Глава 7
Голгофа Палыча
Горбатый медведь и росомаха — знает кошка, чьё мясо съела — голгофа Палыча — кинь бабе лом — обустройство пещеры — ваш пудинг мисс Уэлден
Ваш пудинг мисс Уэлден
Вся задуманная экспедиция Лукояновым рушилась как карточный домик. Объявление военной базой все прилегающие окрестности к посёлку Кытлым лишало всякий смысл проведения такой экспедиции и праздника. Теперь оставалось только мотать военным нервы своим присутствием в этом регионе, и не помышлять ни о каком сборе на вершине Конжаковского камня.
Чемякин ещё дома смастерил несколько флагов с эмблемой своего клуба «Волна» - на фоне зелёной и синей полос, которые следуют сверху друг за другом вперемешку. Такие флаги решено оставить на всех значимых вершинах, на которые бы взошли все участники всеобщей экспедиции. Тем более что ярдом с ними будут находиться и другие флаги других клубов, которые пойдут своим маршрутом. Общая встреча была назначена на 16 августа 2004 года. На перевале Иовские ворота (так называемое плато) встретятся командиры всех групп и клубов, и по общей договорённости будет назначена встреча всей компании в один из дней. Главное чтобы погода не подкачала. После чего все дружно идут к верховью Серебрянки 1, где встают большим общим лагерем. Вечером часов с семи начнётся сам праздник по случаю встречи всех участников с песнями и плясками. Будет дан общий банкет и концерт самих участников экспедиции.
Всему этому не суждено сбыться из-за глупой выходки военных и всё полетело в тартарары! Но может быть не всё ещё потеряно и возможно что-то получится, поживём, как говориться увидим, а пока конспирация, конспирация и ещё раз конспирация.
Оставив Палыча у пещеры заниматься бытом и косяком, который по идее должен быть построен по размеру самой двери, а поскольку её не было то и мучится, не стоило зря.
Палыч определил место будущей перины, покрыв каменистый пол полиэтиленовой плёнкой, на которую щедро уложил толстым слоем пихтовый лапник. Поверх который был уложен не самый лучший тент из погребка. Но сверху был уложен уже тент лучшего качества и коврики и свои и из погребка конфискованные у бандитов. Палыч определил место, под печку обнаружив отверстие в стене которое было забито камнями в результате частичного обвала. Осторожно выбрав камни, он устроил дымоходное окно. Далее находясь в кромешной темноте, он ещё обнаружил частичные лучики проникающего света сквозь завал на северной части.
— Лучше бы окно сделать с южной стороны с солнышком, — подумал Палыч.
Но с южной стороны никакого обвала стены не было и пришлось разгребать северную часть стены. Очень скоро Палыч раскопал приличной величины окно, которое достаточно хорошо осветило внутреннее убранство первого грота пещеры.
Своё место на пихтовой перине он определил с краю поближе к будущей печке, которую парни принесут обязательно, а иначе, зачем они тут будут находиться. Палыч прилёг на край перины и попробовал её на пышность.
— Ваш пудинг мисс Уэлден, — проговорил он, пародируя мистера Негоро.
Он тут же вскочил и, отбежав в тёмный угол произнёс оттуда.
— Благодарю вас Негоро.
— Но я не Негоро, я Себастьян Перейра торговец чёрным деревом! — ответил сам себе Палыч.
Палыч уже видел как Чемякин закованный в цепи волокёт толстое бревно, а он угощает его воловьим бичом по покрытой шрамами спине.
— Давай быстрее чёрное отродье, ленивый бабуин! Лентяй! А вы чего там плетётесь, тоже хотите отведать воловьего пирожного? — обратился он к воображаемым Лебедеву и Кельдюшеву.
— Свиньи и то проворнее вас, — насмехался Палыч над своими друзьями.
Со стороны входа послышались чьи-то голоса и Палыч испуганно затаился.
— Эй, ты, где там? — крикнул в расщелину Чемякин.
Палыч перекрестился и вышел из тёмного угла.
— Пугают черти окаянные, — пробормотал он и подался к выходу.
— Ты чего там спрятался, смотри, чего мы раздобыли, — сказал Лебедев.
Перед входом на мху лежала большая печка, о которой он совсем недавно мечтал.
— Откуда, — удивился он.
— Оттуда, — ответил устало Чемякин.
— Дверь мы с избушки сняли и печку там же, — сказал Лебедев.
— Избушка развалилась, а всё остальное целое. Видать давно там никто не был. Про избушку мне капитан подсказал, когда бухали по случаю установки креста. Тут тебе и колена и колосники. Смотри есть даже угловые колена с трубами для сушки одежды, ну сам покумекай. Сейчас за дверью сходим. Готовь чего-нибудь пожевать, да не дыми сильно, хотя твой дымок в этих скалах никто, думаю, не увидит, — сказал Чемякин.
— Короче обустраивай здесь лагерь да смотри, чтобы печка была в ногах, чтобы косолапый за ногу не схватил, — предупредил Палыча Лебедев.
— А зачем тогда дверь? — спросил Палыч.
— А затем чтобы твоя подружка росомаха нас ещё раз не обокрала.
Палыч про окно им ничего не сказал, предполагая, что пусть это будет для них пока секретом.
Пока мужики ходили за последними шмотками, он установил печку и собрал все принесённые колена с выходом в окно. Всё получилось как нельзя хорошо только для сушки одежды колен не хватило. Палыч заметив что с распадка стал подниматься туман решил что под прикрытием туманности стоит разжечь печку. Дождавшись когда туман окутает вершину горы Палыч запалил дрова после чего обнаружилось, что тяга у печки на отлично.
Сразу стало теплее, а урчащий вой в трубе придал уюта и присутствия пещерного домового — теперь Палычу есть с кем перетереть все новости.
К приходу товарищей Палыч приготовил пудинг с голубикой и мочёной курагой. Подмешав ванилин для кондитерского вкуса.
Удивлению экспедиционеров не было границ. Узнав, что Палыч не только устроил в пещере перину, но и ещё установил печку, Чемякин понял, что он не ошибся в Палыче, когда стал с ним дружить.
— Ай да лысая голова, ай да гений, — удивлялся он, разглядывая убранство пещеры.
— Давайте назовём этот грот Еловым, — предложил Лебедев.
— Я не возражаю, пусть будет Еловый, — сказал Чемякин.
Палычу было вдвойне приятно, что его все хвалят и ему стало немного стыдно за свои мысли в отношении товарищей.
— Ваш пудинг мисс Уэлден, — сказал шутливо Кельдюшев, изображая мистера Негоро корабельного кока.
— Ах, мне надоели ваши пудинги, что я скоро с них пукать буду, — отозвался, посмеиваясь Чемякин.
— Мистер Негоро приготовьте мне кофе, — отпустил в сторону Палыча шуточку Лебедев.
Кельдюшев вдруг выпятил грудь колесом и, вскипев, заявил страшным голосом. — Я не Негоро, я Себастьян Перейра! Торговец чёрным деревом!
Палыч как открыл рот, так и застыл. Ещё минут сорок назад он сам так говорил, а тут эти выдают знаменитые книжные перлы.
— Себастьян Перейра! Себастьян Перейра! — отдавалось эхом в его мозгу. — Торговец чёрным деревом!
— Завтра идём на водопады Крутобереговой речки капитан сказал что нынче воды после грозы там много, — объявил во время ужина Чемякин.
— А как же дверь? — спросил Палыч.
— Спокойно товарищ Перейра, принесём, и будет у тебя отдельная камера, — сказал, усмехаясь, Лебедев.
Ходили они на этот раз за дверью долго, что Палыч подумал, не случилось ли чего. Через четыре часа его товарищи вернулись все настолько уставшие, что как только дошли до пещеры так тут же и улеглись отдыхать.
— Что случилось? — спросил осторожно Палыч.
— Медведица нас погоняла немного, — ответил Лебедев.
— Подумала дура, что мы её детишек хотим украсть, — сказал Чемякин.
Кельдюшев напившись из кружки сиротинушки – 0.5 литра компота поведал о том, как они встретились с бурой мамашей.
— Короче, когда мы тащили дверь, на тропу выскочило трое медвежат и давай за ноги хвататься да урчать. Ну, мы понятное дело поставили дверь к дереву и стали стучать по ней, типа отпугнуть, да куда там этим паразитам видать этого звука и не хватало. Как начали царапать дверь звуки извлекать, а тут и мамаша нарисовалась. Что делать она на дыбы и на нас мы в россыпную, и на кедры благо у них сучья низко росли. Мы все на верхушках орём, чтобы значит, она валила прочь, а медведица не унимается и пытается ломать деревья, всю кору идиотка ободрала. Просидели часа два, пока она не успокоилась и не увела детишек. Короче тебя там не было, а то бы вкусил всей прелести в обоссанных штанах.
— Ну, мы посидели и вниз хвать дверь, и бежать наверх на курумник, — продолжил Лебедев. — Только вылезли из границы леса, смотрим, а за нами следом эта тварь идёт, ну мы дай Бог силы в ноги и бежать на скалы Корона. Забрались на самый верх сидим, очкуем спускаться вниз, ещё задерёт. Она ревёт, да так страшно, что мутит до потери сознания. Ходит под скалами и даже пытается добраться до нас. До какого-то уровня ей это удалось, она пыталась даже подпрыгнуть, чтобы значит, уцепится и вылезти на вершину где мы стояли…
Перебив Лебедева, Кельдюшев продолжил.
— И тут Володька поднимает здоровенный булдыган да как жахнет ей по голове. Ну, тут она и завалилась на бок на полке, поурчала и рухнула вниз.
— Насмерть? — воскликнул Палыч.
— А то! Володька видать ей там все мозги перемешал до потери сознания. Но страшно было спускаться, а вдруг это уловка так и сидели пока Володька снова не запустил ей по кумпалу камнем. И тут у неё язык вывалился, кончилась, - закончив рассказывать Кельдюшев о происшествии.
— А медвежата где? — спросил Палыч.
— А мы их больше не видели, — сказал устало Чемякин.
— Ну ладно ребята пейте компот вот лепёшки в котле ещё горячие, — сказал Палыч, осматривая дверь и что-то себе прикидывая.
Чемякин видя, что Палыч корячится с затаскиванием двери в пещеру, стал ему помогать. После подключились уже остальные.
После установки принесённой двери в косяк, из лиственницы который построил Палыч по своему проекту его друзья только и делали, что баловались с дверью, открывая и закрывая её.
— Ну, Палыч ты мастер! — восхищался Чемякин.
— Мастерство и талант не пропьёшь, — ответил Палыч довольный, что дверь пришлась ко двору.
— Ну, теперь держись рассомахова мать! — сказал Кельдюшев.
Чемякин решил, что шкуру медведицы оставлять нельзя, и они решили её снять, но с выделкой них потом ничего не получилось. Как они ни старались снять мездру, и избавится от выступающего жира, кожа лоснилась и дурно пахла.
— Надо отдать капитану, но он уже ушёл, — сказал Палыч.
— Ну, может быть там её оставить для второго патруля они-то что-нибудь, да и придумают, — сказал Чемякин.
— Проходим туда-сюда, а на водопады Крутобереговой так и не сходим, — сказал Палыч.
И экспедиционеры общим числом голосов решили, что шкуру унесут в лагерь, где займутся ею сами, спросив совет у спасателей.
— Пока промучаемся, шкура протухнет, — всё-таки с сомнением сказал Палыч.
— Ладно, отдадим спасателям, — сказал Чемякин.
Взвалив тяжёлую ношу на спину, первым её понёс сам инициатор этой идеи — Чемякин. Потом постоянно меняясь, друзья дотащили её до приюта и отдали спасателям, рассказав по чесноку, при каких обстоятельствах была ими добыта эта шкура.
— Ребята мы будем просто вынуждены сослаться на вас, нам ведь надо ещё медвежат отловить и как-то объяснить их у нас появление, — сказал Миша Ничипоренко.
— Да, пожалуйста, но лучше, если это будут браконьеры, — сказал Чемякин.
Спасатели согласились с этим и экспедиционеры ушли на свою новую базу, о которой они, разумеется, спасателям ничего не сказали.
Придя к пещере, друзья стали собираться на водопады с прицелом провести там ночь, чтобы с утра устроить видео съёмку.
Группа Зайцева недолго пробыла на наблюдательном пункте, спустя два часа они ушли патрулировать свой район. Наблюдатель, засевший на горе Трапеция, передал Зайцеву, передали, что четверо туристов идут в обход Конжаковского камня на перевал Тылайское седло. Но лейтенант уже знал, что это генерал с друзьями и решил их не трогать пусть это будет головной болью тех, кто их сюда запустил. Всё равно они у него на виду и ничего плохого они не сделают. И вообще лучше уж этих держать на поводке чем ту группу, которая ловко бегает от патрулей, что её не могут поймать. Ерема смог бы, но ему это неохота делать, а сам Зайцев туристов бомбить не хотел всем нутром, да и противно это было ему. Его начальник капитан Ерема знал об этом и поэтому на такие подвиги его не посылал.
Но провести ночь, и насладится купанием, под струями водопадов им не удалось потому что, как уже известно, там их обстреляли из ружья какие-то, по мнению Палыча идиоты. Так что экпедиционеры трусливо бежали обратно без оглядки не рискуя быть подстреленными. Группа Чемякина не знала, что это были ребята из клуба «Пилигрим» с Южного Автовокзала не захотевшие делится открытием пирамиды.
Заметив такое быстрое передвижение, наблюдатель сообщил об этом Зайцеву и тот предположил, что кто-то сильно напугал генерала с его друзьями. А раз так, то он решил проверить, кто там так шалит, что бравый генерал так трусливо удирал во все лопатки.
— Может это медведь их так напугал, — предположил лейтенант.
Не став преследовать генерала с товарищами Зайцев отправился на юго-западный склон Конжаковского камня узнать, в чём же там дело.