На следующее утро в восемь часов Салех привёл Аню к Армену. Его палатка стояла на улице во дворе рынка. На работу Строкову Армен взял так же, как и Салех – без оформления трудовой книжки и с тем же скромным окладом в шесть тысяч. «Ладно, чёрт с вами! Зарабатывайте свои пенсии на нашем горбу!» - плюнула Аня в душе и приняла товар.
Под её руководством в тот же день торговля развернулась настолько бойко, что Армен за такого продавца чуть не целовал Салеху руки! Они подходили посмотреть на работу Анюты, покупали шаурму с пивом, и Салех хвалил себя, беззлобно завидуя Армену:
- Вот это выручка! Я обманывать не умею! Говорыл жи, что Аня очынь хорощий продавец!
С отличными выручками прошла неделя. На улице работалось неплохо, особенно в погожие дни. Короба с обувью в палатку Армен привозил на тачке сам, и сам всё увозил в конце рабочего дня, приходя за выручкой. А выплачивая Ане дневной расчёт, он тихо предупреждал, избегая рэкетиров:
- Смотри, за нащи выручки никому не рассказывай!
- Хорошо, хорошо, - понимая, о чём идёт речь, соглашалась Анюта.
Но она была женщиной и носить в себе эти перемены не собиралась.
- А чего бы тебе при таких его доходах не попросить поднять зарплату? – немедленно взялись настаивать девчата, когда она заглянула к ним в кооператор и шепнула о выручках. Об этом на следующий день она и затеяла разговор с Арменом, когда он перевозил в палатку обувь.
- Чего говорыщь? Я по-русски плохо понимаю! – сейчас же прикинулся азербайджанец, чего Анюта от него не ожидала.
Она в удивлении смерила его спину взглядом и как глухому отчётливо проорала:
- Поднимай зарплату, говорю, или ищи другого продавца!
Это мигом возымело успех! На них оглянулись продвацы, которые тоже готовили лотки к продажам. Поняв, что они всё услышали, Армен так бросился от Ани вперёд, что чуть не закатил тачку внутрь палатки!
- Ну так что, зарплату поднимешь? – зайдя следом, наступила ему Анюта «на пятки».
От огромных выручек азербайджанец не должен был отказаться. Однако от её напора и от собственной жадности предприниматель здорово психанул! Даже лицо его побагровело.
- Как «поднять зарплата»?! У меня товар покупат не на что! Я тебе деньги плачу и не задерживаю! За товаром надо ехат, а денег нету! – как ошпаренный забегал он вокруг тачки, как попало сваливая короба на поддоны.
- Что значит «денег нету»? – изумилась Анюта такой наглости, оглянулась на товар, вспоминая свой труд с уговорами покупателя на покупку, и в сердцах высказалась: - А я тебе, значит, маленькие выручки делаю? Каждый день двадцать-тридцать тысяч сдаю!
- Это очынь мало! – поразил её ответ, и Армен быстро смылся с рынка.
- Такой жмот оказался, не приведи Господи! Наорала на него, так сразу по-русски стал соображать! А то всё «не знаю» да «не понимаю»! – возмущалась Строкова, рассказывая об отказе Ульяне.
- Это фраерская жадность в нём вспыхнула. Высокие выручки разум взболомутили, – определила Ульяна и посоветовала: - А ты понапористей будь. Такие выручки он побоится потерять. А то они думают, что мы без них не обойдёмся. Сами вон стоят у своих лотков, и нифига не имеют! Скажи ему, что уже ищешь работу с достойным окладом, - и напомнила: - Тем более, ты на улице работаешь, а не в здании. Он это тоже должен учитывать. На улице и пекло, и дожди, и холодрыга.
После этого разговора Аня так и поговорила с Арменом. А он вдруг устроил ей ревизию среди дневной торговли.
- Ты не можешь перенести всё это на конец рабочего времени? У меня люди идут, а ты всю обувь переворачиваешь! – возмутилась Аня.
Своими поползновениями по коробам и коробкам мужик очень мешал торговле и собрал очередь. Строковой даже неудобно стало перед людьми. Создавалось впечатление, что хозяин ей не доверяет. И тут её подозрения подтвердились.
- Палатка закрывается на рывизию! – на неплохом русском языке по-хозяйски объявил он покупателям, и когда они отошли, оглядел перевёрнутый товар и требовательно спросил: - Где две партии обуви, которую я вторник привозил?
- Какие «две партии»? У меня с утра было всё то, что ты привёз со склада сам, - заморгала на него Аня.
В груди трепыхнулось сердце, а в памяти всплыло, как предприниматели подставляют работников на деньги, навешивая им пропажу товара. Сразу вспомнились рассказы девчат, как южане вгоняли в жуткие долги и угоняли затем в рабство в свои горы пасти овец и быков. Сейчас ситуация была похожа на подставу.
- Идём на склад, - потребовал хозяин.
На склад они сходили впустую.
- Армен, ты что-то путаешь! Вспоминай! Никакой новой обуви у меня не было! – прямо посмотрела Аня в глаза работодателю.
- Я тебе привозил! Где товар? Ты куда-то его дела! – возразил он, уворачивая от неё лицо.
- Ты случайно не пьяный?! Мне столько обуви за несколько раз телегами надо вывозить, а я прихожу на рынок, когда приходишь ты и ухожу до тебя! – в шоке затормозила Аня.
Хозяин валил на неё две партии обуви, за которую одной получкой не расплатишься и вдруг неаккуратно брякнул:
- Ты дела куда-то! Ищи, где хочшь, или за всё бесплатно работать будшь!
«Ах вон оно что! Это чтобы я повышение зарплаты не добивалась и не удрала из его палатки!» - мелькнула догадка в голове Строковой.
Народец в торговых палатках помалкивал и ни во что не вмешивался. Самих бы не подставили. Утешали и судили они потом за спинами работодателей.
- Ну ты сам-то хоть посуди: как я могла куда-то деть два огромных короба, когда ты даже ключи от склада мне не доверяешь? – попыталась образумить Анюта предпринимателя.
- Ищи давай, ищи! – лишь бросил он и отправился, было, из палатки с видом победителя.
Но подлец нисколько не знал этого продавца. Анюта не разрыдалась и не кинулась в ноги. Видя уже подставу налицо, она мигом сгребла свои вещи и заявила, как гром среди ясного неба, выбегая из палатки вперёд него:
- В таком случае, торгуй сам!
- Как «торгуй сам»?! – чуть не упал Армен на башмаки.
- Молча! Паши и вспоминай, куда у тебя делась такая куча башмаков! – нахамила Анюта.
- Вот это правильно! – мгновенно одобрил весь рынок.
Армен же от безысходности указал на неё пальцем и пригрозил вслед:
- Куда делась?! Ты их и вывезла! Не вернёщь, я к бандытам пойду!..
Дальше его угрозы Анюта не слушала! Её вынесло с рынка так, будто за ней погналась стая бешеных псов! Не забирая расчета за половину отработанного дня, она стремительно ринулась по улице и, глотая слёзы отчаяния, лишь ворчала себе под нос:
- Коззёл недоделанный!.. Двумя тысячами пожабился! За такие выручки другой благодарен был бы, а ему последнее надо отобрать! Ещё и решил меня на цепь пристегнуть!.. Подавишься!!! Теперь сам попаши и сделай за день тридцать тыщ, как я!..
Она пребывала в таком расстройстве, что ушла на квартиру, не заходя к сестре, упала на диван и лежала не шевелясь. В ней было сплошное опустошение! Страха, как ни странно, не было. Армен запросто мог натравить на неё бандитов-вышибал, но на это Анюта думала: «Ничего, я любым головорезам найду объяснение, и он обломится только так!» Сейчас главное было – найти работу.
На следующий день на точку Армена Аня не вышла. В планах была беготня по городу. И тут, когда скромный завтрак был съеден, в дверь настойчиво зазвонили.
- О, наверно бандюганы по мою душу прибыли, - пошла открывать Аня, нисколько не дрогнув в душе.
К её великому удивлению за дверью стоял Салех.
- Привет, - растерянно уставилась на него Аня.
- Привет, - скромно кивнул Салех, растерянно на неё поморгал и, приложив руку к сердцу, буквально взмолился: - Слушай, ты прости Армена! Выходи торговат. Он эти короба у меня в гараже забыл забрать. У него выручки нет нихрына, народ не идёт…
- Салех, я не выйду! – даже не злорадствуя в душе, с твёрдостью в голосе мотнула Анюта головой и объяснила: - Человек меня опозорил на весь рынок, угрожал бандитами, кабалой, обвинил в воровстве и после всего этого я должна ему поверить?
- Ой, какой дуррак!.. – схватившись за лоб, аж зажмурился азербайджанец.
- «Дурак» мягко сказано! – с глубокой обидой бросила Анюта и постучала себе пальцем в висок: - Ни ума, ни совести у него не хватило сейчас придти ко мне самому и извиниться. Тебя прислал. Или стыдно в глаза смотреть? - и она снова повторила: - Даже поэтому не проси. Я в его палатку не выйду!
- Но тебе же надо работать! Чем квартиру будшь платыть? – заботливо возразил Салех.
- Другую работу найду, но только не у Армена! – поставила Аня точку.
Азербайджанец ушёл жутко расстроенный, но минут через пятнадцать в дверь снова настойчиво зазвонили. К изумлению Строковой на площадке возле Салеха стоял Армен.
- Привет, - в страшном волнении выдавил он и далее, словно предъявил претензии: - Почыму на работу не выщла? Я тебя не отпускал. Иди, работай…
- Сам и работай! Командуешь тут, стоишь! – отрезала Анюта и кивнула на Салеха: - Вот к нему бы я вышла, потому что я ему верю! Он так никогда со мной не поступал!
Под её слова Армену в бок влетел тумак Салеха, и он что-то рыкнул ему по-азербайджански. Тот охнул, поскрёб в голове и через силу промямлил, краснея так, что посоловели глаза:
- Ну… ты это… извыни, что так получилось. Выходы работать. Выручка нету, народ к мене идти не хочт.
- Салех, извини. Я тебя обидеть не хочу, но к нему работать не пойду, - кивнув на Армена, уральским утёсом упёрлась Анюта.
- Ну-к… дело твоё… - в жуткой досаде развёл Салех руками и бросил земляку: - Хорощего продавца потерял! Дубина!!!
Они пошли прочь по лестнице, а Анюта закрыла дверь и стала собираться на новые поиски работы. Изо всего случившегося ей жалко было только Салеха.
продолжение следует -----------------