КАК СЕЙЧАС ПОМНЮ
Юбилейное письмо РУСАКОВУ в честь 80-тия.
Здравствуй, дорогой мой друг Эдик, Эдик-медик, как любили называть тебя дочки мои Алина и Екатерина, когда ты бывал у нас в гостях.
Здравствуй, дорогой Эдуард Иванович! Крошка Эдди! Как любили называть тебя Шурик Фёдоров, Серёга Бывальцев и Валера Царёв…
Пишу тебе из глухой таёжной сибирской деревеньки, где по завету классика Льва Николаевича Толстого впадаю в старичество, занимаясь посильным умственным и физическим трудом. Мне 79.
Пора, мой друг, пора, покоя сердце просит…
А тебе 31 октября текущего 2022 года стукнет 80!
Не забыл? Пригласишь на юбилей? Напоминаю.
Потому что помню, как познакомила нас красавица Люда Ермолаева, с удивлением воскликнув:
- Живёте в одном доме, в соседних подъездах, пишете рассказы и стихи - а до сих пор не знаете друг друга!
Помню, как приветливой улыбкой встретила нас мама твоя Елена Васильевна…
И ты в честь знакомства подарил мне томик Бориса Пастернака «ПОВЕРХ БАРЬЕРОВ» и надписал «Коле –Эдик». А внутри – вкладка, и на ней – нарисованный тобою стилизованный портрет поэта и музы его.
Как сейчас помню, был я тогда студентом филфака пединститута, а ты студентом медицинского.
Это под твоим влиянием я, бросив пед, я поступил в мед.
Помню номер газеты Медик, где над подборкой моих стихотворений был твой рисунок, изобразивший меня в прикиде Лермонтова, уж очень я походил на Михаила Юрьевича со своими усиками в профиль и анфас.
Помню, как ты увлёкся психиатрией и заманил меня на заседание кружка психиатров, где мы зачарованно слушали доцента Дмитрия Власовича Афанасьева – очки, бородка – который каждое научное предположение заканчивал так: - Замнём для ясности!
Как сейчас помню: Енисей, Остров отдыха. Полузатопленный теплоход. И ты, студент, работаешь при нём ночным сторожем, чтобы, не дай Бог, не уплыл он никуда! А тебя сменяет дневной охранник Володя Брытков, грузчик Бурмата, и читает отрывок из своего философского трактата под названием «Будем как дети!»
Помню, как ты по распределению три года отрабатывал ты в Тинской психобольнице барачного типа, в Нижнеингашском районе, а я наезжал к тебе в гости и пел, подыгрывая на гитаре посвящённую тебе песенку:
Почему-то я тоскую,
Непонятно, почему…
Но когда вернусь в Тинскую,
Я, наверно, всё пойму:
Сумасшедшие в палатах,
В окнах – белая тайга…
Ах, палаты тесноваты,
А тайга – на тыщи га…
Помню первую твою книгу «Конец сезона»
Помню рассказ «Мой папа – японский шпион»
Помню, как нас принимали в Союз писателей СССР
Вместе с фронтовиком Иваном Владимировичем Уразовым, ответственным секретарём альманаха «Енисей», прославлявшего на весь Красноярский край наши имена…
Помню, как он, Ванечка, автор книги «Юность моя фронтовая», вдохновенно играл, когда нас приняли в СП, на своей фронтовой флейте…
Помню, как в городе засветился из Казани Роман Солнцев, стихи которого в журнале «Молодая гвардия» и в «Литературной газете одобрили тогда Константин Симонов и Андрей Вознесенский.
Как с Виктором Петровичем Астафьевым организовал Роман издание журнала «День и Ночь», где мы частенько печатались.
Счастливые времена!
Сквозь которые прорывался напряжённо-тревожный голос поэта – физика и лирика:
***
Я душу устал выставлять напоказ,
Отдав предпочтенье иронии, смеху…
Опять задыхаюсь я, как водолаз,
Которому шланг пережали сверху…
Или:
Романтики! Творцы истории!
И что же мы себе устроили?
Это он говорил по поводу цензуры, которая, помню,
изрядно потрепала и твою первую Московскую книгу…
Помню, как мы приходили в мастерскую увлечённого работой гениального художника Андрея Геннадьевича Поздеева, когда это позволяла нам его муза, преподаватель вечерней школы, Валентина Михайловна , ласково называвшая его Андрюшенькой и оберегавшая вдохновение мастера.
Посреди мастерской из небытия возникали шедевры «Сотворение мира», «Пир шутов», «Чёрная дыра» -
И я под впечатлением записывал в блокноте:
Художник пишет «Чёрную дыру»,
Он днём и ночью в Космосе витает…
Он хочет знать, чего никто не знает,
Что неподвластно кисти и перу…
Да, как сейчас помню, это было время Больших ожиданий, по выражению Константина Паустовского.
Отмена цензуры. Провозглашение свободы слова.
Визит Президента в Овсянку к писателю Астафьеву,
После чего у Виктора Петровича вышло Собрание Сочинений в 15-ти томах…
Ах! Да и только…
Слава Богу, альманах «Енисей» до сих пор выходит в свет… И журнал «День и ночь»
А все книги, которые ты издал, «Конец сезона», «Белый медведь», «Театральный бинокль», «Остров Надежды», «Очередь за счастьем», «Стеклянные ступени», «Ряд волшебных изменений», «Майский сон о счастье», «Пропуск в рай», - есть у меня с дарственными надписями.
Помню, ты как-то воскликнул:
- Юбилей – это репетиция поминок.
Но потом опроверг это утверждение, перефразируя Маяковского:
- Жизнь прекрасна, и это не удивительно!
Добавлю: и если захотеть, можно издать Собрание Сочинений в 15-ти томах… А можно – книгу «Избранное»
Чего я от всей души и всего сердца и желаю тебе, мой дорогой друг, юбиляр Эдуард Иванович, Эдик-медик, Эдди!
До Новых встреч!
Николай ЕРЁМИН г Красноярск –Кырск-Абаканск .На фото мы в Красноярской краевой публичной библиотеке на юбилейной встрече 27 октября 2022года