. Их тогда было тьма-тьмущая! Мать всегда шла по глубине, а сосед – по колено в воде.
- Я помню. А потом на костре там же, на берегу их и варили. Ох, и вкусные были! Как мы все объедались ими! А помнишь, как тебя уговаривали искупаться, а ты сопротивлялся?
- Помню. Часто заканчивалось тем, что ко мне тихонько подкрадывался кто - то из мужиков и пытался столкнуть в воду, - при этих воспоминаниях глаза отца увлажнились. - Только я не допускал этого и с места прыгал с берега в реку прямо в одежде. Тогда уж приходилось выплывать.
- А я думала раньше, что ты просто не умеешь плавать, поэтому и не купаешься.
Две недели Юлиного отпуска пролетели быстро. Наверное, отцу было хорошо с дочерью и внуками. А вот Юле не терпелось вернуться домой в город. Там её ждали муж, коллеги, друзья. И только много позже, когда папы не стало, ощущение запоздалой вины всё чаще и чаще не давало ей жить спокойно. Бессонными ночами Юля упрекала себя: « Как мало внимания я уделяла отцу! Он же был так одинок! Только не жаловался мне никогда. Мужу однажды сказал: « Вси сусиды, мои ровесники, умерли, я остался один, як бырюк. Выйду на улицу, сяду на лавочку и побалакать ны с ким». ( Все соседи умерли, я остался один, как волк, мне и поговорить не с кем). Почему я не догадалась тогда подарить ему телефон, чтобы можно было всегда быть на связи? Вот у меня есть рукоделие, я знаю, чем занять руки и скрасить свой досуг, могу почитать книгу, могу пообщаться по телефону с подругами, могу поиграть в игры по Интернету. А у папы ничего этого не было, из - за плохого зрения он не мог читать даже газеты. Но теперь ничего уже не исправить. Остаётся только молиться за упокой его души».
Папе
Ты умер тихо, как и жил,
Одной душою стало меньше,
Ты светлым человеком был,
Но мне от этого не легче.
Прости, папулечка, за всё,
Вы с мамой многое мне дали:
Свою любовь, своё тепло,
Я вас забыть смогу едва ли.
Я очень благодарна вам,
Вы мне всегда опорой были,
Сопротивляться всем ветрам
И бурям жизненным учили.
Всему хорошему во мне
Я вам обязана, бесспорно,
Простите, милые, за всё,
Я постараюсь жить достойно!