Катька, хозяйка Мамая, задиристого пони, с начальством вела себя дипломатично. Не любила ссор и по возможности избегала конфликтов. Классная девчонка! Свой человек. Не выпендривалась перед конюхами. Ходила по конюшне, как боцман, в матросской тельняшке и черных штанах. Не хватало только трубки в зубах.
Катька умела быть независимой. Мыслила, как шахматист, просчитывая игру за много ходов вперед. Гребец-одиночка, с ловкостью преодолевающий на бурной реке опасные пороги.
У Катьки на ипподроме стояли две лошади. Галина после увольнения перебежала на ипподром. Девчонки между собой поддерживали хорошие отношения и, следовательно, Катька была посвящена во все тайные дела и махинации влиятельных лиц. Она намекала о каком-то богатом дяде и о какой-то женщине, которые на самом деле являлись владельцами и тех двух лошадей, и Мамая и которые спонсировали Катьку как тренера-дрессировщика. И такое положение дел ее устраивала по двум причинам. Во-первых, владельцы выплачивали ей ежемесячно нужную сумму на содержание лошадей, а во-вторых, Катькину работу не контролировали. В творческом плане она чувствовала свободу. Психологически и Мамай, и Эльдорадо принадлежали Катьке.
Тайный агент, пират на обреченном корабле. Имея возможность следить за ходом игры с того самого момента, как Рыжий уволил Галину, Катька внесла свою лепту, приблизив тонущее судно к месту гибели.
К середине апреля дела на конюшне как-будто стали налаживаться. В отсутствии соперниц Светка почувствовала в себе уверенность. Неторопливо проворачивала с согласия Алексея Ивановича мелкие делишки. Наконец-то нашелся покупатель на Руслана, Владимирского тяжеловоза. Толстый дядя почти не глядя выложил за мерина четыреста долларов. Якобы покупал Руслана для детишек. Долго ждали в тот день коневозки, точнее грузовика. Водитель, наверное, все перепутал. Покупатель сидел на кушетке и тоскливо смотрел в окошко, похожий на толстого дядю в телевизоре, который пил пиво и всюду опаздывал. Мужчина нервничал, просил Светку отдать ему мерина без коневозки, уверяя, что живет недалеко и что сможет дойти с Русланом пешком.
Светка в конце концов раздраженно ответила: "Хотите без коневозки, берите. Только мне претензий не предъявляйте".
На Руслана надели недоуздок. По-детски хлопая глазами, безобидный добряк, послушный богатырь шагал за новым хозяином. Женька провожала до ворот, на прощание гладила мерина по холке. Ей казалось почему-то, что Руслан улыбался. Бедолага! Не догадывался о своей судьбе. Женька тоже тогда не догадывалась о том, что Руслана вели на мясокомбинат.
За Русланом стояли Заметка и Борьба. Они были проданы женщине в частную конюшню. Маша и Катя, девочки, которые ухаживали за лошадьми, плакали, и говорили Женьке, что больше сюда ходить не будут.
Три пустых денника готовили для новых частников. Катька, хозяйка Мамая, подсуетилась, пообещала Светке через неделю перевести с ипподрома своих и Ксюшкиных лошадей. Светка доверяла Катьке и пошла ей навстречу. Она не догадывалась о том, что это игра, что с молчаливого согласия тайного лица Катька сделала ход конем, отобрала у слабого противника пешку, ударила Алексею Ивановичу в тыл.
Ксюшка с ипподрома привела двух лошадей: Эвереста и Аргона. И Катька двух: Эльдорадо и Полюса. Для четвертой лошади надо было искать свободный денник. Светка остановилась на Дакроне. Решила перевести жеребца в летнюю "конуру", где зимовал когда-то Руслан. Лешка не скандалил, но сделал по-своему. Целый день возил на тачке опилки через конюшню. Устроил Дакрону царское ложе толщиной в пятьдесят сантиметров.
От Лешки Женька узнала, что благодаря Катьке и Ксюшке конюшня с этого месяца стала себя окупать, хотя прибыли якобы пока еще не приносила. Светка воспряла духом.
Светке казалось, что жизнь ее постепенно устраивается, что основные проблемы и неприятности позади. Частницы относились к ней положительно, конюхи не бунтовали. Наконец-то и Светка дождалась своего часа. Она чувствовала себя хозяйкой положения и хозяйкой конюшни. Женька видела, что частницы подыгрывают Светке. Разговаривают с ней на равных, но считают выскочкой, и за глаза говорят о ней всякие гадости.
В конце апреля на территории агрокомплекса происходили странные события. Зам. начальника агрокомплекса Цукеров, злейший враг Алексея Ивановича, дал добро на перестройку коровника неизвестному лицу. Работа закипела без промедлений. В срочном порядке завозили стройматериал, вызвали строителей.
Светка насторожилась. Она попыталась выяснить планы Цукерова, но ничего толком не узнала. Приближенные Цукерова пустили слух, что неизвестное лицо перестраивает коровник под конюшню, якобы для разведения Владимирских тяжеловозов.
В Женькину смену Светка попросила девчонок сходить к бабе Мане и узнать подробности у нее. Ленка и Женька собирались проникнуть в коровник. Но у выхода, как назло, стояли два мужика на перекуре - белобрысые хохлы, у которых была развита только одна извилина - сексуальная. В планы Цукерова строителей, разумеется, не посвящали. Их главная задача - как можно скорее закончить работу и перебраться на следующий объект.
Ребята ухмылялись и пялились на девчонок, как завоеватели уверенно и нагло:
- Соседи значит? Хм, ну а кастрюля у вас есть?
- Нет кастрюли!- Женька терпеть не могла наглых.
- Жалко что ли?
- Представьте, жалко!
Девчонки ушли, но ребята не отстали. Через полчаса завалились в конюшню
Светка разговаривала с ними грубо. Раздраженно отдала кастрюли, лишь бы только избавится. До вечера была не в настроении. Она еще не знала, с какой стороны ожидать неприятностей. Но женским чутьем предчувствовала недоброе.
Женька не удивилась, когда через несколько дней увидела на лавочке перед коровником всю Галкину компанию. Она будто знала, что этого следовало ожидать, что так и должно было произойти. Женька собралась в магазин за крупой для собак. Когда проходила мимо девчонок, те ухмылялись, провожали насмешливо, будто личного врага.
Женька стояла на нейтральной зоне. Она играла роль наблюдателя. В этой игре, в отличие от Светки и Лешки, она ничего не теряла. Женька принадлежала к своей команде - команде конюхов. Ленка, Анька и Людка являлись такими же наблюдателями, как и она.
Когда Женька возвращалась из магазина, то встретила Аньку, бывшего тренера, смешную ворчунью. Она тоже, оказывается, перешла в команду Галины и теперь делала вид, что не замечает Женьку. Вела лошадь под уздцы гордо и независимо.
В первый же день своего приезда, ближе к вечеру, девчонки с Анькой во главе нагрянули на Светкину конюшню, требовали вернуть те вещи, которые по праву являлись Анькиной собственностью и которые незаконным образом присвоили себе Рыжий со Светкой. В первую очередь, детскую эмалированную ванночку, удобную для запаривания овса. В Анькином присутствии Светка растерялась и молчала, будто под гипнозом. Лешка тоже растерялся, раскис, подавленный воспоминаниями, отворачивался, прятал глаза. Светка бездействовала. По правилам, она должна была выставить непрошеных гостей. Анька не имела никаких оснований качать на чужой конюшни свои права.
Но Светка допустила оплошность. В отсутствии Алексея Ивановича девчонки ходили по конюшне, высмеивая с издевкой обшарпанные денники, вонючую кухню, протекающий потолок, кричали, что лошади запущены, наиграно сюсюкались с Элегией и Жанкой. Рыскали, как собаки, тявкали на всю живое, будто учуяли запах мертвечины. Больше всего раздражало поведение маленьких девчонок, двойняшек Маши и Даши. Они подражали взрослым, но ненависть их была сильнее.
Анька отвоевала ванночку. Галкина команда победоносно возвращалась в коровник.
Все-таки это был еще коровник. Буренки стояли в такой же грязи, мычали тревожно и насторожено.
Галкины девчонки постепенно перевозили лошадей с ипподрома. Своей левады пока еще не было. Выгуливали и работали лошадей в поле. Дашка и Машка придумали новую шалость. Перекидывали на территорию врага навоз и отходы и с гоготом разбегались. Анька и Ленка от злости грозились отхлестать обнаглевших детишек.
Алексей Иванович приехал на конюшню бодренький и веселый, а потом засуетился, побежал к соседям налаживать отношения. Интересно, о чем он подумал, когда увидел Галину, когда понял, что теперь ему не избавиться от человека, которого когда-то с легкостью вышвырнул, отмахнулся, будто от назойливой мухи.
Управляющая сидела в гостиной одна. Женька заварила чай. Предложила Светке, но та отказалась. Она ждала к обеду Ирку и Катьку. Женька видела, как девчонки ушли к соседям со своими продуктами. Но не хотела расстраивать Светку:
- Ирка и Катька - Галкины знакомые. Они теперь часто уходят в гости.
Светка молчала, казалась подавленной.
-Неизвестно, что будет, что еще ожидать.
Женька пожала плечами. Она жалела Светку.
У Женьки в тот же вечер был серьезный разговор с Катькой. Они сидели вдвоем на лавочке и курили. По каким-то своим соображениям Катька решила раскрыть перед ней часть Галкиного плана.
- Рыжий проиграет. У Гальки - крыша. А у Рыжего нет. Скупердяй, трясется над каждой копейкой,- Катька усмехнулась.- Засуетился, прибежал. Надо было раньше думать об отношениях.
Катька хитро улыбалась.
- К первому июня Галина построит плац и леваду. Светкины частники перейдут к Галине, и Киселев обанкротится.
- Но вы же обещали Светке, что не уйдете от нее?
Катька смотрела на Женьку серьезно, как на человека, который не болтает лишнего там, где ни надо.
- Сейчас, конечно, нет. Но в любом случае мы здесь не останемся. Хозяин Эльдорадо не позволит мне оставить коня у Рыжего. Как предприниматель Киселев никто, нуль без палочки.
Сам виноват. Если не умеешь общаться с людьми, не суйся, куда не надо. Рыжий давно заподозрил неладное. Галина знает, что Рыжий собирается продать конюшню. Но у Галины везде свои люди. Она создала ему плохую репутацию. Цукеров прижимает Рыжего. Вот увидишь, он вынужден будет переписать договор и не в свою пользу. Считай, что ваша конюшня уже в Галкиных руках.
Женьке было не приятно. Галкина команда делила шкуру неубитого медведя.
Перед Светкой частницы лицемерили. Продолжали вести с ней светские беседы, дружеские разговоры за чашкой чая, усыпляли бдительность. А вечером в обществе Галкиных девчонок, выкладывали все, что думали об управляющей. Правда, Катька все-таки Светку жалела:
- Бросит ее Киселев и дело с концом и придется ей опять тащится в свое Орехово-Зуево.
Женьке и Людке Катька предложила переходить на другую конюшню вместе с ними. Но девчонки пока молчали, как матросы на обреченном корабле.