Кавказ. часть 13

 
  Прибыло пополнение, сразу на весь полк. Солдаты выглядели усталыми, с закопчёнными от долгой дороги лицами. Первым, нужных себе людей, отобрал командир разведроты; он подошёл к огромной толпе и громко спросил: "Кто хочет служить в разведке?". Двух откликнувшихся человек ему хватило и он быстро ушёл с ними, на ходу улыбаясь несуразным вопросам новичков о предстоящей службе. Затем пополнение разбили на группы и отправили по батальонам.

  Спускаясь от штаба полка к штабу батальона Шеф с техником на ходу отбирали нужных специалистов для роты, дополнительно расспрашивая кандидатов о предыдущем опыте боевых действий.
При этом военные билеты контрактников перекочёвывали в карман техника и он каждый раз подкреплял это действие словами в ироничном тоне: "Поздравляю, в семёрке будешь служить".
  У штаба ватагу контрактников поджидало различное начальство: командиры и старшины рот, старшины отдельных взводов, штабные офицеры. Старшина пятёрки Петров с серьёзным видом что-то рассказывал своему командиру, а тот смеялся как ненормальный, пряча своё красное лицо за широким воротником бушлата. Чуть поодаль от всех стоял МТЛБ Папаева. Возле тягача  прохаживались двое: комбат, с плеча которого небрежно свешивался автомат, дулом вниз, и начальник штаба батальона - он внимательно слушал Папаева, важно заложив руки за спину. Отдельно стояли и просто любопытные, пришедшие поискать земляков.

 Дверь в штаб по прежнему стояла рядом со входом и снизу успела оплыть грязью, из-за чего казалось, что она вросла в землю и пустила корни. Внутри было холодно, пахло сыростью и соляркой.
 Шеф с техником прошли в офицерское жилище. Баранцевич принялся возиться с оформлением документов, а Шеф, гонимый неуютной атмосферой штаба, забрал вещевые аттестаты из военных билетов, пересчитал их, и поспешил выйти наружу.

 Но на выходе он столкнулся с замполитом и зампотылом. Оба были пьяны; и если для зампотыла такое состояние было привычным и даже рабочим, а к тому же за толстыми линзами его очков не очень то угадывалось количество выпитого, то для рослого Игоря реальность явно приобретала иное значение - он держал руку на плече зампотыла, покачивался и неуклюже улыбался.
 Находясь при штабе Игорь перестал совершать молитвы, постепенно признал правоту Баранцевича в том, что его должность это чистая синекура* и от всего этого на душе у него скребли кошки. Тогда он призвал на помощь опыт своего  проспиртованного боксёрского прошлого, и он помогал ему временно исцеляться от уныния при помощи водки.

 Шеф отступил в сторону, давая начальству пройти, но зампотыл вдруг остановился.
- А-а, старшина! - вкрадчивым тоном начал он. - Слушай, давно хотел тебя спросить. А золото было? Там! Ну ты понял, - и в  ожидании ответа сверлил Шефа лукавым взглядом из под очков.

- Какое ещё золото, товарищ капитан? Мы же сюда всё принесли! - не церемонясь ответил Шеф и посмотрел на Игоря.
 В этот момент Игорь рассмеялся, сгрёб зампотыла в охапку, так, что у того очки съехали набекрень и сказал:
- Я за Серёгу... убью!
 Оспаривать такой категоричный тезис зампотыл не решился и товарищи скрылись за дубовой дверью офицерского жилища.

 Выйдя из штаба Шеф осмотрелся. Ватагу контрактников уже построили в три шеренги и он отправился за строй, туда, где находились несколько контрактников третьего взвода и среди них стоял Рыжов. Световой день заканчивался и пока не стемнело нужно было брать людей и вести их на сопку, но судя по всему комбат намеревался повторить свой номер с коробком и это сумасбродство могло продлиться до сумерек.

 Комбат был мрачен больше обыкновенного. Он медленно ходил взад вперёд перед строем, поэтому могло показаться, что его мучает какое то сомнение и вот-вот последует команда "Разойдись", но Папаев походил ещё немного, остановился и дружелюбно поинтересовался у вновь прибывших:
- Снайперы есть?
 И как только появился кандидат пощекотать нервы, то с Папаева тут же слетела мрачная надменность и он превратился в чудаковатого денщика; снял с плеча автомат, подвинул целик, любезно предложил право первого выстрела своему визави, затем достал спичечный коробок и они вместе пошли к стене.

 Вызвавшийся на дуэль контрактник выглядел как настоящий профи: коренастый, аккуратный, бодрый, в необычном камуфляже, руки в митенках**, на ногах вместо кирзачей берцы. Он сильно  выделялся среди серой массы пополнения и ожидать от него промаха было бы верхом самоуверенности.
 Профи отказался стрелять первым и взял из рук комбата коробок. Они о чём то ещё поговорили, после чего комбат весело соглашаясь с ним, сказал повернувшись к строю:
- Правильно. Трусость жизнь не продлит, а храбрость не уменьшит.
 
 Эта философская мысль, слышанная когда то Шефом и произнесённая теперь совершенно не к месту, вызвала в его памяти другую пословицу:
- Ага, на миру и смерть красна, - саркастично добавил Шеф глядя на Кольку.
 Рыжов, внимательно наблюдая за происходящим, в знак согласия кивнул головой, а от себя добавил:
- Аттракцион неслыханной дерзости - начинается!
 
 Дуэлянты разошлись. Комбат быстро прицелился и нажал на курок. Одновременно с выстрелом коробок подпрыгнул на голове Профи и упал к его ногам. Кандидат в телохранители достойно выдержал испытание с коробком на голове. Меткий выстрел вызвал одобрительный гул, который, впрочем, быстро стих. Все ждали продолжения.
  И вот уже Профи целился сам. Комбат картинно стоял прислонившись спиной к стене штаба и выглядел спокойным, даже безразличным. Со стороны происходящее выглядело как шоу безрассудной удали, которое никогда не покажет ни одно ТВ.
 
 Наблюдая воочию за дуэлью, Шеф думал: "Дерзость, граничащая с безумством - не тянет на причуду, а если это не причуда, то зачем комбат встаёт на эшафот? Зачем он играет со смертью? Просит у Бога смерти? Но к чему этот пафос и подмешивание благородных оттенков дуэли? Крутил бы барабан русской рулетки в одиночестве и безопаснее для окружающих и адреналина полные штаны". Ещё Шеф поймал себя на мысли о том, что если пуля попадёт комбату в лоб, то он ни сколько не огорчится, поскольку так и не простил ему Машу.

 Вокруг стояла тишина. Все как один замерли в ожидании выстрела, забыв про свою усталость и неустроенность.
 
 Хлёсткий выстрел рассеял мысли Шефа, подобно порыву ветра  разогнавшего туман, оставив лишь неприятный осадок на душе. Коробок упал рядом с комбатом; он взял его, осмотрел и поднял над головой, демонстрируя ещё одну дырку от меткого выстрела своего визави.
 "Семнадцатый" - отметил про себя Шеф и пошёл за документами к новоиспечённому телохранителю-снайперу.
 
    ***   ****   ***

  На горизонте замаячил Новый 2001 год и как подарок к приближающемуся празднику в батальоне развернули баню. Банным днём для роты был назначен вторник и этот день стал главным в их походной жизни, его ждали.

 В новогоднюю ночь артиллерия виртуозно начертала в небе, множеством осветительных выстрелов, цифру наступившего года. Факелы медленно спускались на парашютиках озаряя округу словно огнём костра. В селениях зажёгся свет и окрестные холмы и долины засверкали россыпью огней.

 Под ногами захрустел снег, а черта, за которой заканчивалась походная жизнь друзей, была всё ближе и ближе - контракты Шефа и Рыжего подходили к концу. От этого в их душах всё сильнее трепетало приятное ощущение приближающегося дембеля, а воображение рисовало заманчивые картины гражданской жизни отвлекая и рассеивая внимание от насущных проблем.

 Шеф готовился к передаче имущества и вооружения роты новому старшине и проводил предварительные сверки. В один из дней он пришёл со штаба полка с большой коробкой и улыбаясь поставил её в землянке командира роты на стол.
- Вот, смотрите что нам дают.
- И что это? - техник заинтересовано поднял брови и первым полез открывать коробку. Он вытащил из неё широкий мохеровый шарф синего цвета. Баранцевич осмотрел его недоумёным взглядом, затем положил на оттоманку ротного и полез копошиться снова. Следом он вынул красную спортивную шапочку-петушок - времён позднего СССР, вязанные варежки, плитку шоколада, горсть леденцов - один из которых он сразу задумчиво развернул и сунул в рот. Брови его насупились ещё больше, будто бы он пытался понять суть увлекательного ребуса.
- Тут ещё сигареты и открытка, - пробубнил техник и вынул открытку с весёлым Дедом Морозом. Он поднёс её ближе к глазам и начал читать, - Здравствуй дорогой солдат! Пишет тебе ученик третьего "Б" класса Семён Иванов, - техник сделал паузу, - А-а, это запоздалый Новогодний подарок что ли? Иначе, с чего бы такая щедрость?

- Это гуманитарка, наша доля в батальоне лежит. Езжайте, заберите, - деловито распорядился Семёныч.
- Халява значит! Это я люблю, - сказал техник и ощутив прилив воодушевления стал быстро одеватья. Глаза его горели энтузиазмом. Баранцевич мог бы быть и старшиной и техником одновременно и жалел только, что уставы этого не позволяли.

 На позициях послышался утробный рык Ачхоя, по которому не сложно было определить, что идёт кто-то чужой. Затем, совсем рядом, раздался выстрел. Стреляли без перезарядки. Компания насторожилась.
- Фишка! - крикнул техник в сторону выхода и стал прислушиваться, но в ответ никто не отозвался, - Всё ясно, Ачхой опять один на фишке.
 Тогда он взял свой автомат и вышел из землянки. Через несколько секунд послышался его резкий окрик:
- Эй! Стой!
 Шеф поспешил следом. Выбравшись из окопа он увидел как техник держит под дулом автомата какого то бойца. Подходя ближе, Шеф узнал в нём того самого Клопа с разведки. Рядом с ним на снегу, с вываленным из разверстой пасти языком, лежал застреленный Ачхой. Видимо Клоп стрелял псу прямо в пасть, так как пуля вышла через загривок и белая шерсть в этом месте была чуть испачкана кровью.

 Клоп сохранял невозмутимый вид и не обращал внимания на воинственного Баранцевича. Разведчик скользнул недружелюбным взглядом по Шефу и ухмыльнулся; разумеется он узнал его, однако предпочёл промолчать. Затем, Клоп ещё раз посмотрел на пса, будто проверяя, не ожил ли тот, безнадёжно махнул рукой, повернулся и хотел было идти дальше.

- Куда пошёл то, уруру? - не выдержав такой наглости сказал Шеф.
- Оружие на землю! - решительно скомандовал приближающийся техник.
 Но Клоп, не поверил в решительность действий Баранцевича и на  это он лишь ухмыльнулся и сказал:
- Да ладно, Борода.
 То ли инстинкт смерти в нём преобладал перед всеми другими инстинктами, то ли он специально лез на рожон, преследуя какую то свою цель, хотя, вернее всего, Клоп просто декларировал своё превосходство - прикрываясь летучей мышью на затылке.
 Техник передёрнул затвор и повторил:
- Оружие на землю!
 Клоп приостановился и в этот момент Баранцевич сбил его с ног, ударив прикладом в плечо. Инцидент принимал крутой оборот и грозил обернуться противоположностью.

- Автомат, говорю, сюда! ...
- И что дальше? Расстреляете меня? - снимая автомат скалился Клоп.
- Выкопаешь яму, похоронишь собаку, тогда отдадим автомат, - спокойно произнёс Шеф глядя Клопу в глаза.
 Техник кивнул головой в знак согласия, отстегнул рожок от автомата и, передёрнув затвор, повесил его себе на плечо.
- Ответите за это, - пробубнил Клоп, потирая плечо.

 На шум вышел ротный, подтянулись Батя, Воробей, Макс и все кто были неподалёку.
 На вопрос, зачем он застрелил собаку, Клоп отвечал заверениями, что хотел лишь пугнуть пса, но случайно нажал на курок. Для него это был просто досадный случай, и их печаль казалась ему странной. В его представлении, ответ Баранцевича и Шефа переходил допустимые границы. То же он говорил и своему ротному пришедшему на выручку. Офицер, выслушивая справедливые негодования, дипломатично разрешил конфликт и, перед тем как забрать Клопа и его автомат, дал обещание, что утром Клопов придёт и закопает пса.
 
 Но Батя не стал ждать утра, он был уверен, что обещание - это  всего лишь уловка, что бы достойно выйти из положения, и они с Максом принялись копать яму для пса, тут же, за землянками на склоне. Шеф тоже взялся помочь и когда дело было сделано, они помолчали, Затем Шеф спросил Батю, почему он не стал ждать утра.
- Неужели ты не понял, что никто не придёт? Автомат забрали и дело с концом, а ты теперь будь осторожен. Они, - Зарубин кивнул в сторону разведки, - будут тебе мстить. Баранцевичу конечно тоже может ответка прилететь, но он всё таки в должности и при погонах, а ты будь аккуратен.
- Надеюсь не успеют, - ответил Шеф, ощущая как в душе к тихой печали примешивается беспокойство.
 Он порылся во внутреннем кармане кителя, вынул серебряную монету, посмотрел на неё и перед тем как подбросить, загадал: если выпадет правитель - то сидеть мне в зиндане, если алтарь - то всё будет хорошо. Затем, большим пальцем ловко подбросил монетку вверх так, словно делал это сотни раз. Монетка звонко крутанулась. Выпал алтарь.

   ***   ****   ***

 Вертолётный пятачок находился совсем рядом, за небольшим оврагом, через который был перекинут деревянный мостик.
 Сколько раз Шеф наблюдал картину бегущих солдат к заветному пятачку через этот мостик, и по хорошему завидовал им; они бежали без оглядки, на ходу придерживая шапки, срываемые сильным ветром от работающих винтов.
 И вот сегодня им с Колькой предстояла долгожданная пробежка до вертолёта, прямиком в распахнутые двери новой жизни.
 Холодный ветер разогнал провожающих. Из офицеров остался только замполит, которого назначили ответственным за посадку.  Игорь заранее попрощался с Колькой и Шефом и где то прятался от порывистого ветра, лишь изредка попадая в поле зрения друзей.
 Топчась на месте, Шеф наблюдал сквозь ясный воздух, как к иззубренному горными вершинами горизонту летел самолёт, оставляя за собой белый след; след быстро рвался ветром на белые клочки, которые напоминали одинаковых барашков.

 Самолёт должен был бы лететь и дальше, но вот он упёрся в невидимое препятствие и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, полетел обратно. "Граница с Грузией?" - не без удивления предположил Шеф. Было странно наблюдать границу России в небе и разворачивающийся самолёт. Скорее это был знак судьбы, в том, что жизнь друзей круто меняла своё направление, 
- Смотри, самолёт разворачивается, - Шеф решил обратить внимание Кольки на столь необычное зрелище.
- Ну и что?
- А тебе не кажется, что это знак?
- Знак чего?
- Знак того, что наша жизнь круто изменится.
- С чего бы ей круто измениться? Всё тоже самое и будет,- ёжась от порывов ветра ответил Колька. - Не в небо смотри Серёга, а под ноги и ... по сторонам, - тут он замолчал, принял заговорщический вид и тихо прошептал:
- Так, не оборачивайся. Разведка кого то ищет. Не хочу каркать, но по моему это за тобой. Вычислили они тебя, дождались. Беги в секретку к Комаровскому, спрячься там.

 Шеф украдкой огляделся. Действительно, в толпу дембелей вклинилась разведка. С Клоповым были двое; такие же коренастые, злые и вооружённые. Вели они себя как вельможи и от них за версту несло произволом.
 Они задиристо заглядывали в лица контрактников, а стоящих спиной к ним - беспардонно разворачивали за плечо и шли до  следующего контрактника. Эта процедура быстро повторялась вновь, ибо хватать за шиворот - входило в их привычный круг забот.
 Сомнений не оставалось - искали его. Наступала развязка инцидента с Клоповым, о чём предупреждал Батя. Бежать было стыдно, да и всё равно уйти отсюда не замеченным не представлялось возможным.
 Ничтожные надежды - что его не узнают или, что ищут кого то другого - развеялись, как только Шеф услышал за спиной:
- Вот он. Эй, Шумахер!
 Затем Шеф почувствовал руку на своём плече и его сильно потянули назад.
- В чём дело? - Сергей постарался спросить как можно развязнее, но встретившись глазами с Клоповым, понял, что дело дрянь и сейчас этот филёр оставит ещё одно дурное воспоминание по себе.
- В чём дело? Пошли, будешь яму копать и расскажешь кое что, - Клопов начинал распаляться, он вытянул голову вперёд, сжал кулаки, но понимая, что ни к чему привлекать излишнее внимание дембелей, дабы не пробудить в них сочувствие к "своему", крепко схватил Шефа под локоть, а его помощник тут же прицепился к руке с другой стороны.
- Пусти его, - попытался вмешаться Колька, но тут же получил удар от второго помощника. Рыжий схватился за глаз и отступил в толпу.
 Находившиеся рядом контрактники отодвинулись, так что вокруг процессии образовалось свободное пространство. Окружающие хранили молчание, возможно опасаясь вызвать неудовольствие вельмож и с сочувствием смотрели на Шефа.
 Ситуация повисла на волоске. Оставалось надеяться на земляка Рому из разведки, что он поможет каким то образом выйти из этой ситуации. Но Ромы могло и не быть на месте, он мог сидеть в секрете или находиться где то на выезде. Шеф предался печальным мыслям, о том, как он будет замерзать в яме, с тоской посмотрел на вертолётный пятачок, на который вышел сигнальщик с дымовой шашкой.
 
 Неожиданно в круг вышел замполит и строго спросил:
- Кто такие? Что нужно?
- Не твоё дело, - ухмыляясь буркнул Клопов и предупреждающе вытянул правую руку в сторону Игоря, как бы отстраняя от себя все претензии и всякое вторжение посторонних.
- Чьё распоряжение?
 На это разведка лишь ускорила шаг. Тогда Игорь широкими шагами быстро преодолел небольшое расстояние до процессии и встал у них на пути. Разведчики остановились. Клоп отпустил руку Шефа и подошёл почти в плотную к замполиту.
- Я замполит третьего батальона, э-э ... исполняющий обязанности замполита, - Игорь запнулся о детали военных канцеляризмов, чем рассмешил Клопова, - лейтенант Смирнов. Ваши действия неправомерны.
- Слышь лейтенант, вали отсюда, не мешай, - Клопов ещё раз фальшиво рассмеялся.
- Отпустите его, пошли Серёга, - и Игорь сделал шаг вперёд. Клопов только этого и ждал; он резко сделал выпад правой, но его кулак только рассек воздух над головой замполита. Игорь подогнув колени сделал энергичный выпад и боковыми ударами в голову отправил Клопова в нокаут.
  Затем, всё было как в кино; замполит сериями хорошо отточенных ударов, так же быстро расправился с остальными, не сбивая дыхания и не теряя строгого выражения лица.
 Клопов поднялся быстрее своих помощников. Сперва он пристально смотрел на Шефа, словно гипнотизируя его, потом крикнул так, будто в нём прятался чёрт:
- Встретимся ещё!
 Услышав эту фразу Шеф брезгливо поморщился и подумал:" исключительно ли из мести действовал Клопов или он пытался таким образом разузнать подробности о нахождении монет? Как бы там ни было - теперь уже всё равно. Ты проиграл Клопов!"
 Послышался шум винтов вертолёта, сигнальщик поджёг дымовую шашку и её оранжевые клубы прерывисто устремились вверх.
 Через час Шеф с Колькой стояли в Ханкале; они дрожали от холода и не верили своему счастью. Впереди лежал непростой путь до Москвы.
__________________

*синекура - любая должность, приносящая доход, но не связанная с какими-либо серьёзными обязанностями.
**митенки - перчатки без пальцев.