Ну, вот мы и подошли к концу первой части сказки "Конёк-Горбунок". Надеюсь, мне удалось убедить вас, уважаемые читатели, что эта сказка представляет собой автобиографию Пушкина.
Первой части предпослан эпиграф - поговорка - "Начинает сказка сказываться"...
Сказка жизни, как и у его прадеда, арапа Абрама Петровича Ганнибала, - в литературном пересказе Пушкина, - "слышали мы, батюшка, сказки про Бову Королевича да Еруслана Лазаревича...".
Напомню вам основные моменты.
Жили - были старик и три сына. Я открыла прототипы этих сказочных героев: это преобразователь Русского языка Николай Михайлович Карамзин и три Пушкина: Сергей Львович (Данило), Василий Львович (Гаврило), и Александр Сергеевич (Иван Дурак).
"Кто-то в поле стал ходить и пшеницу шевелить" - это нашествие Наполеона в 1812 году, когда литераторам русским пришлось пересмотреть свои литературные пристрастия и приёмы, и когда Россия ожидала своего национального гения. Наполеон "русскому народу высокий жребий указал"... Тогда проснулась душа народа русского, которая одновременно является и музой национального поэта. Она в аллегорическом образе Кобылицы выведена в сказке.
Пушкин не случайно писал: "Я начал писать с тринадцатилетнего возраста и печатать почти тогда же...". Это фактическая ошибка, или неправда, но в духовном плане это верно, поскольку без Двенадцатого года он бы не стал русским национальным поэтом.
Под воздействием Души-Музы и при помощи данного ему помощника (Конька-Горбунка) Пушкин создал национальную литературу - поэзию и прозу, - выведенные в сказке как Два коня золотогривых.
Благодаря напечатанию его произведений, узнаванию их людьми (а ведь Перо заблистало сразу после того, как братья украли коней!), Пушкин прославился. Его слава выведена в сказке как Перо Жар-Птицы.
О славе поэта узнают не только друзья, но и враги. Она доходит и до ушей царя, которому хочется присвоить то, что так славно - коней Ивана. Но присвоить не удаётся, - приходится и Ивана брать в царскую конюшню. То есть, присвоить и автора, сделать его придворным.
Иван (Пушкин) уже предчувствует, чем ему это грозит, - и предупреждает, что если царь будет драться и не давать ему высыпаться, - он оставит службу ("а не то я был таков!)... (Первая часть была написана ещё до неудачной подачи Пушкиным царю заявления об отставке с должности камер-юнкера).
Камер-юнкерство тесно связано с должностью конюшего, поскольку изначально, в английском варианте, эта должность пишется как Groom of the Bedchambe (Грум Спальни).
Грум - это юноша, ухаживающий за лошадьми. Спальня - это как помещение, так и департамент, при короле Якове Первом Стюарте (до него тоже был, но при нём переживает свой расцвет). Немецкое "камер-юнкер" - комнатный мальчик, - берёт свой исток из этого - "грум (обычно молодой человек) спальни" (комнаты). Из немецкого варианта ускользает "лошадиный" смысл должности, но Пушкин о нём, несомненно, помнил! И именно поэтому, узнав о царском указе, нарисовал себя в виде лошади царской квадриги (царской конюшни).
Рисунок Пушкина в урезанном виде, - как его показывает В.А. Козаровецкий. Но в данный момент для нас в этом не суть, а суть в том, что здесь Пушкин в образе лошади (коня), среди четвёрки лошадей (квадриги), и морды этих лошадей, и упряжка крайней лошади, - всё схоже с лошадьми на гравюре "Царь Николай Первый усмиряет холерный бунт на Сенной площади в Санкт-Петербурге 23 июня 1831 года".
О том, что Пушкин думал именно об английском (изначальном) варианте присвоенного ему звания, говорят хотя бы эти строки в письме к Наталье Николаевне:
"На того я перестал сердиться, потому что, toute r;flexion faite /в сущности говоря/, не он виноват в свинстве, его окружающем. А живя в нужнике, поневоле привыкнешь к <говну>, и вонь его тебе не будет противна, даром что gentleman".
Почему это царь живёт "в нужнике"? Да потому что джентльмен! То есть, Пушкин сравнивает царя Николая с английским королём Яковом Первым, и кабинет царя со спальней английского короля. А где спальня, там и горшок (пардон!). (Вспоминается кадр из Михалковского "Обломова", где так мило и невинно виден горшок под кроватью...). И мало того, у Якова Стюарта была ещё и должность "смотритель горшка"!
Раннее, в письме от 18 мая, после того, как Пушкин узнал, что его письмо к жене было вскрыто, он пишет ей:
«Никто не должен знать, что может происходить между нами; никто не должен быть принят в нашу спальню».
То есть, у царя - своя спальня, а у нас - наша!
Руководителем Спальни был
Обер-камергер Двора (First Gentleman of the Bedchamber / Первый джентльмен Спальни), или Постельничий (Groom of the Stole / Грум при мантии, или ...). «По одной из версий, название должности произошло от королевской мантии (stole), которую монарх надевал по особо торжественным случаям и за которую обер-камергер нёс ответственность. По другой версии, и более реальной, название происходит от королевской ночной вазы (stoole - стул, стульчак), за которую так же отвечал королевский постельничий». /В. Ковин, «Корoлевские слуги и Яковитский двор в Англии». 1603-1625.
Вы видите, откуда взялся антагонист Ивана, который появится во 2-й части сказки - хитрый Спальник?..
Вообще, в этом пушкинском письме многое соотносится с текстом сказки. Так, в частности, Пушкин пишет:
"Нашла за что браниться!.. за Летний сад и за Соболевского. Да ведь Летний сад мой огород..."
Сравните:
"Во дворце я буду жить,
Буду в золоте ходить,
В красно платье наряжаться,
Словно в масле сыр кататься,
Весь конюшенный завод
Царь в приказ мне отдаёт;
То есть, я из огорода
Стану царский воевода. Чудно дело!"...
Про завод в этом письме тоже есть:
"Боже мой! кабы Заводы были мои, так меня бы в Петербург не заманили и московским калачом. Жил бы себе барином".
В этом же письме помянуты бешеные лошади, схожие со сказочной Кобылицей: "Будь здорова, умна, мила, не езди на бешеных лошадях...".
Здесь же есть и о семье (братьях): "Сегодня едут мои в деревню, и я их иду проводить, до кареты, не до Царского Села, куда Лев Сергеевич ходит пешечком."
_________________________________
Получив часть серебра за Ивановых коней, братья:
"Два же брата между тем
Деньги царски получили,
В опояски их зашили,
Постучали ендово;й
И отправились домой.
Дома дружно поделились,
Оба враз они женились,
Стали жить да поживать
Да Ивана поминать".
Автору надо было от них отделаться, и он их послал домой и оженил...
А вот эти последние два стиха -
"Стали жить да поживать
Да Ивана поминать", - звучат отголоском стихотворения: "Сват Иван, как пить мы станем...". Когда можно будет официально издавать сказку под именем Пушкина, думаю, надо будет поставить это стихотворение как присказку к Первой части сказки. Судя по всему, такова была задумка Автора...