я бесконечно люблю, поднимаясь по бесконечной лестнице, оставлять на каждой ступеньке что-нибудь...
это может быть трамвайный талон, спичка, отпечаток уха, когда я вслушиваюсь в гул цементного пролета, без усилий отличая шаги спускающегося от шагов
восходящего к вершине ветра, холода и
кислородного голодания...
а звёзды - это сыто урчащие, бесформенные, отвратительно студнеобразные существа;
мои рассуждения о причине свечения
доводят их до рвоты...
очередной спускающийся по-птичьи машет руками,
на нем ботинки с высокой шнуровкой и сиреневые
перчатки...
я его видел год назад, полного энтузиазма...
теперь он показался мне невменяемым...
на его теле, кроме упомянутых ботинок и перчаток,
ничего не было, выпученные глаза смотрели вдаль...
хотя - на мои вопросы он отвечал разумно и, я бы сказал, мудро; только, быть может, слишком медленно, причём его губы двигались асинхронно звукам...
- добрый день
- не знаю
- скажи что-нибудь
- иди вверх, оставляя одежду на ступеньках, и, когда в воздухе не останется кислорода, переходи на анаэробный способ обмена веществ...
...............
я встречаю брошенную одежду все чаще...
раз мне попалось сиреневое кашне из комплекта кашне-перчатки и я вспомнил эту встречу...
аргонавты, начинающие восхождение, выглядят
как туристы, собравшиеся в двухнедельный поход,
хотя считается, что лестница бесконечна,..
через неделю они умнеют и спихивают рюкзаки с лестницы, провожая взглядом уменьшающуюся точку...
тем более, что чувство голода оставляет тело первым...
иногда мне встречались группки людей вокруг тощего огонька, подозрительно смотревшие на чужака...
при мне они заводили разговор как пройдут завтра
тысячу ступенек, как хорошо, что они бросили груз,
чтобы быстрее продвигаться вверх...
они лгали... они не собирались идти вверх... они уже побывали там...
об этом говорили их обожжённые ультрафиолетом лица и слишком тренированные ноги...
идущие не менее года могут по гулу предвидеть встречу и, например, притвориться мертвыми; так часто поступают стоящие на месте...
чтобы проверить догадку, один раз я стал щупать пульс у симулянта и мог поплатиться жизнью - тот оказался силен и взбешон...
...раньше я задумывался: почему мы поднимаемся,
бросая одежду, еду, умирая от переутомления, вместо того, чтобы оставаться на месте; тем более, что это не запрещено...
я не раз хотел повернуть назад, но вид остающихся на месте меня удерживал -
их затравленность, с трудом сдерживаемое бешенство...
тех же, кто открыто спускался, было совсем немного...
кроме мужчины в сиреневых перчатках я встретил еще двоих: взявшись за руки, они прыгали со ступеньки на ступеньку, напевая детскую песенку...
и потом - чем дальше ты зашёл, тем тяжелее повернуть назад...
тем более, я уверен, до конца осталось совсем немного:
уже несколько дней я слышу далекий скрип...
наверное это скрипят ворота, к которым
ведет лестница...
почему именно врата как в рай, я не знаю...
но обязательно должны быть какие-то очень тугие ворота, чтобы противостояние открываемых створок не оставляло сомнений в реальности происходящего...
далее: должна быть соответствующая моменту музыка, какая-нибудь фуга "ре-минор"...
а что меня ждёт за воротами?, меня настораживает вонь...
так воняет машинное масло,и эта вонь идёт сверху...
..................
я столько лет поднимался по лестнице, бесконечно
переступая через невысокие цементные наплывы,
много раз, скуки ради, начинал считать и - бросал,
размышляя сначала о цели восхождения, а после - о безсмысленности таких размышлений, стараясь оставить какой-нибудь значок, хотя бы капельку крови, когда уже не осталось ничего...
я дошел до её конца...
это не лестница...
это - эскалатор, двигающийся вниз...
вот откуда лязг и вонь машинного масла,
вот почему я продолжаю смеяться, прыгая со ступеньки на ступеньку...
прыг-скок, прыг-скок...