Когда над Петербургом будет вьюга
Развеивать февральские снега,
Я, вырвавшись из суетного круга,
Надеюсь быть на невских берегах
Закованных в холодные граниты,
В сплетения чугунные оград.
Ведомый поэтическим магнитом
Обрящу зарустованный фасад.
Открою дверь тяжёлую парадной,
Скользну рукой по поручню перил,
И по латуни жёлтой и прохладной
С инициалами того кто прежде жил.
И мне отворят, в комнаты проводят,
Поведают о том как жил поэт.
А там обои по старинной моде,
И безмятежно белый кабинет.
А на столе рабочем, на зелёном
Сукне, фаянсовый печальный пёс,
Смотрящий виновато и покорно,
Его давным-давно поэт принёс.
Он полюбил рубиновые глазки,
Округлый лоб фаянсового пса.
А пёсик кракелюровой окраски
Подсматривал, когда поэт писал.
Прислушивался, как перо скрипело
По нелинованной поверхности листа,
В чернила окунаясь то и дело.
И как стихи шептали строгие уста…
И помолчав, подумав, я покину
Квартиру Блока, розоватый дом.
И будет вьюга сыпать снегом в спину,
На гладь реки закованную льдом.
И я, любуясь невским снегопадом,
И не замечу, что невдалеке,
Пройдет прохожий, а с ним рядом,
Коротконогий пёс на поводке.
03.10.22.