Бограда 107, дом под Питер, новодел, на месте проходной Комбайнового завода, и запах там ещё остался, запах завода, он напоминает запах Питерского метро. Страдальцы совка, подневольные люди много лет там работали, и земля пропиталась маслом труда. Однако были в нашем городе люди свободные от любых в принципе обязанностей, кроме алкогольной зависимости. Речь пойдет о группе Черные полковники.
Кроме трудовой повинности в совке была и воинская, т.е. мужчин не сильно женатых, не особо важных на производстве сдавали в аренду в СА на сборы. Солдат таких называли партизанами, а нас лейтенантов ни разу не военных, не знаю, как называли. Месяца два три в палатках на солдатских харчах мы парились в Сысоевке, это под Арсеньевым. Ходили строем на плац утром, в обед на обед… Всё, вся спецподготовка сборщиков. При правильном подходе это некий овер хэнд на природе, уже не санаторий, но ещё не поход. От такого графика реальные партизаны там реально пили и буйных сажали, как обезьян в деревянные клетки из лозы. Нас м. к. с. так не наказывали, да и мы так не пили, не на что, жарко, плюс люди все с вышкой. Серега Грищенко лучший наш ходок нашёл в Арсеньеве и женщину, и работу, кто-то что-то полезное делал в части по ремонту слаботочки, я выбегал марафоны в сторону реки Уссури, но в основном народ просто спал днем в палатках, ночью гомонился в лагере. Исключение составляли полковники, они бухали беспощадно, пропадали по неделе, создавали сцены тупости, но мы их не били и офицеры не прижали. Полковниками они стали после того, как съездили на такие сборы раз десять и чуть не майоров по выслуге получили. Деградировали, конечно, мужики, но кому тогда легко. Был среди них Сергей Никитенко, Никита, мой знакомый, жертва свободы совка. Познакомились мы на калымах, вначале по строительству ноль четыре на дачах потом кровельщиками на Комбайновом. Нужно признать, что работником Сергей был отменным, работал лихо, с огоньком, мог и на калыме закалымить мимо, огурцы своровать, свалить во время. На кровле аналогично, они с другим алкоголиком Мишкой летали по крышам, как ангелы или черти. Буквально, был случай, надо деньги получать, а Сергей в глухом запое, абсолютной прострации, при этом он физически не болел. Мы с Мишкой берем Сергея под руки и ведем к остановке… Я всегда старался научиться левитации, а Сергей ею обладал в этом состоянии, при его проводке по дороге давления его ног на грунт не ощущалось, давление на опоры не ощущалось. Если его отпустить, то он как велосипед без водителя мог пройти и по воде, ну пока не упадёт, да упадет, не утонет. Серега всегда улыбался, но, наработав полковника, характер испортил, и я с ним в чине не общался, лёгкость он тоже потерял.
С Мишкой у нас была прикольная вахта. Мишка появился как чёрт из табакерки и сказал - срочно калым. Мы приехали, кое-как затопили печь, растопили катушку гудрона и катали вдвоём кровлю, пока гудрон не кончился, но был уже вечер, рядом бригада свалила, а их печь ещё была горячей. Катали кровлю гудроном соседей, пока печь не остыла, 30 часов работы без перекура, я тогда тоже, видимо, дан кровли имел. Деньги получали 30 дней, но это среднюю мес. зарплату за 30 часов ударной. Эти калымы с будущими полковниками весьма разнообразили серость нашего бытия.