Человеческое существование "размерно". Вопрос об условии реализации "этого конкретного" человека, "меня", вовсе не стоит как бы "вообще". Другими словами, здесь отнюдь не существует и не должно существовать возможности для задания наперёд что-то бесконечного в смысле духа. Такое задание было бы дурным обращением с бытием. К примеру, забвение именно этого обстоятельства зачастую приводило и приводит европейца на Восток. "Индия" и "система йоги" в дурной европейской интерпретации есть не что иное, как задаваемая человеком себе априори и извне своего существа бесконечность возможностей, притом такая бесконечность, которая не признаёт и начисто уничтожает "эту" возможность для "этого" конкретного человека, открытую безо всяких предварительных условий перед ним прямо сейчас: возможность, к примеру, с наивысшей интенсивностью ощутить своё присутствие в мире, когда просто ходишь босиком по траве или загараешь на пляже (ведь любые "эмпирические" впечатления неизбежно начинают из самих себя раскрывать бытие, если сам человек изначально обретён внутри осознанности раскрытия единящего всё и вся единства своего бытия).
Конечно, человек склонен пускаться во все тяжкие и начинает всё обострять и сверхобострять, нагромождая над собой и вокруг себя разного рода сверхсложности, лишь уже утратив абсолютную простоту своей действительно возможной "здесь и сейчас" реализации, которая бы столь же просто сняла в себе все проблемы (включая будущие) его конечного существования.
Но от чего же отсчитывается "эта" возможность для человека? А хотя бы от прямого переживания присутствия самого бытия в самом себе: к примеру, от пресловутого ego cogito - sum.
Вот именно такая размерность и представляется чисто европейским отличием. Она и определяет реализуемость бытия целиком и полностью в этом конкретном человеке, "во мне", и (говоря условно) прямо сейчас, конечным образом, вообще безо всякой онтологической необходимости задавать иные возможности вплоть до бесконечного их числа ("другие миры", "переселение душ" и т.п.). Всё это, "иное", делается отныне уже чем-то грязным, духовно нечистоплотным, и, главное, совершенно бессмысленным.
Но что тогда осмысленно? Что для нас, европейцев, воистину "единое на потребу"? А хотя бы вот это: "Ныне же - со Мною в раю!"