Рука жала на кнопку, вроде будильника, но резкий назойливый звук, совсем не ласкающий слух, издаваемый часами, не прекращался, тогда снова эта же рука с силой и уже почти с размаху ударяла по звенящей бестии, не целясь в какое -то определённое место, лишь бы куда попасть.
Рука была женской, но только до того момента, пока она нажимала на кнопочку будильника, пытаясь остановить раздавшийся звонок, но потом рука была уже мужской, потому что она почти убивала настольные часы, разорявшиеся, как раскалившийся до красна кипящий чайник, и она не могла в этом случае быть женской ибо не приспособлена была для убийств, во всяком случае не сейчас.
Тем более, что та рука, что принадлежала мужчине уже с силой ударяла не по этой чёртовой кнопке "звенильника", а по чему- то другому, достаточно большому, сильно напоминающему резиновый мяч, который надо было отбить от пола, а потом уже и несколько мячей, по которым надо было попасть той рукой, и не отбить их от пола, а загнать куда подальше или поглубже, как утрамбовать в баскетбольную корзину, которая в этом случае была мусорной корзиной, вернее мусорным контейнером, из которого постоянно, как в каком - нибудь цирковом шоу выскакивали круглые мячи, сильно напоминающие человеческие головы с одним и тем же лицом.
И вот по этому- то лицу и хлопала та рука, уже не важно даже женская или мужская, потому что в какой- то момент она попала-таки в цель, оказавшейся всё же кнопкой будильника, отчего человек, играющий во сне в мячи, проснулся, резко при этом вздрогнув, и следом даже хлопнул с силой ладонью по простыне, как бы в продолжение закончившегося сна, который на самом деле всё ж таки не закончился, ибо не было в нем какого-то логического завершения, в той игре в мячи, напоминающие человеческие головы с одним и тем же лицом, и надо сказать женского пола.
Он продолжил лежать в кровати, уже окончательно став женщиной по имени Таня, которая сначала пыталась вспомнить, что конкретно и чьё конкретно лицо ей только что приснилось, потому что от этого зависело всё остальное, а именно, понимание зачем она хлопала по этому лицу, видно пытаясь его уничтожить, когда с силой по нему ударяла, пытаясь загнать обратно в мусорный контейнер, откуда оно, как чёрт из шкатулки, выскакивало и благо, ничего при этом не говорило.
Она продолжала лежать и пыталась что-то вспомнить, медленно прогуливаясь по закоулкам своей памяти, в которой остался тот сон, явившийся почти кошмаром, потому что речь шла в нем об убийстве.
От напряжения, кожа на её лбу собралась в меха гармони, она с силой даже зажмурила глаза, будто это помогло бы ей восстановить в памяти происходящее в том ночном ужастике.
Полежала в таком положении, с наморщенным лбом и зажмуренными глазами минут пять, ещё и потому что чувствовала себя не выспавшейся, тем более, что и вставать жутко не хотелось. Но ничего! Никакого результата! Ей ничего не удалось не то, чтобы вспомнить, а хоть чуть-чуть восстановить картину привидевшегося сна.
Была суббота, шестой день пролетевшей, как один час, трудовой недели, в которой Танюшка занималась своими обычными делами, учила детишек английскому языку, иногда не выходя даже из дома, используя онлайн форму обучения, сидя привычно в мягком кресле у компьютера. Завтра предстоял ещё один выходной и можно было расслабляться дальше, лёжа в постели, спешить никуда не надо было, и потому женщина, которую так взволновал её сон, подумав немного, приняла наиболее верное для себя решение, она продолжит спать, тем более, что спать и впрямь хотелось, что значит она не выспалась или может быть, не отоспалась за всю рабочую неделю, когда приходилось вставать рано утром, короче, она, поняв, чего же ей сейчас так не хватает, натянула сползшее вниз одеяло почти на голову, повернулась на правый бок, закрыла глаза и приготовилась к просмотру закончившегося видения, которое так неожиданно оборвалось, а она так и не узнала всей его сути, этого сценария с убийством, где она хлопала по мячам мужскою рукой.
***
Снова она играла, отбивая от пола резиновый мяч, внешне так похожий на человеческую голову с одним и тем же лицом, но уже кого-то ей напоминающим.
Как и в прошлом сне, ударяла по нему неожиданно для себя сильно, но уже мужской рукой, не желая совершать преступления, не считая его наказанием, за то, что...
Тут стало что-то проясняться, из глубин подсознания стали всплывать воспоминания, лежащие вообще-то на поверхности.
Они были отрывочными, перемежались с теми ударами по мячам, выскакивающим из мусорного контейнера, которые постепенно становились одним мячом с одним, уже почти-почти или вот-вот знакомым, женским, точно, лицом.
Оно преследовало её повсюду, это лицо, куда бы она не пошла, и где только не возникал перед ней мусорный контейнер, из него высовывалось уже знакомое, но не ещё до конца, лицо и даже что-то говорило, завидев молодую женщину, беззвучно шевеля толстыми губами.
И тут Танюшка даже вздрогнула, ей показалось, что она расслышала слова, несущиеся ей вслед, в удаляющуюся её спину.
Кажется прозвучало... "иди иди, Алексей тебя ждёт.." или что-то похожее, но "Алексей" Танюшка расслышала явственно, не ручаясь за всё остальное, потому что окончание фразы потонуло в куче мусора, исчезнув в нём вместе с женской головой, так напоминающей до того мяч, по которому с силой молотила мужская рука. И вот при слове-то “Алексей”, Танюшка и вздрогнула аж всем телом, да так, что одеяло до того бережно натянутое на голову, тут же сползло вниз, заняв прежнюю позицию рядом с диваном.
Молодая женщина продолжила спать, не смотря на случившееся, и потому успела ещё раз увидеть то лицо-мяч и даже услышать слова, сказанные до того ей в удаляющуюся спину, когда она ни разу не обернулась на них, проходя уже мимо другого мусорного контейнера, стоящего на другой улице и у другого дома, а оттуда, как по заказу, снова выпрыгнул тот чёрт, уже с лицом Наталии, соседки, живущей в доме напротив Тани, и с хитрым заговорческим выражением на своём полном расплывшемся лице, даже подмигнуло ей и сказало снова про Алексея, который её ждёт.
Поняв наконец, что это было за лицо, напоминающее мяч, а следом о каком Алексее оно говорило, охраннике из будки у жилищного комплекса, расположенного рядом с тем двором, в котором жила Таня, вспомнив, что она была проституткой, и даже во сне, будучи шокированной такой новостью, она от обиды за себя всё же проснулась, а может, просто слегка подмёрзла, одеяло- то лежало рядом на полу, и обидеться успела ещё во сне, прямо перед моментом просыпания.
Но это уже не было важным. Танюшка лежала всё в той же позе на правом боку, в которой и засыпала, и широко открытыми глазами, в которых стояла вся реальность её жизни, смотрела в стену и не понимала, как это её так угораздило стать проституткой.
Но и стена не давала ответа на этот её вопрос, который между тем не был странным, она — бежевая и пустая, без цветов или каких - то других рисуночков, но главное, что на ней ничего не было написано, и сколько, больше протрезвевшая, а не проснувшаяся, молодая женщина не силилась, получить ответ на свой вопрос, как она стала проституткой, как дошла до такой жизни, прочесть на стене не смогла.
Стена молчала, будто хранила в себе какую -то страшную тайну, а так как сон длился недолго, из которого Таня вынесла кто она есть, кто есть тот мяч с человеческим лицом и кто такой Алексей, то выспавшейся себя она не чувствовала, и потому, теперь уже сменив позу, она, лёжа на спине, незаметно для себя снова задремала.
Заснуть не вышло, ведь она теперь пополнилась таким количеством новой информации, которая могла дать ей ключ к разгадке на тему, зачем же та мужская рука так сильно била по мячу, что и без вопросов было понятно, что хотела она совершить преступление, которое должно было стать наказанием. Но за что?
Это надо было срочно выяснить. И Танюшка быстро-быстро погрузилась в дрёму уже даже не от того, что ещё хотела спать, а больше потому, что хотела узнать окончание этой истории, в которой она так неожиданно для себя стала проституткой.
Но и подремать, как было задумано, у неё не вышло, реальность настолько оказалась жёсткой и твёрдой в виде стены, к которой Таня снова повернулась лицом, пытаясь улечься в любимую позу на правый бок, что уже можно было и не спать вовсе, память тоже полностью проснулась, сумела выползти, как из -под одеяла, из подсознания, и теперь просто безжалостно била женщину по щекам, напоминая ей всё то, что она не забыла, а пыталась вспомнить, поставив будильник на определённое время, хотя был выходной, но привычка взяла своё, и потому этими ударами по его кнопке пыталась выключить его, вспомнив, что вставать сегодня никуда не надо, а сама невольно напомнила себе события последнего времени, так её доставшие, что во сне мужская рука пыталась даже защитить её и наказать кого-то, кого, она теперь знала, за совершённое, и кем совершённое, тоже знала, преступление, то есть она желаемое в реальности, попыталась во сне воплотить в жизнь, наказать Наталью, но таким странным способом, когда мужская рука пыталась убить соседку из дома напротив, алкоголичку, в жизни уже не молодую, давно спившуюся, но до сих пор с радостью отдающую своё потрёпанное толстое тело на растерзание тому Алексею и другим охранникам из той будки, которые тоже не отказывали себе в удовольствии поиметь за стакан водки старую шлюху.
Но так как она и меряла всех по себе, давно пропив ум с мозгами, если таковые вообще у неё имелись, и она к тому же, как ей казалось, не видя, сидя вечно у окна в своей квартире на первом этаже, как молодая женщина из дома напротив ходит регулярно на работу, а та вела онлайн занятия у себя, привычно расположившись в том мягком кресле, сидя у компьютера, то и Наташка, как её звали все местные, которой было до всех и до всего дело, сделала предположение, что раз никуда не ходит, а кушать и жить же, как-то надо, то Танюшка значит ходит в ту будку к охранникам на заработки.
То есть, она решила, что молодая женщина является её коллегой по цеху и попросту говоря, зарабатывает как и она старая шлюха, проституцией.
И сделав для себя такие выводы и стала по дружески, как увидит Танюшку, из "мусорки", куда она поживиться чем- нибудь ходила, так и докладывала ей, что Алексей-то и её тоже ждёт, сегодня его смена, чтобы учительница английского не пропустила такого случая подзаработать, поработав немного проституткой.
И потому прямо как в том танином сне, она выпрыгивала при виде молодой женщины из контейнера и с готовностью докладывала ей о месте нахождения Алексея.
Но несмотря на такое более, чем дружеское и коллегиальное отношение, Таня не стремилась становиться проституткой, даже в качестве дополнительного заработка к своей учительской деятельности, и потому долгое время вообще не могла понять, что это её преследует соседка, приветствуя прямо из мусорника одной и той же фразой. "Иди, иди, Алексей тебя уже ждёт… ", принимая Таню за женщину лёгкого поведения.
Но вот совсем неожиданно сон и тот настойчивый звонок будильника совсем не кстати, был же выходной, внёс ясность в происходящее в реальности. Оказывается Танюшка попросту побыла проституткой, даже не зная о таком и таковой не являясь, и вот за это, за эту бессовестную клевету и наговор и хотела мужская рука убить Наталью, с силой ударяя во сне по мячу, так похожему на человеческую голову, а в реальности женская рука нажимала на кнопку будильника, в чём разницы уже особой не было, как будильник надоел своим звоном и хотелось его прибить, так и соседка алкашка достала так, что и её захотелось вдруг убить, но только во сне, наказать за проститутку, и только той мужской рукой, ударяющей по мячу.
Потому что справедливость наступала в этом мире, как правило , только во сне, но только не наяву, где ты мог в сонном состоянии воплотить в жизнь свои самые невероятные желания или заветные мечты, оказавшись даже в космосе и на луне и даже без скафандра.
27.10.2022г
Марина Леванте