Хазарская Русь. От Эверса, Карамзина, Ключевского до Тихомирова. Часть I
/исторический детектив/
(предыдущий детектив)
Поводом для этой работы стал фактический материал в статье «Как «наводнялась» Русь?» (2004) белгородского краеведа Анатолия Жучкова из его книги «Тайны земли Бояновой» (2010). На наш взгляд, он представляет определённый интерес, при этом требовал редакции, были сокращены общие места, но появились наши комментарии. Появилась, в результате, статья о «Хазарской Руси»...
Норманнская версия
Отталкиваясь от «Повести временных лет» (1117) монаха Нестора, наша историография до сих пор, рассуждая о том, «откуда пошла Русская земля», опирается на Нестора, и выдвигает так называемую «норманнскую доктрину» - о призвании варягов на Русь, положивших начало русскому государству. Потом некоторые историки, в том числе историк-евразиец Л.Н.Гумилёв, возражают против «теории норманнизма» в части главенствующей роли викингов, не отрицая их участия: викинги «были призываемы», но влияние их было незначительным.
Советские историки дополняют историографию «научной материалистической доктриной», а именно: северные племена славян значительно отставали в хозяйственном, культурном и военном отношении от южных славян, проживавших в значительно более благоприятных климатических условиях по Днепру, а также вследствие соприкосновения с греко-римской культурой Византии в Причерноморье. При этом они продолжают утверждать, что северные, менее развитые славяне спустились на юг, к более развитым, и образовали государство Киевскую Русь, вопреки своей же логике исторического материалистического развития.
Ещё есть историки, которые утверждают, что слова Иллариона в его «Слове о законе и благодати» (1051): «И законное озеро пересохло, евангельский же источник наводнился», - надо понимать аллегорически, не только как борьбу христианства и хазарского влияния на Руси в XI веке, но и как указание на «хазарскую» версию «наводнения» русского государства, то есть хазарское происхождение Руси.
Наш первый историограф Н.М. Карамзин в своих «Записках о древней и новой России» пишет: «Скандинавия, гнездо витязей беспокойных, дала нашему отечеству первых государей, добровольно принятых славянскими и чудскими племенами, обитавшими на берегах Ильменя, Белоозера и реки Великой. «Идите, - сказали им чудь и славяне, наскучив своими внутренними междоусобиями, - идите княжить и властвовать над нами. Земля наша обильна и велика, но порядка в ней не видим». Сие случилось в 862 году...»
Карамзин делает этот вывод на основании соответствующего фрагмента в ПВЛ монаха Нестора, но не только: он повторяет и давно утвердившуюся официальную историческую доктрину России, сформулированную ещё немецкими нашими первоисториками Шлецером, Миллером и Байером, прибывшими в Россию в Петровские времена. Государственный историограф Карамзин не может выступать против официальной исторической доктрины, и продолжает, что, в отличие от «греков и римлян, знавших о славянах более по сказкам баснословия», сообщение ПВЛ Нестора является «верным описанием очевидцев». Хотя... это описание тоже может быть «баснословной сказкой», но христианской.
После Карамзина историк Н.А.Полевой пишет свою книгу об истории России с таким предисловием: «Название книги «История русского народа» показывает существенную разницу моего взгляда на историю отечества от всех доныне известных. Оно принято вследствие мысли, на которой основано всё моё сочинение. Я полагаю, что в словах «Русское государство» заключалась главная ошибка моих предшественников. Государство русское начало существовать только со времени свержения монгольского ига. Рурик, Синеус, Трувор, Аскольд, Дир, Рогволод основали не одно, но отдельные, разные государства».
Полевой повторяет официальную «норманнскую доктрину», но при этом намекает на подражание наших монахов-летописцев легендам Римской империи: «Но собратия преобразователей Европы на берегах Ильменя и Днепра не нашли ничего древнего: мир самобытный, новый должен был здесь раскрываться. Он начался соединением племён в общество; то, что в Европе совершилось до варваров, варвары только начали в Руси. Летопись о Ромуле, Нуме и соединение сабинов с римлянами, конченное на юге Европы за семь веков до Р.Х., в Руси началось в IX веке по Р.Х., Руриком, Олегом, соединением славян с варягами».
Если обратиться к римским авторам, легко увидеть, что «летопись о Ромуле и Нуме» по смыслу идентична записи в ПВЛ Нестора о «призвании варягов»! Марк Тулий Цицерон (106-43 г. до н.э.) пишет, с чего начинался Древний Рим в своём труде «О государстве»: «Сам народ, минуя своих собственных граждан, с одобрения «отцов» принял в цари иноземца и призвал Нуму Помпилия на царство — собинянина в Рим из Кур. Как только он сюда прибыл, хотя народ постановлением куриатских комиций и повелел ему быть царём, он всё же сам внёс куриатский закон о своей империи...» Нума Помпилий весьма напоминает в летописи Нестора варяга Рурика!
По «баснословной сказке», Древний Рим основали два брата, вскормленные волчицей, эта легенда, фактически, тоже повторяется летописцами Древней Руси. Но в христианстве главенствует троица, поэтому Новгородскую Русь на Ильмене основывают три брата-варяга: Рюрик, Синеус и Трувор. Лингвисты утверждают, что имена братьев Рюрика — Синеуса и Трувора образованы из фонем норманнских слов: «князь пришёл с дружиной».
Днепровскую Киевскую Русь основывают три брата Кий, Щек и Хорив. Славянские земли основывают три брата Чех, Лях и Рус. Голландию в 862 году основал... тоже норманнский князь Рурик, считают голландские историки, его пригласили княжить местные жители, и теми же словами: «Приходите и владейте нами».
Хазарская версия: Эверс, Карамзин и Ключевский
Эверс Иоганн Густав (1746-1813), выходец из Вестфалии, стал русским историком, ректором Дерптского университета и членом Академии наук. В своих трудах «О происхождении русского государства» и в «Предварительных критических исследованиях» этот «русский немец» тем не менее впервые выдвигает гипотезу о хазарском происхождении Руси, критикует и доказывает несостоятельность норманнистской теории о создании Древнерусского государства викингами из Скандинавии (Швеции). Можно сказать, Эверс стал первым русским «евразийцем».
Наиболее значительным последователем Эверса является М.Т.Каченовский (1775-1842), основатель «скептической школы» в русской историографии. Он вступает, в завуалированной форме, в спор с самим автором «Истории государства Российского» Н.М. Карамзиным, имея ввиду, видимо, его авторитет. Каченовский пишет рецензию на труд Карамзина «От киевского жителя к его другу»:
«Тебе известны почтенные труды Круга, Лерберга, Эверса, сих иноплеменных соотечественников наших, учёности которых сам историограф отдаёт должную справедливость. Густав Эверс, ректор Дерптского университета, в превосходных критических своих розысканиях признаёт древних русов наших не скандинавскими, но хазарскими варягами. Мысль эта с непривычки всякому покажется весьма странною, но... советуем внимательно прочитать книгу почтенного Эверса. Историограф Н.М.Карамзин не согласен с ним, чтобы варяги были хазары, спрашивает: «Варяги в исходе XII века имели торговлю и церковь в Новгороде: скажет ли г. Эверс, что сии купцы и сия церковь были хазарские?» Станем отвечать вместо Эверса: «Этого я не скажу, всем внимательно читавшим мои «Критические розыскания» известно, что я нашёл в истории не одних только скандинавских варягов, но ещё и варягов хазарских; следовательно, в Новгороде церковь могла принадлежать, и в самом деле принадлежала, первым, о чём я именно упомянул в моей Краткой истории, вышедшей в свет гораздо прежде «Истории государства Российского».
Итак, Карамзин знает о «хазарской версии» Эверса и использует против него софистическую уловку, которую разбивает Каченовский. Карамзин сознательно отстаивает официальную «норманнскую теорию» перед «хазарской», скажем прямо: «цивилизованную» европейскую теорию перед «дикой» хазарской, таков был тогда «дух времени», а Карамзин был его глашатай.
Но кто же, в действительности, были «древние русы»: скандинавские варяги или хазарские? А в трудах других наших критических историков можно встретить ещё и русов-скифов, и русов-тюрок...
Об этом споре высказывается В.О.Ключевский в своей статье: «Русская историография 1861-1893 гг.»: «Самый варяжский вопрос, так долго служивший пробным камнем историко-критической мысли для пришлых и туземных историков, вспыхивая по временам случайными столкновениями и чуть не осложнившись вопросом болгаро-гуннским, кажется, убедился, что ему не выйти из области уравнений с тремя неизвестными, и утратил надежду и охоту сложиться в убеждённую и научно-сформулированную теорию. Новых направлений с принципиальными разногласиями незаметно».
Ввиду сложившихся обстоятельств, Ключевский, как историк-государственник, следует в «варяжском вопросе» за Карамзиным, потому что он не видит его решения в исторических уравнениях своего времени: любое другое решение, и хазарское, станет не менее спорным, оно не сможет стать признанной «научной теорией», так что нет смысла менять «варяжское шило на хазарское мыло». Однако Ключевский признаёт, что «варяжский вопрос» - из области «уравнений с тремя неизвестными», то есть он решён когда-то по произволу, «духом уже прошедшей эпохи».
Советское хазароведение
Вновь «хазарский вопрос» ставят в повестку дня советские историки: они пишут «советскую историю» Руси-России, начиная с ПВЛ монаха Нестора, и спорный «варяжский вопрос» даёт им возможность написать свою версию древней истории России. Основным инструментом советский историографии становится археология — как бы «объективная наука», основывающаяся на материальных артефактах былых эпох, оценивать которые путём «сравнительного анализа» будут сами советские археологи.
В 1930-х годах археолог М.И.Артамонов раскапывает на Нижнем Дону легендарный хазарский Саркел (Белый город), известный потом как Белая Вежа (постройка, двор), взятый князем Святославом в 965 году. Это были грандиозные раскопки на государственном уровне, с привлечением строительной техники, естественно, они не могли не увенчаться успехом: такой тогда был дух времени. Тем не менее после Великой Отечественной войны поиски Саркела на Нижнем Дону нашими археологами продолжились, но превзойти достижений Артамонова они не смогли. Сведений о собственно Хазарии, каких-то сенсационных хазарских артефактов, которые могли бы как-то сдвинуть «хазарский вопрос», обнаружить хотя бы одно «неизвестное» в историческом уравнении Ключевского, не удалось. А что удалось?
Археолог С.А.Плетнёва, принимавшая участие в археологических поисках Саркела на Нижнем Дону, в журнале «Советская археология» (1990, №2) в статье «Хазарские проблемы в археологии» пишет:
«Исследования в области «хазарской археологии» начались 50 лет назад с блестящей статьи М.И.Артамонова «Саркел и некоторые другие укрепления в Северо-Западной Хазарии», опубликованной в «Советской археологии». В ней автор обосновал археологическим материалом тезис о том, «что население Нижнего Дона и Салтово-Маяцкого района (от Салтова под Харьковом до городка Маяки под Воронежем. - В.К.) принадлежало к одной и той же культурно-этнической среде». Вторым, не менее важным выводом этой работы явилось разделение этой в целом единой культуры на два варианта: лесостепной и степной. Далее говорится, что лесостепной вариант получил название «Салтово-Маяцкий», - по имени городищ Салтов и Маяки, и что археологическая культура бассейна Дона является остатками поселений и могильниками «оседающих кочевников».
Далее Плетнёва продолжает: «Ближайшими помощниками и соратниками М.И.Артамонова стали И.И.Ляпушкин и А.Я.Якобсон. Первый взял на себя руководство раскопками синхронных Саркелу памятников, попавших в зону затопления. И.И.Ляпушкин с полной, свойственной этому учёному основательностью доказал, что принадлежали они не только к «хазарской», но и к славянской (роменско-борщевской) культуре. Надо сказать, что и Саркел, завоёванный в 965 году Святославом и превратившийся после этого в древнерусский городок Белую Вежу, ещё до этого завоевания начал постепенно заселяться славянами. Таким образом, раскопки Волго-Донской экспедиции позволили поставить ещё одну весьма существенную проблему в историческом хазароведении, а именно: выявить довольно тесные отношения основного населения каганата (Хазарского. - В.К.) с их соседями — северными и северо-западными славянами, очевидно, постепенно проникавшими на центральные земли этого государства».
Основным доказательством этих археологических открытий выставляется «полная основательность» И.И.Ляпушкина, на наш взгляд, весьма зыбкое. Особенно, учитывая тот факт, что досоветская историография располагает хазарский Белый город Саркел на историческом «Белогородье», в районе Белгорода, где завоевать его Святославу было много проще.
В 1990-х годах, в связи с распадом СССР, заканчивается период советской историографии и археологии, её выдающийся столп академик Б.А.Рыбаков попадает в опалу, его ученица Плетнёва, по сути, подводит итог всем «хазарским изысканиям» рыбаковской исторической школы. Эти итоги неутешительны и маловразумительны: сами хазары не найдены; открытие, что хазары и славяне соприкасались — совсем не открытие, об писали ещё древние арабские и византийские авторы. Решить «варяжско-хазарское» уравнение Ключевского советская археология не смогла.
В 1992 году академик Д.С.Лихачёв наносит разрушительный удар по хазароведению Артамонова-Рыбакова, когда ставит свою резолюцию на «Исторической записке о Белгороде» краеведа Ю.Шмелёва: «Считать датой основания Белгорода 993 год есть все основания». Этим он возвращает к жизни досоветскую историческую школу, становится на её позиции во взглядах на хазарский Белый город Саркел, отождествляя его опять с Белгородом.
А.Д. Жучков делает вывод, что в этих землях кипел тогда «славяно-хазаро-византийский котёл», из которого «кристаллизовалось Русское государство», из которого, по Эверсу, вышли «хазарские варяги», но они не вышли всё-таки из области гипотезы.
Арабская версия «откуда пошла Русская земля»
Арабский историк и географ Х века Ибн Хаукаля в своих трудах пишет о Руси IX века: «...И русов три группы. Первая группа, ближайшая к Булгару, и царь их в городе, называемом Куйаба, и он больше Булгара. И группа самая высшая, главная из них, называют её ас-Славийа, и царь их в городе Салау. Третья группа их, называемая ал-Арсанийа, и царь их сидит в Арсе, городе их. И достигают люди с торговыми целями Куайбы и района его.
Что же касается Арсы, то я не слышал, чтобы кто-либо упомянул о достижении её чужеземцами, ибо они убивают всех чужеземцев, приходящих к ним. Сами же они спускаются по воде для торговли и не сообщают ничего о делах своих, и товарах своих, и не позволяют никому следовать за собой, и входить в страну свою. И вывозят из Арсы чёрных соболей, чёрных лисиц и свинец, и некоторое число рабов. Русы — народ, сжигающий своих мёртвых...
Русы приезжают торговать в Хазар и Рум. Булгар Великий граничит с русами на севере. Они (русы) велики числом и уже издавна нападают на те части Рума, что граничат с ними и налагают на них дань».
Надо сказать, эта арабская версия происхождения Русской земли не уступает версии монаха Нестора, и даже имеет преимущество: это независимый взгляд со стороны. Ни о каком призвании варягов-викингов здесь и речи быть не может. Историк П.А.Новосельцев поясняет, что Куяба — это Киев, Арса — это, очевидно, Новгород. А вот о землях ас-Славийа с городом Салау только констатирует: «Очень показательно наименование этой группы русов «высшей» или «главной».
Где же находилась «ас-Славийа» с городом Салау? На этот вопрос ответа до сих пор нет, только гипотезы, вплоть до того, что «Салау» дал название Салтовскому городищу, по которому был назван лесостепной вариант Салтовской археологической культуры. Но это, пожалуй, от разочарования в поисках «ас-Славийа»...
Все усилия археологов найти «ас-Славийа» тоже ни к чему не привели, о них вскользь упоминает С.А.Плетнёва: «Правда, Д.Т.Березовец предлагал ещё своеобразное решение этнической принадлежности салтовской культуры (лесостепного варианта). По его мнению, это были русы. Следует с удовольствием заметить, что эта точка зрения не нашла дальнейшего развития ни у самого автора, ни у других украинских археологов».
Археолог Г.Е.Афанасьев интерпретировал лесостепной вариант салтовской культуры как «земли буртасов». Плетнёва обрушивается на него и его последователей : «К сожалению, уверовав, видимо, в правомочность такого быстрого и безапелляционного метода, вслед за Г.Е.Афанасьевым пошёл и А.Г.Николаенко, объявивший в серии газетных волоконовских (Волоконовка — райцентр Белгородской области. - В.К.) статей Пеньковские памятники принадлежащими руссам. Лёгкость этнических толкований без солидных фактических данных очень заразительна».
«Солидные фактические данные», как мы понимаем, могут дать только солидные археологи, а названные персонажи к ним не относятся. С другой стороны, никаких серьёзных артефактов салтовских «руссов» никто предоставить до сих пор не смог.
Позже книга А.Г.Николаенко «Северо-Западная Хазария или Донская Русь» (1991) издаётся Белгородским краеведческим музеем, в ней автор рассуждает о «Руси Донской и Руси Киевской», о «Руси и Хазарах» следующим образом: «Один из авторов XII века сообщает: «Рассказывают также, что Рус и Хазар были от одной матери и отца. Затем Рус вырос, и так как не имел места, которое пришлось бы по душе, написал письмо Хазару и попросил у того часть его страны, чтобы там обосноваться».
Отсюда такие выводы: «Славяно-русское население Поднепровья воспринимало русов-тюрок Донской Руси как хазар. Этим подчёркивалась их тюркоязычность и родство с собственно хазарами. Восточные письменные источники называют население Донской Руси руссами-тюрками, древнерусские летописи — хазарами. Но и в том и в другом случае говорится о тюркской этнической принадлежности основной части донского населения. К тому же восточные источники, употребляя этноним русы-тюрки, напоминали о симбиозе тюркского компонента с местными руссами».
А.Д.Жучков делает свои выводы: «Напрасно Николаенко своё авторство приписывает «восточным письменным источникам». Однако он соглашается с ним в следующем выводе: «Без истории Донского региона и Донской Руси невозможно написать историю Киевской Руси и Хазарского каганата. Донская Русь — соединительное звено в средневековой истории Восточной Европы, оказавшее огромное влияние на своих соседей».
К этому можно добавить, что открытия наших археологов сами по себе дают основание для подобных фантазий, ежели добавить к ним какие-нибудь известные письменные, но неясные упоминания, вроде «ас-Славийа». Николаенко опирается ведь на И.И.Ляпушкина, который «с полной, свойственной этому учёному основательностью доказал, что принадлежали они (салтово-маяцкие артефакты. - В.К.) не только к «хазарской», но и к славянской (роменско-борщевской) культуре», по словам самой Плетнёвой.
Интересно, что, вглядываясь пристально в землю, наши археологи совершенно не обращают внимания на географию этого вопроса, хотя простейшие соображения говорят: если «ас-Славийа» - «главная земля», то она находится рядом с двумя землями уже локализованными. Если смотреть из Киева, она не на севере, на границе с Булгаром, и не на востоке, где Хазария, вряд ли на юге, остаётся северо западное направление, то есть серединные земли между Киевом и Новгородом, главная земля «ас-Славийа», по логике, и должна быть в центре страны «руссов». Приход же «хазарских варягов» в ближайший к ним Киев, а также именно его близость к Причерноморью и Византии, привела к развитию торговли и возвышению Киева.
Хазароведение академика М.Н. Тихомирова
Надо сказать, что удачно начавшиеся нашими археологами раскопки Хазарии, по мнению С.А.Плетнёвой, прерываются идеологическим ударом со стороны родной компартии, кстати, это говорит о том, что они велись под её чутким руководством.
С.А.Плетнёва рассказывает: «Казалось бы, что эти раскопки станут мощным импульсом в развитии хазароведения, однако, случилось непоправимое. В страшный 1951 год, когда весьма активно «отлавливались» очередные «враги народа» (в тот раз — врачи отравители), в «Правде» появилась небольшая статейка о неверной, явно завышенной в советской исторической науке оценке роли Хазарского каганата, официальной религией которого был иудаизм. При этом имелись в виду в основном работы М.И.Артамонова. Хазароведение получило сокрушительный удар». Хотя, в чём, собственно, заключался этот удар, к чему он привёл, был ли он преодолён — не ясно.
С.А.Плетнёва продолжает: «Первый том «Трудов Волго-Донской экспедиции» выходит в свет в 1958 году, в водной статье к нему Артамонов пишет, что «Хазария была тогда небольшим государством, что «первый том почти наполовину написан И.И.Ляпушкиным», который «вслед за Артамоновым признаёт, что археологическая культура делится на два варианта: лесостепной и степной. Недоговорённой остаётся в работе И.И.Ляпушкина концепция о Хазарском каганате. Создаётся впечатление, что ни хазар, ни такого государства как бы совсем не было. Характерно, что обошёл молчанием хазарский период в истории Херсонеса и Я.Л.Якобсон в книге, вышедшей в 1959 году. Объясняется это, видимо, всё ещё длившимся в те годы «замешательством». У нас же создаётся впечатление, что это хазарское «замешательство» у наших археологов продолжается до сих пор, а всё наше «хазароведение» так и не вышло из «лесостепной и степной зоны».
Новую главу в хазароведении открывает в 1968 году академик М.Н.Тихомиров статьёй «Русская культура Х- XVIII веков», в которой даёт своё толкование фразе Иллариона из «Слова о законе и благодати» (середина XI века): «Озеро законное иссохло, евангельский же источник наводнился». Тихомиров объясняет эту фразу так:
«В этих словах Иллариона заключается противопоставление Хазарского царства Киевской Руси. Иссохшее озеро — это Хазарское царство, наводнившийся источник — Русская земля. Прежние хазарские земли должны принадлежать Киевской Руси. Под видом церковной проповеди Илларион, в сущности, поднял крупнейшие политические вопросы своего времени, связанные со сношениями Киевской Руси с остатками Хазарского каганата и с Византийской империей».
Таким образом, не прошло и 10 лет, как академик Тихомиров разрешил «хазарское замешательство» наших археологов, опершись на труды святого Иллариона, и дал свой ответ на вопрос, как образовалось русское государство: перетеканием «хазарских вод» на Русь. Странно, что С.А.Плетнёва не замечает в своих гораздо более поздних статьях вклад академика Тихомирова в разрешение «хазарского вопроса». Хотя хазарско-русская Салтово-Маяцкая культура в бассейне Дона оказываются здесь очень кстати, как мостик между Хазарией и Русью, где кочевники «оседали» на землю и вступало в отношения с Русью, по данным Артамонова-Ляпушкина. Кстати, в этой местности бытует выражение «на свой салтык», что указывает на необычный уклад жизни в этом районе.
Тьма торков в верховьях Дона
Евразиец Л.Н. Гумилёв считает, что в бассейн Дона приходят тогда печенеги, гузы и торки, причём торки — это «неверные гузы», не принявшие ислам. С.А.Плетнёва тоже высказывается по поводу гузов (торков) и печенегов: «Слияние этих двух народов началось ещё в заволжских степях — не все печенеги ушли тогда на запад, часть из них осталась в непосредственном соседстве с гузами, подчинившись им. Об этом сохранился обстоятельный рассказ Ибн-Фалдана, проезжавшего по Заволжью в начале Х века».
Из этого следует, что в Х веке торки и печенеги приходят в верховья бассейна Дона, язычники-торки вступают в тесные отношения с Русью, в результате эта местность получает название «Торокань», а позже появляется княжество «Тьмуторокань» (тьма торков). Когда наши археологи переместили Тьмуторокань за Крым на полуостров Тамань, они разорвали исторические связи этого региона, и в этом месте образовалась громадная историческая лакуна, которую заполняют только Салтово-Маяцкой культурой. Хотя здесь имеется целый ряд кандидатов на звание града Тьмуторокань — древнерусских городищ на меловых горах в верховьях Северского Донца и Дона, наиболее известное — Крапивенское под Белгородом.
Иссохший хазарский источник рядом с одновременно наводнившимся русским ставит вопрос и о происхождении слова «Русь». В.И. Панарин, д.и.н., в своей «Исторической географии летописной Руси» отмечает: «Научные результаты двухсотлетних дискуссий состоят в том, что ни одна из школ не может внятно объяснить, что такое «русь»: если это социальная прослойка, то почему в целом ряде письменных источников, причём разноязычных, она фигурирует как этноним в ряду названий других народов; если же это этнос, то где он локализовался, в силу каких причин на определённом этапе усилился и куда впоследствии исчез»?
(продолжение следует)
Виктор Каменев, Пушкинский клуб г. Белгорода
20.10.-02.11.2022