Даже при коронавирусе, есть жизнь

Борис Фуксов
2020 г. +7 - днем; +3 - ночью.

        Не выходить на улицу не получается.
        Мерзнем.
Надо продержаться ещё неделю!
Не из-за погоды - отменили занятия в школе... Сначала по шторму. Потом по коронавирусу! Рекомендовали всем школам перейти на удалённое обучение по интернету. Вот уж радости было у нашей ученицы Лизаветы!
В школу не ходить, это значит наступил Рай в жизни!!!
Если есть Рай, значит есть и Ад…

        Перешла к нам, практически жить, в это страшное время - её закадычная подружайка Ангелина. Девочка, повыше даже нашей, пофигуристей. Им бы спортом заниматься, женским. Ведь есть же женское регби?
 
       Чуть не сбили меня на лестнице в доме,чуть не затоптали! Носятся, как ошалелые жеребята. Как пленные румыны! Рёв, визг, смех. Музыка, даже из утюга…

       Тихий дом пенсионеров, перевернули вверх дном. Прежде чем выйти из своей светёлки на втором этаже – вслушиваюсь в шум за дверями, выхожу осторожно, не сразу и не весь.  Школы нет - свободу попугаям!

      А тут облом случился: Школа. в её чате, обратилась к родителям  и предложила, если конечно они не против - проводить занятия по старорежимному - явочным порядком, в родной и любимой школе...

       Конечно, эти родители (предатели и варвары) - с радостью согласились! Лизка теперь ходит и бурчит на всех, очень недовольная. Считает, что её предали, гонят из родного дома, на улицу! В школу ...

       Да уж, какая тут учеба - при наличии подружки?  Уже большие девочки, одной 13 лет, а второй, вообще можно сказать – старушка, аж 14 лет. «Молодость заканчивается» - так Лизавета сказала. В приличном обществе, уже бы к ним обращались: "Барышни"!

        Дорвались эти барышни, до бабушкиных потаённых запасов конфет – так хомячат, что фантики уже складывать некуда! Естественно, этой же ночью, я в это время на Владимира Соловьева в телевизоре, что в зале кинотеатром стоит, внимательно смотрел - пришла беда, откуда и не ждали!

 Растолкала, меня задремавшего , наша Лиза. Растолкала - разбудила: " Дед, у Ангелины всё лицо в красных пятнах, ей плохо ".  Что самое обидное: ведь не бабушку будят, не мать родную, а деда! Видать, его меньше всех жалко... Остальные - пусть спят спокойно!
 
            Разумеется послушно – дед, шлепая тапочками, поплёлся, чертыхаясь, на верх, к ней в комнату.  Вижу, на самом деле - ребенок в красных пятнах во всё лицо! Глаза в слезах, нос в соплях, смотрит умоляюще-испуганно. Видать - жить хочет!

          Оказывается, у неё аллергия на глюкозу, цитрусовые. А мне, кто доложил об этом? Фиг бы они у меня получили свободный доступ к бабушкиным запасам на случай войны! И я, старый пень, пошел с ними в сговор, втихаря от бабушки.

       До матери, этого жирафенка, дозвониться не могу - девчонка та, небось, от радости "бездочерьства", вздохнула свободно, телефон поставила на тихий режим.

    А мне каково? А вдруг отёк горла начнётся? Вызвал скорую. Пока та ещё ехала, разбудил конечно бабушку. Пусть тоже не спит, находится рядом со мной…

        Бабушка, проверенный жизнью человек, бывший медик, напичкала ребенка "супрастином", углём. Врачи на Скорой, приехав, особо не вникая, их ведь тоже разбудили (!!!) - вкатили два болючих укола, Я, так догадываюсь, пониже спины. А и пусть! Что бы дедушке дорогу на лестнице уступали!

       Врачи уехали. Я, в расстроенных чувствах , опять спустился вниз. В кухню, к родному холодильнику. Это горе - нужно заесть бутербродом с колбасой и чаем!
Но бабушка, понимая мои переживания и зная мои лекарства от этого , прокралась вслед за мной, в так любимую мне ночью - кухню.

Колбасу отобрала, чайник выключила. Меня, подталкивая руками в спину и коленом пониже спины - бабушка прогнала и мимо телевизора. Тоже спать. 

         Только я стал проваливаться в приятную дрёму - опять голос Лизаветы, над ухом шепчет...

       Господи, когда же, вы все уж замуж повыходите, деду ночью, из-за вас, не выпрыгивать по тревоге из теплой и родной кровати?! На лету в пижаму и тапочки облачаясь - обуваясь.
Сказывается армейская закалка.

        Началась у Ангелинки, вторичная реакция на аллергию, теперь на уколы.
Бегаем, попеременно с Лизаветой, по маршруту: «умывальник – диван» со всё ещё живой, дорогой сердцу, подругой ... С тазами!

        А я-то мечтал, что скоро мне с ними пиво пить!
Фиг им, ежели от конфет такое, а что будет от светлого фильтрованного из холодильника? С солёненькой рыбкой… Только продукт переведут! Настроение испортят.

       Утром, мама Ангелинина примчалась, сама за рулём, прочитав по утру моё послание в телефоне. Сдал я внучкину подружку, на руки матери, уже практически здоровую.
 
Слышу, а они опять намечают радостную встречу, у нас дома ...

    Уехать мне что ли, куда-нибудь? Например, в Сирию? Там я буду, как дома. Там и проблемы будут попроще и уважения поболее…