Года два назад мой преподаватель Стефано Мария Капилупи дал мне задание перевести несколько его стихотворений. Это был весьма интересный опыт как с филологической точки зрения, так и с чисто человеческой. Предлагаю вашему вниманию сии вирши. Для лучшего понимания, помимо моего перевода, представлю также и авторский текст.
Arduo rispondere
Arduo rispondere nobili e galanti
al duello che il cielo rovinerebbe su di noi,
agli affronti sonori delle ubriache nuvole
affrante da carico piovano,
mentre voluttuoso freme il dorso della natura
e si trasforma in tumulto di chiome,
lungo le pendici quasi a porre
nuove radici all'origine di tanto
equoreo gemito.
Arduo dal luminoso balcone dove stiamo
prigionieri in lucida vedetta
riemergere ora che svetta
la traccia densa d'uomo agricoltore
per la pianura immensa
coi suoi invisibili archi di quiete,
fin dove spenta la sete, torna pascolando
un sole tenue e il giorno scende
quasi modulando un travaso di chiarore.
Нам сложно отвечать
Нам сложно отвечать в достоинстве галантном на вызов, который небо вот-вот обрушит на нас,
на звонкие обиды туч, тоскою пьяных
и бременем дождливым
пока дрожит природа в неге страстной,
взывая к бунту средь зеленых крон,
источником стремительно бежит по склонам,
рожая корни новые,
лишь туда, где слышен воды стон.
Как сложно с освещенного балкона,
где мы находимся как трезвые стражи,
пленники своей задачи,
снова выплыть, когда возвышается
богатый след человека-земледельца
по необъятной равнине
с ее невидимыми сводами покоя
дотуда, где нежное солнце
возвращается к своему пастбищу,
жажду утолив, и день, смягчаясь, опускается,
как бы модулируя передачу света.
L'opera del Vasaio
Il Vaso della musica
gi; alto e decorato
ruotava ancora
metteva di nuovo in bilico
la forma.
Materia umida noi
ingoiavamo saliva
gli occhi spalancati
orbitando senza criterio.
Eravamo lunghi sospiri.
Труд Гончара
Ваза музыки
уже украшена и высока,
но с новым оборотом круга
в любой момент готова раствориться.
Так мы, сминаясь,
сглатывая страх
с распахнутыми широко глазами,
носились одинокие под небом
под вздохи глины.
Venezia
Rosso tappeto sfibrato, irto
di aghi il brulicare dei tetti
dal campanile; gonfi, lisci
frutti di mare le
cupole bianche
nella luce fluente,
ostili nelle
croci di ferro.
Insiste il sole, si adopra
per stendervi sopra
un velo uniforme;
dorme in quel vero
il pensiero, nelle scaglie
dal sole sulle acque seminate
che ponte Rialto sovrasta;
si apre la vista al frullo
molteplice e lieve:
dello scenario i colombi
rendono morbidi i bordi
facendo di penne
neve.
Венеция
Красный ковер взъерошеный
Иглами крыш колокольных
Словно морские диковины
Сият молочные плафоны
Свет стекает,
Их мягко касаясь,
Стоящих враждебно
В железных крестов паутине
Солнце ложится ажурной вуалью
На город, дремлющий
В предчувствии истины.
Мерцающий солнца осколками,
Летящих спиралью
Рисуют круги на воде
Горящими каплями
Свет стекает через мост Риальто.
И с высоты голубей полета
Сбегают крыш парапеты
Падают перья как снег,
Дымкой смягчая ветер.
Questo vino
Il Sangue di Lui
sia l'acqua della notte
che inonda gli occhi,
il segreto del cammino
apparente fra morte e morte,
il sole che bussa
e si introduce:
sia questo tavolo di legno
su cui poggi i gomiti ora,
il vortice terreno della
civilt;, la tua
dignit; infinita.
Тайна искупления
Пусть станет водою ночи
Кровь Его Жертвы
Тайна Претворения,
Что стоит
Между смертью и смертью.
Отверзается солнце,
Когда раздался стук
Стол деревянный –
Престол для рук.
И мы, кружась
В вихре земной цивилизации,
Преклоняемся перед
Твоим бесконечным достоинством.
Richiamo
Creature d'altra natura
un tempo lontano.
Ma un lento diluvio
dal nostro cielo
ci sradic;.
Erigemmo le case
che ansiose
vedi la sera in cima a una
cascata di nubi
Воспоминания
Наши небесные корни
Смыло слезами неба.
Наши небесные домики
Падают с горних круч.
Стоящие на вершине
Каскада небесного снега.
Взгляни на них вечером
Средь золотых туч.
Dimenticando
Quando avrai realmente udito
il fraseggio e le figure
poco rester; a narrarle,
gli argini mangiati
da molte viottole
colme di auto,
dagli applausi,
dal fumo dei camini.
Io volentieri m'adagerei
nel sospiro luminoso del piano
nelle sue risosse fantasie
e negli adagi
come nella vicenda di sole e di luna
e spedirei i sensi.
Забвение
Уж если ты и вправду
Музыку увидел
И живопись услышал,
Не остается времени
Об этом говорить.
Остатки дня
Пропали в переулках,
Растаяли в аплодисментах дня
Между автомобильных спин,
Как дым каминных труб.
Хочу я стать
Дыханием рояля.
Ступая со ступеньки белой на черную.
Как будто солнце чередуется с луной.
И восприятие становится существованьем.
L'azione del Figlio
A volte odo l'eco
dei secoli futuri,
Lo so abitare i monti
della notte
e forte e innocente
come luna - custodire
il tempo che dona:
e sono creatura.
Сын Божий
Иногда я слышу эхо
Будущих веков
и знаю, что Он обитает в ночных горах.
И сильный и невинный
как луна,
хранит и время,
которое дарует нам
и я чувствую себя
его созданием.
Mente e natura
A battito mite s'apre
il cuore del mondo:
medusa misteriosa
o delle menti astuto pellegrino.
Разум и природа
Мирным биением
раскрывается сердце мира:
это непостижимая медуза
или остроумный посетитель умов.