Хлопчики

               

В довершение безумной ночи, когда молоденькая мед сестричка ночью вышла из соседней палатки, как лунатик, пошла в поле и подорвалась на мине, в его палатке не проснулись семь бойцов.
Ни окрик «Подъём!», ни попытка растолкать не подняли их. Они умерли.
«Надо что-то делать!» Мысль молотком била в висок. Она простучала уже раз десять, но из ступора не смогла вывести. Тело оставалось таким же обездвиженным, как у пацанов.
«Наверное, я тоже умер…» Грудь пронзила боль. Как танком наехало.
«Мёртвым уже не больно, значит, всё-таки, живой. Не весь умер, а какая-то часть меня. Да, та часть, где было место Антохи, Витька, Славика, Макса, Тёмыча, Сани и Женьки. Это они сейчас рванули в небо. Рванули и разорвали Душу!
Почувствовалось тепло от капелек крови, стекающих по рваным ранам. 
«Я же видел смерть, - мысль сменилась.»
«Хорошо, что сменилась, значит, ступор проходит. Я видел смерть, смерть в бою, а здесь? Что здесь не так? Смерть- она и есть Смерть! Тогда что-о-о-о?»
Вчера команду «Отбой!» не пришлось повторять дважды. Все просто рухнули, и зразу храп. Пацаны уснули также, как все. Но семь бойцов не проснулись! Почему?
Окончательно из ступора вывел крик командира:
«Что здесь происходит?!»
Из души рвался стон: «Не знаю-у-у!»
Но, надо что-то докладывать…

Она устало присела, опустила руки, посмотрела на них.
«Даже не дрожат. Пахнут пирожками.
Всё масло, последнее вылила в сковороду. Да, ладно, больше его уже не придётся использовать.
Второго раза не будет.»
Свои знаменитые пирожки, которые славились по селу, она приготовила в последний раз.
Она знала, чувствовала, что сегодня последний раз было всё. Абсолютно.
Последний раз она поднялась утром из подвала. Оглядела руины, оставшиеся от хаты. В сарайчике под крышей оставался только один угол. Под этой крышей, вернее под куском шифера, была смастерена печка из кирпичей и решётки от холодильника.
Сегодня девять дней, как она похоронила на огороде тела своих внуков- близнецов.
Она притащила их ночью на кусках линолеума. И тогда руки не дрожали.
До сих пор непонятно, как хватило сил тащить по полю, затем по огородам своих хлопчиков.
Руки сильно задрожали, когда соседский мальчишка, убежавший вместе с её внуками на фронт в ближайшие окопы «бить москалей», сказал, что их убили. Он прибежал обезумевший, серый. Повторял только одно слово, «чёрные, чёрные…»
В тот момент мир окрасился в чёрно-серые тона и…руки перестали дрожать.
Зрение и мысли обрели вдруг очень чёткие контуры. Стало понятно, хлопчиков надо вернуть домой. Для этого понадобятся силы, значит, необходимо отбросить прочь, все мысли и чувства, которые забирают их.
Нужно подготовиться. На себе не вытащить двоих. Она схватилась за клеёнку на столе. «Крепкая, не порвётся, но тонкая, в спины мальчикам будут давить камни. Нужно что-то потолще и покрепче.»
Она методично рылась в кучах кирпичей разбитого дома, пока не наткнулась на линолеум. «Это то, что нужною». Очистив его отрезала два куска. Промелькнула мысль: «Две пелёнки, им даже пелёнки нужно было менять одновременно».
Связала куски верёвкой, может пригодиться.
До окопов ночью добралась быстро. Было темно, пасмурно. Когда пасмурно, не «бахают».
Их она увидела сразу, каким-то непонятным зрением, которое будто бы само вывело её к цели.
«В самом деле, всё чёрное и все чёрные. А мои хлопчики светлые». Их лица будто отражали серый свет.
Они одинаково откинулись на спины и умерли, как и родились, с разницей в две минуты. За каждым из них лежали люди с чёрными лицами.
«Все обгорели, а мои нет!» Старшенький на две минуты лежал на руке чёрного человека, у виска младшенького на две минуты лежала рука с пистолетом. Обе руки чёрные, но не обгорелые.
Она запретила себе думать об этом. Все силы были сосредоточены на хлопчиках. «Их нужно отнести домой, спасти от черноты.».
Они будут лежать вместе под яблонькой, с которой рвали едва завязавшиеся яблочки.
Она поочерёдно подтаскивала их по полю, по огородам с одной мыслью: «Домой, домой под яблоньку» …
В сегодняшний, последний день она решила помянуть своих внуков. Как и хотела, дождалась девяти дней. Достала остатки всего: муки, дрожжей, масла, лука, накопала картошки.
«Главное, чтобы были горяченькие, со сковородки!» Подать помянуть.
Кому подать? Вчера зашли русские. Или москали? Освободители. Или оккупанты? Решение было принято.
Она механически вылила в начинку для пирожков яд. Слегка запахло чесноком. Фосфид цинка в последний раз послужит. Ухмыльнулась, вспомнила название, учительница химии.
Аккуратно сложила пирожки и пошла к палаткам. Проходя мимо лесопосадки, увидела двоих солдат, выскочивших оттуда и поправляющих одежду. Из кустов доносился плач девушки.
Парни крикнули: «Не плачь, сестрёнка, ночью ещё придём!»
Около палаток сидели солдаты и ели арбузы. Она открыла крышку кастрюльки. Запахло пирожками.
«Помяните, хлопцы, моих внуков!»
Ребята подбежали и расхватали пирожки. Подбежали и те двое, но им не хватило.
«Маловато было муки, последняя, - подумалось».
Хлопчики благодарно кивали бабушке и уплетали гостинцы…
Она с трудом поднялась с фундамента дома. Пошла к яблоне. Села на землю. Погладила трясущимися руками холмик.
«Я помянула вас, хлопчики, теперь я с вами…»
Её заполнила чёрная пустота.
Живой оставалась только яблонька.