Это была очень недолгая бессонница, даже не бессонница, а так - преддверие сна: приятные дневные воспоминания, такие же планы на утро. Распахнуть балкон, постоять там с чашкой кофе, вдыхая утренний воздух. Включить комп, любимую чашку поставить рядом. Этот новый сорт кофе - просто с ума сойти... Перед глазами возник макет обложки, который она почти закончила, получив ревнивое: "нормально..." своего вечного соперника. По дороге на работу встретила парня с доберманом – ее личная счастливая примета. Еще: новая люстра заняла законное место на потолке. Не люстра - мечта в стиле "лофт". Кривой клубок черных прутьев с гроздью ламп внутри... А еще утром кто-то принес мешок крупных, почти белых яблок и яблочный запах заполнил офис до краев. Одно яблоко Катерина захватила с собой и теперь остро чувствовала его аромат. Она улыбнулась, заходя в сон с наслаждением, как в теплое море.
Яблоки оказались ловушкой: у сна не было начала. Кто-то оборвал его именно тогда, когда Катерина медлила, одурманенная запахом. Она сразу поняла, что находится в середине сновидения и понятия не имеет, что было прежде. Приснится же такое, - подумала Катерина во сне. Людей, заполнивших комнату, она не знала, потому что они были оттуда - из вырванной с мясом первой части сна. Ее собственная квартира стала совершенно неузнаваемой; в центре слишком высокого потолка с глупой лепниной по краю, торчала ее новая люстра, похожая издали на кусок взорванной арматуры. Было совершенно очевидно, что прутья не просто так гнутся и путаются. Она лгут, пытаясь скрыть что-то ужасное. Правдой были только мелкие огни люстры, но они гасли один за другим. Ничего тут не поделать, - сказала Катерина огням, стыдясь и стараясь как можно скорее забыть свои слова. Она трудно пробиралась, двигаясь против людского течения, пока впереди не мелькнуло первое знакомое лицо - соседки Валентины. Пенсионерка была одета в узкое и короткое бархатное платье, которое высоко открывало колени и подробно повторяло каждый надлом старческой фигуры. Это было скорее страшно, чем жалко. Прозрачный седой "ежик" Валентины стал искусственно-черным, неожиданно состарив ее еще на десяток лет. Женщина бессильно опиралась на трость, которую венчал набалдашник с головой остроухого пса. Это же Анубис, - отчего-то расстроилась Катерина во сне. У окна стояла невозможная в реальности пара: летчик, которого Катерина видела один раз в жизни и Павлик - лучший ее друг времен детсада и песочницы, о котором она не вспоминала сто лет. Пилот запомнился ей из-за рисунка на его длинном узком шарфе. Катерина тогда увлекалась принтами, а рисунок был интересным - светлые тонкие полоски наискосок - по черному фону (словно негатив заградительной ленты - подумала Катерина. Надо запомнить). Летчик шел тогда к выходу из терминала и все останавливались перед ним, как будто подсознательно подчинялись запрету ленты. Павлику Катерина улыбнулась, но мальчик отвернулся, отказываясь ее узнавать. Он продолжал искать кого-то глазами, выкручивая покрасневшие пальцы из прочной руки летчика. Катя резко остановилась, чтобы объясниться, и в нее врезался айтишник с работы - Володька. На Володьке была надета монашеская ряса, и он сказал, поклонившись: "Храни тебя Господь - на Рабочем столе, в папке "Старые файлы", - "Я их, вроде, удалила..." – неуверенно возмутилась Катерина, но монах показал себе за спину: "Вот они, я их восстановил". Файлы оказались людьми в темных костюмах и галстуках с одинаковыми лицами, нарисованными маркером. В руках они держали большие, плотно набитые дорожные сумки. Файлы как-то очень быстро рассредоточились в толпе, доставая из сумок плоские пакеты и раздавая их гостям квартиры. Внезапно все перевернулось, но это никого не удивило: люди спокойно продолжали ходить вниз головой. Многие из гостей стали переодеваться в одинаковые, словно отлитые из зеленого бутылочного стекла комбинезоны, лежащие в пакетах. На пол цветными хлопьями полетела бывшая одежда, которую люди, смеясь, срывали с себя. Это игра - поняла Катерина, зная, что это не игра. В опустевшей комнате под дверью обнаружилась широкая щель, из которой выползали на свет все новые и новые Файлы. К этому времени внизу остались только сама Катерина, пилот, Павлик и узнаваемый комик из жуткого юмористического шоу. Летчик с помощью Павлика, который только что стал взрослым, пытались все остановить, используя шарф. Но один из Файлов взял ножницы и разрезал его. Пилот и Павлик связывали обрезки, но их снова и снова разрезали, пока в руках у них не остались совсем короткие клочки без полосок. Файл забрал их и похлопал летчика по плечу: "Ну, что ты – как маленький"… Катерина протягивала тем, кто наверху, тарелки с закусками и переживала, что толпа испачкает ее новый потолок. Еще она боялась, что кто-то из тех, кто ходит по нему, проснется, испугается и упадет вниз. Одновременно она понимала, что на самом деле в потолке нет никакого смысла; а те, что ходят поверху, давно разучились падать. С закусками ей помогали все те же Файлы, по-кошачьи ловко прыгая на плечи друг другу. Катерина решила во сне, что они очень добры к ней, хотя все было наоборот. Наконец Файлы освободились от сумок и заулыбались красным маркером. Артист тоже распахнул широкий прямоугольный рот и стал надрывно шутить, склоняя Катерину к смеху. На футболке комика был нарисован пульт от телевизора с надписью: выключи меня! Катерина во сне обрадовалась и хотела нажать кнопку, но и комик уже стоял на потолке, продолжая болтать и размахивать руками. Один из Файлов подпрыгнул, взлетел и прорвал потолок острым краем бумажной головы. Всем стало больно. Комната вздрогнула, натяжной потолок лопнул с треском сразу в нескольких местах. Людей стало затягивать в рваные дыры, за которыми угадывалось ночное небо. Из трещин потекла вода: вначале прозрачная, потом – ржавая, красная. Струи перемешивались, свивались в спирали, твердели, превращались в колонны. Катерина подумала во сне: колонны - это хорошо, потолок не упадет, хотя бы в первое время. Но она точно знала, что первое время давно закончилось и уже наступило второе.
Утром свой кошмар она помнила на удивление хорошо. Покопавшись в памяти, Катерина даже вспомнила фамилию Павлика - Муромов и аэровокзал, где встретила пилота. У нее тогда задерживали рейс, и она бездумно глазела на взлетающие самолеты, когда прошел этот летчик со своим шарфом. Точно, это было в Питере. Катерина швырнула ключи в сумку и, уже подойдя к лифту, услышала, как в соседской двери завозился ключ. В первую секунду Катерина опешила: соседка сильно сдала за те несколько дней, что они не виделись, и шла, опираясь на трость. Трость была старинная, резная: набалдашник в виде головы пса – Анубиса, древнеегипетского бога. Бог чего-то там... погребального - мучительно вспомнила Катерина. Седые волосы соседки были покрашены в черный цвет. Ну, и что здесь такого? Покрасила волосы. Простое совпадение. Трость, эту Катерина наверняка видела раньше. Где угодно.
В редакции тоже происходило непонятное. Айтишник Володька, который недавно выпросил отгулы (по семейным обстоятельствам, ха!), сидел прямо на полу в длиннющем, явно с чужого плеча, черном плаще. И был пьян в лоскуты. – Что с ним?.. - спросила Катерина. Оказалось, произошла вполне обычная для косячного Володьки история: он собирался лететь в Москву, но накануне сильно… да - перебрал и чуть не опоздал. Но там и без Володьки все не задалось: рейс два раза задерживали. Вначале из-за какого-то юмориста, вроде. Прикинь, из-за какого- то клоуна задержали самолет на десять минут. Вообще оборзели. Потом меняли не то первого, не то второго пилота, не то – стюардессу… И, кстати, все остальные рейсы – тоже отложили неизвестно до когда. Прям ужас какой-то. А еще говорят (если конечно, не врут - как обычно), что отменили рейсы вообще везде, по всему миру. Вроде, прямо в утренних новостях сказали один раз, а потом перестали... Конечно, врут... А может, дело - в НЛО. Нет, в новостях не говорили, но девчонки из соседнего офиса сами видели. Ну, да из турагентства… Ага, сегодня утром. Ну, чего ты орешь, Кать?.. Я сама в шоке. Никакие они мне не подружки… Конечно, бред полный. Я им так и сказала...
- У нас что - опять сахар закончился? Да что это за!.. - с необъяснимой, для самой себя, злобой спросила Катерина, почти бегом направляясь к выходу. Все было как обычно. Сквозь облака виднелись редкие в это время дня черные дыры. Две фигуры в зеленых обтекающих комбинезонах медленно оторвались от толпы и взлетели вверх, по направлению к ним. Стайка подростков засвистела, замахала вслед. Человек, шедший впереди по узкому тротуару, увидел, что Катерина спешит и, улыбнувшись, уступил дорогу. У него было доброе, чуть усталое лицо, нарисованное маркером.