1.
Прежде чем начать описывать жизнь Солона, сначала надо рассказать об его родине. И у каждой родины имеет свои ле-генды о происхождение так и случилось что родина Солона то-же имеет свою легенду о котором я вам ниже расскажу.
История родины Солона начинается еще когда боги решали и правили этим миром. И вот на совете богов однажды царь богов могучий Зевс предложил каждому из богов зять под за-щиту часть земли и ставить там свои алтари чтобы люди слу-жили и чистили их. Но когда дошло дела дележа одной часть земли в Греции за этой кусок претендовали два могучие по си-ле, бог Посейдон брат Зевса и его мудрая дочь Афина. И оба эти боги жаловались Зевсу что они первые наметили свои удел этот кусок земли. А мудруй Зевс выслушал обоих и не хотел со-риться ни с братом, ни с дочерью приказал им обоим идти на суд местному царю этих земель и пусть сам он решит кому до-станется честь основать новый город в свою честь и названия страны. Сразу как произносил Зевс свой вердикт они оба тут же появились у местного царя, который тогда правил этими земли Кекроп.
Царь выслушал их жалобы и подумав ответил им:
— Слушайте великие боги кто из вас даст этим земли самый ценный дар тому и даю право основать свои город и назвать страну свою честь.
Первый начал Посейдон по старшинству, ибо он был выше по рангу чем Афина на Олимпе. Вонзил в равнину Посейдон свой трезубец из-под земли поднялась огромная скала, подо-шел к скале и коснулся трезубцем из скала начало течь про-хладный источник морской воды.
Следующий черед была за мудрой Афиной, подошла она возле скалы и в землю вонзил свое копьё из-под земли пророс-ла оливковое дерево с плодами маслин.
И царь Кекроп посмотрел на эти два дара этой земли и ре-шил в пользу Афин объясняя Посейдону что дар Афины ценнее чем его дар по той причине люди будущего города не будут пить сольную воду, а вот маслины они охотно будут кушать и делать оливковое масло что цене чем соленая вода. Так был основан город Афин, а страна называлось Аттика. На той глыбу что Посейдон поднял из-под земли они построили цитадель сейчас это цитадель называется Акрополь.
2.
Аттика не такая страна, чтобы кочующие и воинственные пле-мена могли соблазниться ее преимуществами и завоевать ее. В ней нет таких речных долин, как в Фессалии или Лаконии, нет таких обильных водой низменностей, как в Беотии, таких об-ширных прибрежных равнин, как в Элиде. Она представляет собой скалистый полуостров, отдаленный от материка непрохо-димыми горами и так далеко входящий в восточное море, что он находился поэтому вне пути народов, которые потрясли всю Элладу, миновали Аттику, и потому уже и история ее не имеет таких обособленных периодов, как история Пелопоннеса; она точно отлита из одного куска, она представляет собой развитие событий, непрерывно порождаемое условиями местной жизни.
В этом отношении Аттика имела сходство с Аркадией и была местом жительства пеласгического население, которое никогда не была вынуждено отступать перед чуждой силой, принимать в сою среду чуждые народы и подчинятся им. Здесь в Аттике населенной пеласгическим народом которые свое время по-клонялись только одному Богу Деос или (Зевс) в наше понятия. С другой стороны, Аттика была вполне создана для того, чтобы с моря воспринять прилив переселенцев, вся она состоит из по-луострова и по климату совершенно подобна Архипелагу. Гор-ным хребтом, отделяющим Аттику от Беотии, заканчивается настоящий материк. Аттические горы, точно так же, как и Эв-бея, составляют части большой системы гор, которая, разо-рванная на группы островов, образует Архипелаг и доходит до Малой Азии. Таким образом Аттика суждено стать связующе одной цепи с другими часть Греции соединить острова с мате-риком. Ее растянутые берега богаты гаванями и вследствие значительной глубины фарватера всюду доступны; плодород-нейшей же равнины все открыты со стороны моря.
Первыми из других народов которой вошли в контакт были финикийцы, которые вошли во контакт после торговой связи. Финикийцы в Аттику приносили не только свои товары и забра-ли местные, но собой они несли и культуру. Финикийцы в Аттику принесли культ Афродиты и тирского бога Мелькарта аналог или равно культу Гераклу. Следы их пребывания были найдены у Марафонской бухты, особенно же у Саламинского залива. Ост-ровСаламин состоит из трех плодородных равнин (Мегарий-ской, Эльвсинской и Афинской) лежащих близко одна около дру-гой, был для финикийцев такой стоянкой, лучше которой они не могли желать. Здесь основали рынок для мирных сношений с туземцами и назвали его Саламом, или островом мира.
Затем прибыли другие народы и племена, которые поселив-шейся возле финикийцев; так сделали дарданцы, которые дали легендарные названия Трое, лежавшей близ Гераклиона; на Саламине находим доказательства и других стоянкой чужды пеласгической культуре. Здесь, несомненно, была древнейшая стоянка кораблей и установилась древнейшая связь между окрестными селениями. Прибывали одним за другими минии, фракийцы, карийцы, лелеги, они занесли с собой часть своей культуры и также культа Посейдона, Деметры, Артемиды и Аполлона. Затем со всевозможных пунктов берега чужеземный элемент вторгся внутрь страны; население перемешалось, и ясным доказательством разнообразия составных частей, со-шедшихся здесь, могло служить то обстоятельство, что в Атти-ке существовали деревни, которые были расположены рядом, но жители, которые не заключали брачных связей между собой. Деревни лежали в открытых местностях одна около другой и были связаны общим жертвоприношениями до тех пор, пока несколько выдающихся семей не захватили власть и не укрепи-ли наиболее удобно расположенные местности, ставшие с тех пор царскими замками и центрами отдельных областей.
Мы дошли до того место в истории откуда уже эти необето-ванные земли были заселены чужеземными элементами. После как возникли первые поселение то сразу был поставлен и царь этих земель. Уже как известно первый царь этих неоднородной население был Кекроп. Она образует переход от деревенской жизни к государственному быту. Отныне Аттика представляет собой страну с двенадцатью крепостями, в каждой из них жи-вет вождь или царь, у которого есть свои поместья, свита и подданные. Каждая двенадцатая доля страны составляет гос-ударство с особым правительственным зданием м общинным центром. Если при таких условиях должна сложиться общая ис-тория страны, то для этого необходимо, чтобы один из двена-дцати городов, особенно благоприятно расположенный, стал центром. Занять такое положение был призван вследствие сво-их несомненных преимуществ город, лежавший в долине Кефи-за.
3.
Эта равнина расстилается на юг от Парна, отрога Киферона, служащего пограничной линей, которая отделяет страну от Бео-тии, и преграждающего распространение болотистого воздуха, который несется с долины Копайского озера. На северо-востоке этой равнины проходит Пентельский хребет, по склонам которо-го проложены пути, ведущие к Эвбейскому морю, на востоке проходит изобилующий растительностью Гимет, а на западе — цепь Эгалеи, образующая границу со стороны Эльвсина. Север-ные горы величественнее всех; на них собираются источники Кефиса, ниспадающего в широкую и тучную долину.
Замкнутая сзади и по бокам горами и доступная лишь в гор-ных проходах, легко обороняемых, равнина постепенно пони-жается к югу и открыта морским ветрам, которые приносят жи-телям зимой тепло, летом же желанную прохладу. Пологий бе-рег был бы вовсе лишен гаваней, если бы выступающая перед ним масса скал вследствие наносов не превратилась в полуост-ров. Это настоящая драгоценность для страны — Пирей, полу-остров, выдающийся в море и образующий массу хорошо за-крытых рейдов и гаваней.
Эта равнина не только самая обширная и наиболее плодо-родная во всей стране, вполне пригодная для сухопутных и морских сношений и расположенная центральнее всех других (русло находится как раз в середине между восточным моем и мегарийской границей), но, кроме того, она также представляла самые благоприятные местности для заложения городских по-селений. В середине всей равнины от Гимета отделяется группа скал, и в их числе одиноко лежащая громадная скалистая глы-ба, которая, исключая узкий проход с запада, обрывается со всех сторон отвесными стенами, наверху же имеет широкую площадь, достаточно обширную для того, чтобы вместить жи-лища местных богов и жилища властителей страны; она будто самой природой предназначена была стать важнейшей крепо-стью и центром всей отечественной истории. Это воинский ак-рополь, тот из двенадцати замков, который предпочтительно перед другими получил свое имя от царя Кекропа.
Эта скалистая возвышенность имела особое священное зна-чение вследствие основание святилищ, с течением времени возникших здесь одно около другого. Деос (Зевс), повсюду спускающийся с горных высот, лишь только закладывается го-род, и занимающий место среди людской жизни, и здесь явля-ется первым и древнейшим покровителем города. Рядом с ним и Посейдон водворяет свое господство в замке, на скалистой почве которого заставляет пробиться соленый источник воды. Третьим божеством является Афина, во всеоружии, почитаемая воинственными поколениями, но в то же время заботящаяся о возделывании земли, о разведении древесных пород и о дру-гих мирных занятиях. Возле трезубца Посейдона она водружает свое копье, которое превращается в благодатное масличное дерево.
Не без борьбы удерживает она за собой свое место; Галир-рофий, сын морского бога, стопором в руке прикасается к ее де-реву, и служители Посейдона, элевсинские Эвмолпиды, ведут кровавую борьбу против Афин, завершающуюся, наконец, уравнение прав обоих культов. В роде Эрехфея сходится жрецы враждебных прежде божеств, которое отныне почитают одина-ково. Деос (Зевс), точно представитель древнего владетельно-го рода, сохраняет титул и почетный сан полиэя, или хранителя города; Афина же вследствие присвоения ей оливкой ветви становится настоящей покровительницей замка и страны и пе-редает свое имя народу. Ей воздавали почести, поклоняясь масличному дереву задолго до того времени, когда в храмовых нишах появилась ее изображения; по мере того как отпрыски маслины начинают распространяться по равнине, уже вино, фи-ги и мед, а разведение оливковых деревьев становится основ-ной благосостояния Аттики Эрихтоний, змееподобный воин, любимец богини, становится символом неизменного плодоро-дия, которая она даровала стране. Настала вторая эпоха древ-ней аттической жизни, отражающаяся в истории культов: Кекропия сменил Афин, Кекропидов Эрехфиды, или афиняне.
4.
Афины стали первым городом, но не столицей страны. Все силы народные еще не сосредоточиваются в этом только еще скла-дывающемся центре. На северо-востоке еще живут обособлен-но поколения, переселившиеся сюда из Ионии и основавшие в виду Эвбеи Тетраполь, или марафонское четворградие. Род-ственные местному населению, они имеют поэтому свой осо-бый племенной характер, особые государственные и религиоз-ные учреждения; они поклоняются Аполлону, как покровителю их племени и, считая его отцом Юна, называют его Ксуфом.
В истории своей страны обитатели Тетраполя выступают с той поры, когда они в борьбе против закованных в булат халки-донских мужей отстояли границы аттической земли. Сказание выводит Иона в качестве избавителя Аттики и этим объясняет возведение его сан повелителя страны на место Эрехфидов. Воинственное племя, приобретающее с тех пор господство, яв-ляется не чужеземным народом, не чуждая сила грубо вторга-ется тут в развитие местного быта. Самого Иона можно была считать местным жителем после его побед ни одна часть насе-ления не подвергается угнетению, как это было в Фессалии и Лакедемоне, где навеке остались семена внутренней розни, — напротив, победа была одержана более мягкой силой высшего развития и религией Аполлона. Ион поучает ей афинян, и все поколения, пошедшие от него, узнаютсяпотому, что все они признают Аполлона отечески попечительным богом, общим своим божеством. Так происходит видоизменение всей город-ской и сельской жизни, которое можно еще точнее проследить по некоторым признакам.
В Афинах ионийские роды поселились у Улисса и заложили там свои святилища Аполлона, тогда как замок остался уделом древних родов и их божеств. В течение некоторого времени в таком виде удерживались оба поселения, пока, наконец, упор-ное противодействие не было преодолено. Чужеземец Ион ста-новится афинянином и выдается за сына Кресы, дочери Эрех-фея, а Аполлону воздвигаются святилище у самого замка, в той пещере, где он будто был заключил в свои объятия царскую дочь. Так совершается в Афинах слияние ионийцев с Эрехфи-дами, обе соседние общины соединяются в один общий всем город, который, становясь все населении, огибает Подошву Ак-рополя. Ионийские роды становятся господствующими в Афи-нах и отныне стараются придать своей области более прочное единство.
Если союзу двенадцати городов было превратиться в госу-дарство, то необходимо было, чтобы одиннадцать городов от-казались от самостоятельности и преклонились перед городом, лежащим на главной равнине. Этому воспротивились те части страны, которые самостоятельнее всего развили у себя общин-ный быт и подчинялись руководству сильных жреческих и воин-ственных родов; более всех противился Элевсин, лежавший на второй главный равнине, древнейший центр культа Посейдона и Деметры, удержавший и в позднейшее время известную са-мостоятельность и название города, то же сделали и жители суровой горной страны Паллены у подножия Брилесса, где из-давна поклонялись Афины Палладе. Но афиняне одолели Пал-латидов, метавших на них в борьбе обломки скал; они принуди-ли Элевсин признать их главенство и сломили отпор, оказывае-мый им отдельными кантонами. Особые правительства в них были уничтожены, главнейшие роды, отправляемыми ими бо-гослужебными обрядами привлечены в Афины, и вся страна сосредоточена в одном городе. Афиняне справедливо считали это соединение двенадцати городов важнейшим событием свое старины, настоящим началом своей государственной жиз-ни. Оно состоялось под покровом богини, издавна признанной покровительницей страны. Столичное торжество в честь Афины стало всеобщим политическим праздником, празднеством Панафинейским; пора кровавых распрей была забыт, и с новым общим торжеством навсегда соединено было жертвоприноше-ние в честь богини мира.
Виновником этого благодетельного воссоединения страны, или синойкизма, почитали Тесея, он открывает собой третий, или ионийский период.
5.
Аттика сделала этим такой шаг, какой ни одной отрасли ионий-ского народа нигде не удавался вполне; только теперь, когда в умиротворенной стране, группируясь вокруг столицы, привле-кавшей к себе все жизненные силы, поколения людей разнооб-разного происхождения слились в одном целое, началась исто-рия Аттики, создался аттический народ, которому вполне бла-гоприятствовали те благодатные свойства, которые были нис-посланы этой стране.
Она представляла собой далеко не роскошную почву, на ко-торой даже ленивец может устроить себе привольную жизнь; напротив, почва здесь была каменистая, бедная водой, больше годная для одного лишь разведения ячменя; всюду — и на склонах известковых гор, и в болотистых низменностях — она требовала труда и систематического прилежания. Но работа здесь была не бесплодная. Те древесные и садовые плоды, которые могли здесь созревать, были необычно нежны и вкус-ны, горные травы не были так душисты как на Гимете; море изобиловало рыбой. Горы не только придавали своими пре-красными формами изящество всему ландшафту, но в их недрах добывали строительный камень лучшего достоинства и открывали серебряные рудники, в низинах находили лучшую глину. Для всех искусств и ремесел был готовый материал; ко всему этому присоединялось то. Что древние считали особым благом, дарованным небом, — сухая и ясная атмосфера, спо-собствующая сохранению тела свежим и здоровым, весело настраивающая душу, пробуждающая и оживляющая сила ду-ха.
Когда начались передвижения народов, потрясшие весь ма-терик от Македонии до южной оконечности Мореи, одна Аттика не была наводнена чужеземными народными толпами, но вос-приняла, однако, небольшими группами некоторый прилив ино-земного населения. Таким образом, она воспользовалась всеми преимуществами освежения и внешних импульсов, избежав вредных последствий насильственных переворотов. Она могла постепенно усваивать себе новые начала, так что они незамет-но укоренились в местном населении, которое во все времена сознавало всю неразрывную связь с родной землей.
Переселенцы, которые приобрели право гражданства в Атти-ке, принадлежали к числу изгнанников, удаленных вследствие междоусобий; это были поэтому большей частью племена, пользовавшиеся первостепенным значением, с прибытием ко-торых Аттика не только выиграла в отношении численности населения, но и приобрела разнообразнейшие элементы циви-лизации. Так, из Беотии прибывали минии, оттуда же тирренцы и племя гефиреев, принесших с собой культ «ахейской Демет-ры» и использования азбуки. Из Пелопоннеса приходили вы-ходцы из Ионии, уступившие место дорийцам; целые поселки, как, например, Сфетт и Анафлист, были населены переселенца-ми из Трезены. С острова Эгины сюда спаслись бегством Эаки-ды, от которых пошел род Мильтиада. Из угнетенной мессении прибыл, наконец целый ряд поколений, которые приобрели не-обыкновенную славу своей деятельностью, даровитостью и богослужебными обрядами. Поклонение «великим богиням» (Деметре и Коре), насильственно подавленное дорийцами вме-сте с другими обрядами седой пеласгической старины, распро-странилось благодаря стараниям ковконов и в элевсинских та-инствах получило новое развитие. Кавконы же были уроженца-ми Мессении. К числу бежавших из Мессении родов принадле-жали также Медонтиды, Пэениды и Алкмеониды; они были по-томками пилийских царей Нелея и Нестора, привыкли властво-вать и сумели завоевать себе и в новом отечестве выдающее-ся положение.
В ту пору Пелопоннес лишился целой массы своих благород-нейших сил, и это сокровище досталось Аттике. В ней установи-лась тогда различие между «автохтонным», или местным, дво-рянством и молодыми, или пришлыми, родами. Последние ста-ли отныне возбуждающим к деятельности элементом аттиче-ской истории, руководителями развития.
6.
Гостеприимство, по справедливости, издавна считалось харак-терной чертой аттического народа, и целый ряд местных атти-ческих сказаний имеет к нему отношение. Великая благодать осенила этот народ, потому что радушный прием семейств бег-лецов положил основание величию Афин, при его помощи го-род усвоил многие зачатки высокой культуры. С этого времени ведут свое начало разносторонность аттического духа, обшир-ный кругозор, неутомимое стремление к прогрессу в духовном развитии. Таким образом, Аттика соединила в себе и преиму-щества постепенного развития изнутри, и богатое влияние извне, преимущества колониальной страны и свойства местно-сти с исконным населением.
Афиняне избегали насильственных переворотов, которые должны были вынести другие государства, поэтому им была дана возможность раньше всех других местностей ввести у се-бя прочный порядок и осуществить идеал эллинского государ-ства, отличительными чертами которого прежде всего служило то, что в нем прекратилось общее ношение оружия, что соли-дарность всех обеспечила общий мир и что члены общины мог-ли беспрепятственно отдаваться своим гражданским занятиям. В этих занятиях с самого начала господствовало большое раз-нообразие, естественное в стране, которая, представляя напо-ловину материк, наполовину остров, лежала в центр Эллады. С древнейших времен афиняне умели счастливо соединять кре-стьянскую жизнь с мореходством, выдержку, необходимую при обработке земли, со смелом духом предприимчивости купца, привязанность к родному с осмотрительным знания мира.
Население было разделено на три сословия; евпатридов, или «благорожденных», геморов: или сельских жителей, и демиур-гов, или ремесленников. Лишь первые сословие составляло со-бой государство в узком смысле. Но и оно не было однородной массой, разница между древнейшими родами (настоящими ев-патридами) позднейшими никогда полностью не сглаживалась. Сама смена династий указывает на борьбу их между собой. По-этому основным условием внутреннего спокойствия было то условие, чтобы различные роды мирно уживались друг с дру-гом, чтобы те богослужебные обряды, которые были свой-ственны отдельным семьям, стали общими и публичными: этим способом членам этих родов обеспечивались почести наслед-ственного духовного сана, прочность собственности и постоян-ное выдающееся значение в государстве. При помощи такого усвоения чужих божеств поколения и семьи сливались воедино, гордые Бутады присоединялись к почитателям ионийского Аполлона и его государственного порядка, подобно тому, как прежде Эвмолпиды оказали почести культу Афины.
Каждый род объединял собой группу семей, которые вел и свое происхождение от одного общего родоначальника и из-давна соединились в родственный союз. Их соединял общий культ божества, покровительствовавшего всему роду и его ге-роическому основателю; все члены были связаны между собой обетом кровной мести, общим местом погребения, взаимными наследственными правами; у каждого рода было свое сборное место, свой жертвенник; каждый род составлял один дом, имущество которого не могло отчуждаться по прихоти отдель-ных лиц, он был замкнутой в себе священной общиной.
Роды, в свою очередь, соединялись в более обширные сою-зы, которые назывались фратриями, или братствами. Фратрии представляли собой союз тридцати родов; они имели свой об-щий культ, и к членам их переходили права и обязанности чле-нов известного рода в тех случаях, когда никого из них не было в живых.
Эти роды и союзы родов были тем семейственным элемен-том, из которого создалось аттическое государство, эти обще-ственные формы были включены в государство и подчинены его порядкам. Государственный же порядок был основан наде-лении народа на четыре поколения, или филы: на гелеонтов, гоплитов, эгикореев и аргадеев.
He сохранилось никакого предания о том, как эти четыре племени ионийцев превратились в отдельные части аттическо-го народа, и об этом позволительно лишь делать предположе-ния. Обычно представляли это себе таким образом, что Аттика в течение известного времени делилась будто бы сообразно четырем ионийским племенам на. четыре самостоятельный части, что, например, гелеонты имели свою оседлость в Афи-нах, гоплиты в Четвёроградии и имел и особый общинный быт. Но от такого деления Аттики на четыре части не осталось ника-ких достоверных следов.
Гораздо правдоподобнее, что организация ионийцев распро-странилась из Четвероградии как бы путем колонизации, при-чем ионийцы продвигались из своей коренной родины вперед, из города в город, всюду соединяя местные роды со своими родами и включая их в состав своих племен.
Когда таким образом все двенадцать городов получили оди-наковую конституцию и в течение некоторого времени жили как независимые друг от друга государства, тем легче могло со-вершиться слияние их в одно государство, которое древние представляли себе под видом синойкизма Тесея. Отныне все роды чествовали Аполлона Патрон, и всеобщий культ древ-нейшего божества страны, стадохранителя Зевса (Зевса Гер-кея) и ионийского Аполлона, стал религиозные символом мир-ного слияния древнего населения с новым и верным отличи-тельным признаком аттических евпатридов.
Когда из двенадцати городских территорий образовалась одна страна, большая часть евпатридов переселилась в новую столицу и жила в самом замке или вокруг него, представляя со-бой жреческую и воинскую аристократию; во власти ее одной находилось все, что было необходимо для богоугодных жерт-воприношений, для поддержания культа, отправления спра-ведливости, обдуманного руководства и охраны всего общинно-го быта.
Дворянство это группировалось вокруг престола царя, власть которого сначала была вовсе не безгранично повелевающая, а, напротив, ограниченная, как в отношении управления, так и в отношении суда. В замке он правил государством, как глава се-мьи в общине, он собирал перед своим дворцом главных лиц общин для совещаний, и когда узкое пространство в замке ста-ло недостаточно, заложил у южного края замковой горы; здесь правительственный вокруг торговой площади жили евпатриды, здесь стоял дом, или городской пританей; здесь же на торжище восседал, чиня суд, царь вместе с выборными советниками.
Но не все судебные дела рассматривались на рынке; пре-ступник, подозреваемый в пролитии крови, должен был дер-жаться, далеко от общественных алтарей. Для суда по крова-вым преступлениям отводилось особое место, и именно голая скала, лежащая против входа в замок, она была посвящена Аресу, который был впервые казнен здесь за кровопролитие, и эриниям, мрачным духам отягченной грехами совести. Здесь действовал не одинокий судья, но коллегия, составленная из лиц испытанных убеждений и опытности. Если подавалось оди-наковое число голосов за и против обвиняемого, его оправды-вали. Судна холме Ареса был одним из древнейших афинских учреждений и предпочтительно перед всеми другими рано приобрел городу повсеместную симпатию эллинов. Все позд-нейшие законодатели избирали уголовное право ареопага сво-им руководством.
Пора аттических царей была порой богатого развития и по-стоянно сменявшихся событий, о чем мы можем составить себе понятие уже по последовательной смене родов, удерживавших за собой престол, — Кекропидов, Эрехфидов, Эгидов и Нели-дов, хотя невозможно составить исторический обзор данного времени.
He сохранилось ни одного древнего перечня царей, который восходил бы ранее Меланфа, с воцарением которого приобрела господство одна ветвь Нелидов, происходивших из. Пил оса. Это произошло, во время народных переселений, когда грани-цы страны и на севере, и на юге подвергались опасности. С се-вера теснили эолийские беотийцы, с юга дорийцы, которые, продвигаясь из Пелопоннеса, хотели связать вновь приобре-тенные ими местности с прежним местом своего жительства и сделать всю Элладу настоящей Доридой. Тут мессе некое пле-мя было совершенно на своем месте, всегда отличаясь анти-дорийским направлением; подобно тому, как Меланф отразил беотийцев, вековечной славой его сына Кодра было то, что он принудил дорийцев к отступлению за перешеек. Даже в позд-нейшие века показывали у Илисса то место, где царь Кодр от-дал свою жизнь за независимость страны.
Тем не менее правление царей кончилось; патриотическое сказание, не желающее знать ни о каком нарушении права, пе-редает это таким образом, будто после геройской смерти Кодра никто не почувствовал себя достойным быть его преемником. В действительности же и здесь повлияла зависть младших вет-вей царственного дома, которая и побудила к переходу от цар-ства к аристократизму. Нигде переход этот не осуществился так постепенно и последовательно, как в Афинах.
Прежде всего было установлено пожизненное правление глав государства, происходивших из царского рода; они следо-вал и один за другим по праву первородства; установлено было такое различие с прежним порядком, что глава государства уже не был единоличным правителем, но правил , как член рода, так как весь род, как, например, Бакхиады в Коринфе, стоял в полном составе во главе народной жизни, так что все члены рода имели царское положение и титул. Правитель был, таким образом, и в судах, и в управлении ограничен семейным сове-том. Кроме того, ареопаг представлял собой собрание предста-вителей евпатридов в широком смысле, надзиравшее за веде-нием общественных дел; таким образом, становится понятно, как при удержании старых традиций пожизненности и наслед-ственности могло произойти существенное изменение в госу-дарственной жизни, так что после смерти Кодра царская власть превратилась в магистратуру и из власти неограниченной стала ответственной должностью. Центральным местом пребывания правительства был пританей, находившийся на торгу; если мы видам в большей части государств пританов, заступающих ме-сто царей, и в демократических Афинах видам также пританов в качестве носителей высшей государственной власти, то мы можем предположить, что и в Афина преемники Кодра, назы-ваясь пританами, судили и управляли, восседая в пританее.
Вероятно, произошло немало и других перемен, о которых впоследствии афиняне и не вспоминали, так, прерван был, ве-роятно, и порядок престолонаследия, поэтому что в ту пору, ко-гда одна ветвь царского дома, имени Нелидов, выселилась в Малую Азию, в Афинах ей наследовали ни Нелиды, ни Мелан-фиды, но Медонтиды: которые, даже если бы принадлежали к поколению Нелидов, вероятно, остается особую его ветвь, ставшую теперь во главе всего населения. При всем том харак-терной чертой Афин остается консерватизм, сказывающийся в постепенном оде изменения традиционных учреждений. Цар-ское достоинство уцелело в государстве, проведенное в других странах отделение духовной власти от светской не имело места в Афинах, здесь скорее произошло ограничение исполнитель-ной власти при помощи коллегиальноных учреждений, и цар-ствующий Медонтид стал пожизненным президентом олигар-хической республики, тогда как аристократические семьи, не имевшие прав на трон, принимали на себя надзор за ходом государственного управления.
Тринадцать правителей последовали один за другим преж-де, чем принято было новое правило, исходившее, вероятно, из среды Медонтвдов, из которых многие добивались получения высшей власти в государстве. В этом виде пожизненность вла-сти была упразднена и введен десятилетний срок правления. Известно, что и в других государствах был и такие сроки, по ис-течении которых указания богов и провозглашение народом снова утверждали правителя в его власти. Принцип обновления власти повел за собой установление правила о сменяемости, а ответственность, которой должен был подвергаться архонт на десятом году правления, представляла собой прогресс в ре-форме государственной жизни; такое же значение имело упразднение наследственности и введение избираемости. По-сле Харопса, сына Эсхила, первого регента, правившего десять лет, вступившего на престол в олимп. (753 г. до н. э.), царская династия сохраняла за собой власть в течение четырех правле-ний вплоть до падения Гиппомена (714 г. до н. э.).