На конюшне не чувствовали беды – люди не умеют разгадывать будущее. Конюхи добросовестно выполняли свою работу. Управляющая планировала в ближайшие месяцы заставить пустующие денники новыми «частниками». Алексей Иванович был реалистом. Галкины проклятия его не пугали. Слава Богу, что избавился наконец-то от склочной и вздорной бабы.
Начальник приезжал на конюшню бодренький и веселый. Вел себя, как опытный полководец. Переодевался в рабочую одежду и приступал невозмутимо к весенней уборке территории: разгребал сугробы, сбивал опасные сосульки, пробивал ручейки, чтобы талая вода не накапливалась у стен, а стекала на дорогу. Пробивать ручейки было нелегко. Алексей Иванович понял, что один не справляется, и подключил суточных конюхов. Каждый в свою смену после обеда вместо законного отдыха должен был помогать начальнику. Женька, Анька и Людка хныкали: «Пускай Рыжий выплачивает нам премиальные. Мы не обязаны убирать его территорию». «Нет, вы обязаны,- злилась Светка,- Вы не просто конюхи, но в первую очередь, рабочая сила». Ничего не поделаешь. Против начальства не попрешь. Девчонки одевали резиновые сапоги и шлепали по слякоти на помощь Алексею Ивановичу. С яростью долбили ломами по льду, будто каменотесы по камню. Тупая работенка. После двухчасовой долбежки начинаешь чувствовать себя уголовником на исправительных работах. Девчонки с тоской смотрели на частников и на прокат, которым не надо было ничего разгребать и долбить. Они седлали любимых лошадок и рысили с утра до вечера на плацу. Больше всего раздражала Светка. Сперва Алексей Иванович ее тоже подключил к общественным работам. Но тут выяснилось, что Светка из-за пониженного давления страдает частыми головокружениями. Она разгребала сугробы с таким видом, как будто собиралась упасть в обморок. Алексей Иванович, конечно, за нее переживал и от работы освободил. Якобы у Светы и без того много дел. Уставшие конюхи ворчали: «Ходит целыми днями, сонная тетеря, сюсюкается со своей Лептой, специально, чтобы нас подразнить. На плацу-то у нее ничего не кружится».
«Бог с ней, с этой Светкой. А я все равно поседлаю лошадь. Покататься верхом у меня всегда хватает сил»,- Женька седлала Кулона, мерина-флегматика, вскарабкивалась на него, уставшая, как собака. Но лишь натягивала повод и посылала шенкелями, усталости как не бывало. Женька, счастливая, щурилась от яркого солнца, похлопывала черного друга и ласково теребила за гриву. Управлять лошадью Женька немного научилась. С Кулоном она нашла общий язык. Он шевелил ушами в знак одобрения и послушно выполнял несложное требование всадницы – не спеша семенил по кругу. Пустить Кулона рысью было сложнее. Как и любая уважающая себя прокатская лошадь в нужный момент умел экономить силы и за просто так никогда не рысил. Женька знала характер Кулона и специально для этого случая не забывала прихватить самодельный прутик. Кулона она не била. Только слегка щекотала. Этого было достаточно. Не забыл, как в былые времена муштровал его Лешка.
После Ольгиного ухода, Светка не переставала давать объявления в газету. Народ, приходивший по объявлению, на конюшне долго не задерживался. Одни сбегали сразу, другие через два-три дня. Как только понимали, что из них собираются сделать что-то вроде покорного ишака или верблюда. Последней жертвой эксперимента оказалась девушка Оля. Она была моложе своей тезки Оли-крановщицы в два раза. Но по стечению
трагических обстоятельств на конюшне проработала всего три дня.
Оля пришла устраиваться на конюшню в Женькину смену. Управляющая Света смотрела на новую девушку удивленно. Уж очень она была полная для конюха. Но Женька не удивлялась: "Главное в нашем деле - это любовь к лошади, а с весом на такой-то работе справиться совсем не сложно".
Первый день Оля училась у Лешки. Она очень старалась. Слушала его с таким внимание и почтением, как будто перед ней стоял не конюх, а профессор университета. А Лешке было приятно. Поэтому он и любил возиться с новичками. Женька незаметно улыбалась. Она еще не забыла, что два месяца назад была такой же идеалисткой. Светка относилась к новой девушке благосклонно. Чутье ей подсказывало: Оля порядочный человек, не сплетница и не воровка, не смотря на то, что по профессии было продавцом и даже одно время владела продуктовыми ларьками.
После обеда Алексей Иванович послал Женю и Олю на весенние работы. Надо было разгрести снег у манежа и спустить накопившиеся в песке лужи. Для Оли исключения не сделал. Конечно, будет тяжело, зато сразу поймет, какая у нас работа.
Оля старалась не отставать. Но она еще не умела экономить силы. Было забавно за ней наблюдать. Лом и лопата к ее внешности не подходили. Слишком грубые инструменты для продавца. Это не кассовые аппараты. Оля быстро уставала и часто останавливалась передохнуть. По-детски улыбалась. Вытирала рукавом пот со лба, сдувала с глаз кудрявую челку, с восхищением смотрела на плац. Там гуляла бестыжая Заметка. Хвостом вертела, шлепала по грязи. Для Женьки - недокормленная, тощая кляча. Но для Оли - прекрасная и царственная лошадь. "Везучие девчонки! Какая благородная у них работа! Не то, что у меня. Столько лет себе нервы портила в ларьке".
- Я не испугаюсь трудностей. Пускай будет тяжело. Зато я буду знать, что зарабатываю хоть и маленькие, но честные деньги. А мне не нужны большие.
Женька улыбалась: "Добрая и симпатичная девчонка. Еще одна мечтательница", почему-то захотела порадовать Олю, попросила у Алексея Ивановича разрешение поседлать для новой девушки Кулона. Тот разрешил. (При новых людях показывал себя обычно с лучшей стороны). Женька помогла Оле залезть в седло. Натянула подпруги, поправила стремена. Та не верила своему счастью: "Какой хороший у вас начальник! И внимательный, и работящий!" Смешная девчонка!
Самостоятельный Кулон поплелся в манеж, не обращая внимания на понукания седока. Алексей Иванович и Женька улыбались. Оля захотела сразу пустить Кулона рысью и делала при этом активные движения ногами, ягодицами, спиной и даже головой. Полное тело девушки колыхалось. Это выглядело сексуально. Женька краснела от смущения. Алексей Иванович, скрывая улыбку, пытался Оле помочь. Но сам был неважным тренером. Кулон стоял в центре манежа, как упрямый ослик: "Никуда не побегу. Я не верблюд. Сами таскайте такие тяжести." Алексей Иванович засмеялся, похлопал мерина по плечу, как будто понял Кулона.
- Видите, Оля, какой упрямец. Хоть и мерин, а тоже с характером.
- А я-то думала, что смогу. Я же верхом-то не в первый раз,- девушка расстроилась, слезла с лошади.
- Не расстраивайтесь,- Алексей Иванович по-дружески обнял Олю за плечо.- Вот поработаете у нас, и у Вас обязательно все получится.
Новая девушка в первый же день пришлась по душе и управляющей и частницам. Оля притягивала и располагала к себе своей искренностью. Светлана интуитивно чувствовала, что новая конюх будет надежным и ответственным работником, что в ее смену за конюшню и за лошадей можно будет не переживать.
Наивная и светлая девушка, Оля боготворила лошадей. Работать рядом с лошадьми – ее заветная мечта. Наконец-то сбывается ее мечта. В этот день Оля чувствовала себя самым счастливым человеком.