Почти с рождения он понял свою неприкаянность. Всё было унылым и безрадостным, не сулившим ничего значимого. Да и рядом не было никого, кто захотел бы понять мысли и желания, ведь поступь времён не считается с вольнодумцами.
Чуждый мир был слеп и глух к неподдельным эмоциям и чувствам.
Ведь стлань Земли многократно видела и горе, и радость, и всё то, чему так и не нашлось определения.
Поэт не был исключительным или избранным, но рано осознал, что ему суждено было стать лучшим из лучших, либо неудачником, который ничего не сможет достичь в жизни.
Будучи неразумным юнцом и только-только научившись говорить, он пробовал соединять буквы, пытаясь почувствовать мелодию каждого звука. Ведь одно и тоже слово может и ранить, и вознести ввысь.
Много позже мальчуган понял, что недостаточно писать красиво и грамотно, да и смысл сказанного не всегда очевиден и понятен каждому. Но то ли руки не хотели слушаться, то ли мысли бежали впереди эмоций, но ничего не выходило из под его пера.
Иногда тишина врачует лучше любого снадобья, да и часто оказывается, что ничего более и не нужно.
Возмужавший юноша уходил в парк и в шуршании листвы пытался понять мудрость бытия, которая была бы созвучна аккордам жизни. Часто в протяжном стоне ветра слышались потаённые истины, и тогда юноша доставал потрёпанный блокнот и силился повторить услышанное.
Иногда поэту удавалось услышать в гуле бытия неизбывную веру и надежду, тогда появлялись душевные строки о смысле жизни, который столь же непонятен, сколь и нужен.
Ведь просто жить без смысла, встречая закаты и провожая рассветы, не всегда хочется.
Часто юноше чудились в пении птиц столь нужные ноты любви и беззаботного счастья, и тогда в незатейливых строчках начинали звучать нежные мотивы искренних чувств. Ведь всё живое мечтает о любви. И уж если воспевать жизнь, то без любви это невозможно.
И если бы любви не существовало, то её стоило придумать.
А порой юношу одолевала тоска и уныние, ведь за лучезарным летом и яркой осенью приходила зима. Мироздание замирало от морозных прикосновений бытия. Юноше становилось очевидно, что даже душевные строки не смогут пробудить спящую под снегом землю или растопить души тех, кто живёт в алчном мире неверия и лжи.
Ведь жизнь - это не блаженный дурман и не вакханалия случайностей, а нечто большее, которое не подчиняется логике и смыслу.
Но за спиной всё время тихмя слышалось: не ищи крамолу в жизни, ведь мир зависит только от тебя.
Иногда у юноши хватало смелости декламировать придуманное вслух, тогда случайные прохожие становились невольными слушателями искренних чувств неизвестного поэта.
Стремглав пролетали дни и ночи, а сезоны неторопливо следовали один за другим. Некогда безвестный юноша стал популярен и знаменит. Издатели в честь признания заслуг подарили поэту воистину царские хоромы, но поэт отказался от роскоши и предпочитал всё также жить на окраине города в тесной каморке, где сквозь прорехи в крыше были видны звёзды.
Пролетали дни и месяцы, превращаясь в года. Изменялся лик города, а люди всё также спешили во след эфемерным капризам и сиюминутным желаниям. А поэт всё также вожделел создать строки, которые если и не изменят мир, то хотя бы найдут отклик в чьей-либо душе или смогут утешить. И уж если не нашлось безумца, способного укротить время, то только и остаётся уповать на то, что получится создать строчки, дарующие и нежность, и доброту, и любовь.
Поэт потратил все свои сбережения на уникальную тиснёную обложку, а в книгу поместил всё то, о чём думалось и мечталось от рождения до тризны.
Удивительная книга попала в Городской Музей Загадочных Вещей, чтобы каждый смог увидеть в книге именно то, что нужно исключительно ему. Некоторые сочли книгу безделицей, иные нашли ответы на все вопросы, а третьи - не стали даже заглядывать внутрь, заранее предугадав содержание.
Многие мудрецы пытались разгадать секрет неповторимого издания, но сделать этого так никому не удалось. Да и не всегда стоит искать смысл в том, чего не существует, ведь в книге не было написано ни одного слова...