С требованием социальной справедливости люди выходят на улицы в Греции, Испании, Израиле и атакуют в США Уолл-Стрит. А возможно ли вообще достижение справедливого распределения производимых благ при их товарном производстве, не определяя нормы прямых социальных гарантий хотя бы на самые необходимые социально-бытовые блага от их общего производимого в стране количества, особенно пока каждый думает о получении выгоды лишь для себя и вообще возможно ли общество социальной справедливости для всех честно и добросовестно трудящихся граждан страны?
Социальная справедливость определяется справедливым отношением государства ко всем тем, кто содействует его укреплению и экономическому подъёму для удовлетворения насущных потребностей трудящегося населения и их семей, а также нетрудоспособного населения. Высшая власть государства по факту является здесь главным арбитром и оценщиком, так как в тонкой морально-психологической сфере никакие юридические нормы не работают, если нет конкретных социально-экономических законов и действенных государственных служб обеспечения законности.
А возможны ли в обществе такие законы в принципе? Без «фактора Сталина», который как глава государства и руководитель всей экономикой страны был вынужден лично разбираться со всеми учёными, писателями, изобретателями, со всеми миллионами проблем в социально-экономических проблемах общества?
Только справедливые и мудрые законы государства, если хорошо работают его службы обеспечения законности, могут справедливо распределять социальные ресурсы общества между всеми гражданами страны по заслугам перед государством и обществом. Всё это зависит от того, с какими убеждениями люди объединены в государство лучше, те, кто стремится к богатству, или те, кто стремится к социальной справедливости.
Если к власти приходят те, кто стремится к справедливости и они принимают закон, при котором с правом трудиться на благо общества у граждан и их семей будет право иметь от общества все необходимые, производимые обществом блага для жизни по достойным человека нормам от их общего производимого в обществе количества, то и бедных среди честных и добросовестных граждан тоже не будет!
И чтобы благоустройство жилья, качество приготовления и потребления блюд питания и изготовления одежды каждый мог сам формировать для себя и своей семьи по зарплате от результатов квалификации своего труда! Вот тогда каждый и подумает, как ему трудиться на благо общества, чтобы иметь от общества все необходимые блага от общества. При сохранении рынка на производимое сверх норм необходимых для социального благополучия всех честно и добросовестно трудящихся на благо общества при хорошо работающих государственных службах обеспечения законности!
А когда все базовые социально-бытовые блага будут распределяться относительно равномерно, по относительному равенству для всех рабочего времени, то финансовое богатство кого бы то ни было не позволит лишить человека необходимых благ для жизни. И только те, кто имеет возможность влиять на условия жизни в обществе, могут допустить или ограничить существование олигархов, которые, судя по их доходам, работают в сто смен в день, в отличие от ленивого и, видимо, беспробудно пьющего (по убеждению всё тех же олигархов), учителя или медика. При этом у тех же самых российских олигархов самым слабым местом является графа «Польза для государства».
Нет сомнения, что рачительное государство должно иметь систему по поиску талантливых людей во всех сферах экономики, во всех регионах, чтобы искать и фильтровать тех, кто способен дать пользу не только для себя. А без помощи государственного аппарата, причём избранного народом из парламентских партий с самыми социально прогрессивными программами развития общества, ни о какой социальной справедливости нечего и мечтать, ибо сама по себе такая система не формируется.
Что касается естественного неравенства между людьми по их природе, по способностям, по убеждениям то, казалось бы, тут всё просто: жить лучше должны те, кто приносит больше пользы обществу. Однако практически во всех «цивилизованных странах» с монополией капитала, власти денег и анархии рынка, включая новую Россию, лучше живут те, кто более хитёр и изворотлив, кто умеет воровать и не попадаться, обладает способностями умноженными на родственные связи. Только государство может заблокировать или, наоборот, активизировать массовую инфильтрацию во власть родственников начальства.
В Греции, Испании, США и других аналогичных странах люди выходили протестовать всегда, в попытках проорать свои требования в атмосферу, фактически в пустоту. В этом нет ничего нового. Просто в российском информационном поле, до последнего времени, существовал негласный запрет на освещение этой стороны западного образа жизни, на который по-прежнему равняется Москва.
Можно ли достичь социальной справедливости: мнения блогеров.
Научный руководитель Центра изучения современности (Париж, Франция) Павел Крупкин:
«Понятие справедливость, как и многие другие обществоведческие понятия, гораздо лучше понимается через своё обратное - через понятие несправедливость. Несправедливость это чувство, которое вызывается в людях при управлении неравенством, которое осуществляется людьми, наделёнными властью. При уменьшении численности групп, переживающих применяемые к ним практики как несправедливые, или при ослаблении данного переживания, уровень несправедливости в обществе понижается.
Уменьшение общественной несправедливости может быть результатом активности социума, которое ставит таковое в качестве одной из своих целей. И уже многие общества достигли в своих социальных практиках гораздо более высокого уровня справедливости, чем оно обеспечивается социальными рутинами российского социального порядка, так что нам, безусловно, есть куда двигаться в этом плане.»
Социальный психолог, кандидат медицинских наук Марк Сандомирский:
«Возможно ли достичь социальной справедливости - вопрос, обращенный скорее к философам. А вот само требование социальной справедливости возникает у людей закономерно – ещё Фрейд обратил внимание на то, что именно с этого начинается общество – со стремления сообща защищаться от жизненных невзгод! И тогда оказывается, что у требования социальной справедливости есть два источника. Один - инфантильный: хочу то же, что у других, просто по факту своего существования, при этом, не предполагая, что придётся что-то отдавать взамен. И элементы подобного подхода врастают в современное общество, способствуя его инфантилизации и пестуя патернализм. Собственно, попытка построения общества на основе подобного понимания социальной справедливости и привела СССР к его финалу.
Второй источник требования социальной справедливости - глубинный, инстинктивный. Социальный инстинкт, конечно, построен на поддержании определённой общественной иерархии и относительного неравенства - но они должны быть обоснованными и не выходить за границы определенных пороговых значений.
Но в современной России диспропорция в условиях жизни и в доходах, при реальных правах и свободах, наиболее обеспеченной части населения и основной массы граждан, выживающих на уровне абсолютной социальной фрустрации, просто "зашкаливает". Только унаследованная от СССР надежда на помощь государства предотвращает до сих пор реальные проявления мощного протеста со стороны недовольного населения. Что касается Греции, США и других стран - причина массовых выступлений связана с относительной социальной фрустрацией, подстёгнутой кризисом.»
Культуролог, кандидат философских наук (Германия) Лариса Бельцер-Лисюткина:
«Абсолютной социальной справедливости достичь, скорее всего, невозможно, но у обществ есть шанс достижения консенсуса относительно того, каким большинство людей хотят видеть своё общество. Например, в Германии, когда я приехала туда в 1989 году, уровень поддержки социальной системы был очень высок, но сейчас этот уровень значительно снизился.
Объединение Германии наложилось по времени с интенсивными процессами объединения Европы и в всё это стоит очень дорого. Стране приходится нести основные расходы на единство и самой Германии, и Европейского Союза. Немецкие налогоплательщики до сих пор платят так называемый Соли - налог солидарности в размере 5,5% своих доходов. Его ввели специально для финансирования объединения, как временную меру, и все с энтузиазмом её поддержали.
Но прошло уже более 20 лет, и консенсус немецкого населения относительно этих процессов распался. В бывших восточных землях появилась ностальгия - тоска по бывшему раздельному существованию обеих частей страны. Евроскептики критикуют финансовую политику Евросоюза в поддержку бюджетов бедных стран. Эта политика мотивировалась именно доводами о необходимости установить внутри ЕС справедливость в распределении национальных богатств.
Финансовый кризис поставил под угрозу сам статус западной экономики как ведущей мировой экономики. Под давлением таких обстоятельств достичь общественного консенсуса относительно понимания "справедливости" практически невозможно. Сейчас общество проходит через конфликтную фазу, но если удастся вернуть экономическую стабильность, то появятся предпосылки для обретения консенсуса относительно категории "социальная справедливость". Разумеется, что олигархические структуры и углубление пропасти в доходах между богатыми и бедными не совместимы с социальной справедливостью.»
Переводчик и IT-предприниматель (Бостон, США) Фёдор Толстой:
«Социальная справедливость заключается, конечно, не в полном равенстве потребления всех в обществе. Но современное понимание социальной справедливости подразумевает доступ прежде всего к элементарным благам современной цивилизации и удовлетворение основных, базовых потребностей человека в тех пределах, в каких их понимает большинство членов общество, в котором он живёт. Это значит, что как бы ни был человек физически слаб, глуп, ленив, стар, или молод и из бедной семьи - но он должен иметь доступ к современной медицине, образованию, информации, транспорту, личной безопасности, иметь прожиточный минимум пищи, одежды и жилья.
После того, как общество обеспечило этот минимум всем своим членам, оно может позволить себе распределять избыток производимого неравно, по капиталу, а не по насущным потребностям, позволяя обогащаться больше тем, кто более силён, удачлив, предприимчив или трудолюбив.
В этом плане равно "социально несправедливы" и дикий капитализм, не оставляющий бедным и больным даже минимума, и казарменный коммунизм, отказывающий в справедливом распределении благ и доходов по заслугам перед обществом.
Мне кажется, высший уровень социальной справедливости достигнут сейчас в высокоразвитых северных странах Запада при социал-демократической ориентации, в Канаде и в Австралии.
США никогда не отличались высоким уровнем социальной справедливости, говоря простыми словами, бедные не имели минимума, а богатые имели "непомерно много". При этом американцы в массе своей сами предпочитают этот путь, делая упор в своей ценностной системе не на Справедливость, а на Свободу в экономике и на Равные Возможности для всех.
Однако то, что было терпимо во времена экономической стабильности, стало гораздо более болезненно в период затяжного экономического кризиса - с этим и связанно движение "оккупантов Уолл-Стрита".»
Политконструктор Юрий Юрьев:
«Социальная справедливость - это право выжить для традиционных социумов. Что касается нынешних массовых протестов, то в США люди выступают против "рейганомики", то есть за равные налоги. А то принцип "богатые платят меньше" - противоречит народоправию и народовластию, вводя понятие финансовой аристократии, сначала меньше облагаемой, а потом - неподсудной, а после - господствующей вплоть до рабовладения. И ныне в США идут именно антиолигархические протесты. И эти протесты могут охватить не только США, но и весь мир, где "богач платит меньше гражданина".
Природа протестов в Европе схожа тем, что в Европе тоже наблюдается отток средств в более "дешёвые" регионы. Ведь граждане обогащали и защищали свои страны, но в итоге этого - обладатели состояний предпочли выводить средства в иные страны и к иным народам. Это небезосновательно считают предательством своих народов. А при действиях властей, направленных на замену коренных жителей "дешёвыми", речь идёт уже о предательстве олигархии и властей совместно, то есть о заговоре под девизом "деньги важнее людей". А традиция белой расы состоит в том, что "люди важнее денег". Вот это и считается "социальной справедливостью" в существующих протестах, а именно - необходимость выживания имеющегося социума, или же "коренного народа".
У русских несколько иное представление о "социальной справедливости", мы полагаем таковой экономические "равенство и братство", как в Древнем Риме полагали справедливостью "хлеба и зрелищ". В протестах "Запада" цель иная, там речь идёт не о равенстве потребностей и возможностей, а о равенстве прав для всех граждан общества. Запад пришёл к тому, что его обескровливает и лишает средств олигархическая глобализация, что он тоже стал колонией для своих и зарубежных олигархов, и протесты на Западе более напоминают "национально-освободительное движение" в ленинских терминах, чем "классовую борьбу" или "борьбу за социальную справедливость".
С крахом «социалистического лагеря», Запад, кроме Скандинавии, перестал быть социально ориентированным, и стал считать граждан лишь сырьём для прибылей "избранных". Вот это и хотят показать протестующие в США и в Европе, намекая, что если власти и бизнес не предложат сами приемлемых условий жизни трудящихся граждан и их семей, то общество само начнёт искать эти решения с учётом интересов объединённого большинства трудящегося населения, а не мнений представителей существующей власти и бизнеса.»
Политолог, эксперт по СМИ и PR-технологиям (Азербайджан) Али Гаджизаде:
«В моём понимании социальная справедливость это не то когда все живут в достатке, а то, когда дети богача и дворника имеют одни и те же права и одни и те же возможности (в учебе, карьере и так далее).»
Полагаю ошибочно считать, что все должны жить в достатке, и называть это справедливостью.
Наивно полагать, что когда-то на земле воцариться социальная справедливость. Однако правительства стран могут максимально приблизиться к этому. Я считаю, что для этого вовсе не нужно раздавать людям разного рода пособия и кредиты. Нужно всего лишь создать равные условия для всех. Условия работы, образования, медицинского обслуживания и так далее.»
Журналист Александр Белковский:
«Проблемой социальной справедливости в постсоветском обществе нужно было заниматься в начале 90-х, во время беспримерной в мировой истории социалистической (народной) собственности. Сегодня поезд уже ушёл. Остаётся реализовать предложение булгаковского Шарикова: всё взять и поделить!»
Журналист и блогер (Львов) Александр Хохулин:
«О нынешней социальной справедливости в России и на Украине говорить не приходится вообще. И ещё в очень многих странах. Сообщения о социальных вспышках даже в государствах "золотого миллиарда" наводят на грустные раздумья, а "Декларация МОТ о социальной справедливости в целях справедливой глобализации" напоминает Программу строительства коммунизма. Блажен, кто верует…»
Журналист и переводчик (Израиль) Даниэль Штайсслингер:
«Социальная справедливость не подразумевает полного равенства. Но она подразумевает возможность жизни (а не балансирования на грани выживания) для всех, не только для предпринимателей и верхушки наёмных работников. Для её достижения необходимы: высокий прогрессивный подоходный налог и государственное перераспределение доходов. В пользу тех, кому меньше повезло в жизни и недостаёт способностей интеллектуальных или коммуникационных.»