НА "ПЯТЁРКУ" ВТРОЁМ
17.04.90. Вторник. День одиннадцатый.
Дошкандыбали аж к 22.30, И в полной темноте (И как только лыж не переломали?). Крайне усталые и съевшие ВСЁ, что у нас осталось к концу этого очень долгого и напряжённого дня.
На последних километрах этот чёртов обогрев-пункт, будто нарочно не хотел появляться из серого, сырого тумана, плотно лёгшего на озеро. Я шёл эти 10 километров в насквозь сырой одежде и с ноющей болью в плече. И шёл, и шёл, и шёл, и шёл…
В конце-концов и концу приходит конец. Мы дошли и были встречены лаем собак и шквальным залпом ругани разбуженного хозяина. Ведь по-местному было полпервого ночи. Кому понравится? (А мы с вагона живём по Москве). Однако, в балок запустил. В тусклом свете свечки мы быстро разобрались с одеждой и спальниками, слегка перекусили колбасой и халвой, запили водичкой и тут же залегли. Причём, когда я пошёл за водой, которая была в баке на хозяйской половине, то опять был встречен матом в упор. Но зная уже несколько психические кунштюки сторожа обогрев-пункта, предпочёл «НЕ УСЛЫШАТЬ».. Молча зачерпнул кружку воды, напился, потом зачерпнул воды для ребят, и молча вышел. Мы уже лежали и начинали «погружаться», как вдруг в нашей комнате загорелась лампочка на потолке и Сам вломился с предложением зажечь соляровую печку… Я уже почти спал, слышал только, что Коля чего-то бормотнул в ответ, и отключился совсем… Утром обнаружилось, что печка горела всю ночь. В комнате было вполне температурно. А Сам что-то очень подозрительно мельтешит и суетится. А мы помалкиваем. Позже выяснилось, что он очень надеялся на наш спирт. На Полярке все туристы – спиртоносы, по факту.
16.30. Сегодня у нас днёвка за счёт сэкономленного на траверсе дня. Мы ведь планировали дважды ночевать на верхах. А получилось эвон как. Спустились и ломанули 10 км по темноте. И пришли, честно сказать, как бобики полудохлые. Так что сегодня – расслабляемся и отдыхаем. Коля сделал мне массаж. Весьма квалифицированно. И заметно. получшело за левым моим плечом, Костя починил (перечинил) мою левую «инвалидочку». Тоже получшела.
А я сегодня дежурный. Готовил на завтрак омлет из яичного порошка, а на обед супо-кашу, ну и, само собой, – чаи. Так что кормлю да посуду мою. А вот сейчас прилёг пописать немного и поспать. Коля уже дрыхнет. А Конь – рыбацкая душа! – сидит на Большом Щучьем озере и что-то «мочит» в лунке. Это хозяин Володя больноухий его совратил рыбацкими байками. И Конь ломанулся. Посмотрим, посмотрим на результат… (Результат был НУЛЕВОЙ).
Итак, сейчас поспим, поужинаем, сольём хозяину остатки спирта (он говорит, что это для лекарства ушного), соберёмся и в три часа выйдем. Сегодня днём было плюс 6 градусов. Только на ночь и надежда, когда снег ещё держит или должен держать по идее.
18.04.90. Среда. День двенадцатый
Впереди у нас ещё 12 дней (и ночей) полной автономии, независимости, свободы и, если хотите, НАСТОЯЩЕГО СЧАСТЬЯ.
Вчера у нас случилась незапланированная и, может быть, поэтому такая сладостная днёвка. Сегодня хотели выйти в три часа ночи, но все проспали и проснулись только в 4.00. Опять никто не услышал сигнала Колиного будильника. Короче, вышли мы ровно в 6.00. Слава богу, морозец сегодня минус 6. И полное безветрие. Над озером висит туман, подобный вчерашнему. Видимость не более километра.
Сделали первую ходку в 40 минут. У меня сломалась палка – составная часть лавинного зонда. Прямо по резьбе винта ручки. Ничего! Мои инженеры что угодно починят! Вчера так залатали лыжину мою, что она стала лучше, чем была. Настоящий «авианосец», а не лыжа.
7.00 – 7.30. (30 мин). Стоим в устье Оранга. Нам теперь по нему наверх. Снега мало, но идти, лавируя, можно. Погода прежняя.
7.45 – 8.20. (35 мин). Ходка вверх по Орангу. Снега почти нет. Одна наледь. Но идется неплохо, ибо довольно ровно. Туман не уходит. Видимость совсем скверная.
8.45 – 9.10. (25 мин). Незаметно вскарабкались на водораздел. Туман всё висит. Не видно ни хрена.
13.00 – 13.25. (25 мин). Первая ходка после обеда. Да, да, встали на обед прямо в 9.10 около небольшого холма и открытой воды. На холме небольшой гурий. Для чего? Туман настолько плотный, что непонятно куда идти. Мы сейчас находимся на однообразном взгорье строго на восток от Щучьего. Карта этого района довольно условная. Скорее схема, а не карта. Нужна видимость, чтобы сориентироваться. Решили выждать. И не прогадали. Потянул ветерок, развиднелось. Открылись горы и направление на Байдарату, куда нам нужно. Заодно и палку мою починили.
Шлось неплохо, хотя снега совсем мало, а порой и совсем нет. Тогда топали прямо по мхам и камешкам тундровым. По пути Костя обнаружил стоянку аборигенов. (Он вообще – находчик). Кострище, общая затоптанность довольно обширной площадки и куча оленьих рогов. Инженеры мои начали пилить их на сувениры. Я тоже взял приглянувшийся отросток, но целиком.
14.00 – 14.25. (25 мин) Шли по долинке и каньону какого-то ручья в сторону перевала под Байдаратой. В долинке полная ВЕСНА! Удивительно даже, как это ещё снег держится.
16.20. Сидим под перевалом. Сделали две ходки. Одну из долины ручья по косой полке на плато. А вторую по плато вверх, к перегибу. Взмокли так, что мы с Костей разделись «до кожи». По пояс, разумеется. А Коля «занагишился» целиком. И все начали активно принимать снежные «ванны».
УХ, ХОРОШО!!!
Потом позагорали минут 20 и подсушили нательное бельё. Потом вновь впряглись и полезли на перевальный тягун. И вновь стали мокры, как зайцы деда Мазая. Это из нас супчик обедешний и две кружки чая изливались.Сейчас ещё ходочку, встанем на перевале и сходим налегке на гору.
16.30 – 14.50. 20 минут, а до перевала ещё, наверное, минут 20. Вот тягунчик выдался, так тягунчик! Никак не одолеем. А уже хочется, что-то забросить «в топку». Сосёт. Я на ходу сгрыз кусочек сахара из постобеденной личной заначки. А Коля сжевал всё, что было в карманах съедобного. Даже зубик чеснока. И теперь – видно по нему – мучается.
Окончательно встали в 17.15, за 200 метров от высшей точки перевальной седловины. Этот подъём, этот тягун был таким, что вымотались мы до состояния не выговаривания русских слов. ЛЮБЫХ! Пока строили стенку, никто не промолвил ни словечка. И ужинали в основном молча. Но поели плотненько. Полежали, помолчали и вдруг Конь выдаёт идею: «А не сходить ли нам, парни, на Байдарату пока светло ещё?» Действительно! Как-то мы подзабыли про дневное намерение сходить на гору, пока ишачили на этом бесконечном тягуне. Вот что тягомотина с людьми делает!
Короче говоря, в 19.50 Конь и я вышли налегке, обременённые только набитыми втугую желудками. Поднимались 1 час 10 минут. То есть, на вершине были ровно в 21 час. И, как говорится, уже СМЕРКАЛОСЬ… Сильно. Хотя горы уральские были ещё видны или просто угадывались на своих местах. На западе густо горел закат, цвета переспелой вишни. Попробовал снять его на «ОРВО». Не знаю, получится ли. Уж больно сумрачно было в далях. В туре лежала записка группы белорусов из города Бельцы. Тех самых, которых я встретил летом 89-го года на озере Оче-ты в массиве Оче-нырд. Не часто, однако, туристы ходят на Байдарату. Написал записку, пачкая её собственной кровью. Дело в том, что на подъёме, на одном из крутоватых участков я сделал очередной шаг и… в следующее мгновение уже лежал на снегу, на пузе, упираясь ладонями перед собой в два камня, с поверхностью марки «грубый наждак». Руки я выбросил вперёд инстинктивно, спасая висевшие на груди аппараты. И на обоих ладонях у меня теперь две могучие кровоточащие ссадины. Кожа висит лохмотьями. Бинта с собой мы взять не удосужились. Пришлось зажать раны собранными в кулак пальцами и двигаться дальше. Наверху я промокнул ссадины чистым носовым платком. Потом поснимал закат. Потом написал записку, оставляя на ней алые пятнышки.
С вершины мы двинулись в 21.30. А в 21.40 уже были возле палатки. У Байдараты такой градус крутизны склона, что по нему легко, радостно и безопасно бежать вниз. Особенно по снегу. Мы и бежали Итог: спуск 10 минут, а подъём – час десять. Почувствуйте разницу.
Коля встретил нас готовым уже чаем. И мы сели втроём и попили чайку за восхождение на именную горку, поощрив себя ложкою мёда с орехами на рот. Коня и меня за «покорение» Байдараты, а Колю, чтобы подсластить горечь нереализованной возможности.
(продолжение следует)