Варкалось. Хливкие шорьки
Пырялись по наве,
И хрюкотали зелюки,
Как мюмзики в мове .
Дорогие читатели,
Наверняка многие из вас, попав на мою страничку, задаются вопросом, зачем и почему я вдруг стала публиковать переводы своего же фантастического произведения «Время собирать камни» на английский язык.
Предыстория такова, и начну я ее издалека.
Помню, как, будучи ещё маленькой девочкой - ученицей английской спецшколы, я зачитывалась странными строчками Люьиса Кэрролла:
Twas brillig, and the slithy toves
Did gyre and gimble in the wabe;
All mimsy were the borogoves,
And the mome raths outgrabe.
(Lewis Carroll. Through the looking glass)
А затем штудировала их в русском переводе Дины Орловской, еще не осознавая, что всю эту абракадабру принято у профессионалов называть англосаксонскими неологизмами.
Трудно передать, какой неописуемый восторг вызвал этот бред в незамутненном детском сознании! И никакого объяснения тогда не требовалось: наоборот – искать смысл в этих строчках – вот что казалось вопиющей бессмыслицей.
Но все же... я, как и пытливая Алиса в Зазеркалье, тоже попробовала выяснить у одного из героев «Алисы» Шалтая-Болтая значение первой строфы. Менее абсурдной она от этого не стала...
«Хливкие» – это хлипкие и ловкие. Понимаешь, это слово как бумажник. Раскроешь, а там два отделения! Так и тут – это слово раскладывается на два!»
Дивное словечко «варкалось» (8 часов вечера, когда уже пора варить ужин, но в то же время уже немножечко смеркалось, а в другой интерпретации - 4 часа дня) так прочно засело у меня в голове, что вошло в домашний обиход. Возможно, тогда-то и зародилась мечта стать переводчиком, которой, увы, так и не суждено было сбыться по разному роду причин непростого советского времени.
Однако интерес к особенностям различных языков остался, и загадки текстов и лингвистический анализ, а также переводы в ту и другую стороны продолжают волновать всю жизнь.
«Алиса» Кэрролла, безусловно, принадлежит к числу самых трудных для перевода произведений мировой литературы. Несмотря на то, что количество языков, на которые интерпретировали это произведение, достигло почти полусотни (среди них такие "экзотические", как суахили, эсперанто и даже язык австралийских аборигенов). А любимая мною баллада «Бармаглот» или «Умзара Зум»— вероятно, самая известная попытка ввести в текст несуществующие слова, подчиняющиеся, тем не менее, всем законам языка.
Первый известный перевод в России появился, страшно подумать, уже после революции - в 1924 году в Петрограде. Хотя казалось, кого тогда могло это все интересовать. С тех пор, кто только не пытался это проделывать в разном стиле, манере и объеме. Борис Заходер придумал чисто детский вариант, а Владимир Набоков назначил английскую девочку русской... Алиса стала у него Аней, Чеширский кот – Масленичным, Квази Черепаха – Чепупахой.
Первым переводчиком обеих «Алис» стала Нина Думурова. Ее полная версия со стихами в переводах Маршака и Орловской, основанная на игре слов и ума, каламбурах, комичности ситуаций и персонажей, считается наиболее интересной. И мне она запала в душу с раннего детства. Только человек, обладающий невероятным чувством языка, мог придумать: «от уксуса куксятся, от вина винятся, от сдобы добреют и т.п.»
Повзрослев, осознала, что мне при всей фантазии и неудержимой любви к языкам, такое никогда не осилить. ... Надо бросать работу и не заниматься семьёй, чтобы изо дня в день пролезать сквозь дебри удивительных «словоигр».
А прочитав вот такую расшифровку моего любимого «варкалось» - первой строфы, которую сделала Ирина Галинская, я содрогнулась и поняла, что лучше уж ничего не переводить, чем извергать подобный «ужас». Судите сами, нравится Вам это или нет:
«Четыре часа пополудни. Скользкие и гибкие барсуки, похожие на ящериц и на штопоры, кружились в вихре и буравили траву возле песочных часов – перед ними, сбоку и сзади. Тощие и жалкие, напоминающие живую швабру птицы и потерявшие дорогу зеленые свиньи не то мычали, не то свистели, прерывая эти звуки чиханием».
Переводчиком, на мой взгляд, нужно родиться - это особый дар. И я без всякого сожаления рассталась с детской мечтой и, казалось, навсегда забросила литературные переводы. Как вдруг...
Вороне Бог послал кусочек сыра, а мне - необыкновенно талантливого Григория Новикова. Он настолько глубоко погрузился в мир моих фантазий на русском языке, что с удовольствием начал делать оригинальные интерпретации на английском. И стало безумно интересно, как он проберется сквозь джунгли моих словоигр диких племен – «хмельную бладру», «захребетников», «склонников» и «подножников». И тогда появились «bloodra -garbage, «The Ridgebacks», «The Slope Men», «Foot of the Mountain people»... и необычное соавторство. Мое скромное участие – смысловое редактирование, если наши мнения не совпадают.
Переводчик Григорий вновь погрузил меня в мир английских неологизмов, и я неожиданно наяву стала Алисой из Зазеркалья и посмотрела на свой роман с другой стороны и другими глазами.
Если и Вам нравятся такие метамарфозы, читайте и наслаждайтесь фрагментами на английском (я их смакую и понемножку публикую) и сравнивайте с русской версией.