Вот ведь удивительно! Почему мы считаем, что тот, кто написал:
"Но я другому отдана,
Я буду век ему верна!",
мог, женившись, направо и налево изменять своей супруге?! Почему-то факт измены Пушкина Наталье Николаевне принимается почти всеми - и пушкинистами, и читателями, - как аксиома...
Мы охотно принимаем Гений Пушкина в деле писания стихов и прозы, и совсем не принимаем и не хотим видеть его подвижнической и героической жизни, подвижнической и героической в деле воспитания себя, в деле доведения себя-человека до уровня высоты своего Гения. (А ведь именно об этом - пушкинский "Памятник"!). Пушкин, в отличие от Толстого, не писал себе никаких нравственных программ, линуя криво и грязно (как в "Юности" Николенька Иртеньев), домашние тетрадки. Его манила не Нравственность, а Красота. Та,небесная, высокая, Красота, которой была исполнена его Поэзия, - которая была дана ему как данность в его Гении. И эта Красота включала в себя Нравственность, не могла без неё существовать, оставаясь Красотой. "И долго буду тем любезен я народу, Что чувства добрые я лирой пробуждал...". (У Толстого красота рождает зачастую грех, у него нравственность и красота разведены друг от друга, и красавица Элен совершенно безнравственна, а дурнушка Наташа заявлена как богиня Любви...).
Ни один писатель русский не пошёл в этом вслед за Пушкиным, - кроме, наверное, - другого Толстого, - Алексея Николаевича, в этом - в служении именно Красоте. (Но и у Толстого Красота эта - прежде всего в женственности, в Голубом Цветке (вслед за Новалисом), - в сёстрах Булавиных, в Аэлите, - она несколько ограничена по сравнению с пушкинской Красотой, поистине Божественной. Ограничена понятиями Серебряного века, в котором и из которого вырос А.Н. Толстой).
Пушкин совершенно осознанно, а не под влиянием страстной влюблённости (которой и не было), выбрал себе в жёны первую красавицу Москвы Наташу Гончарову. Её внешность соответствовала канонам божественной красоты эпохи Возрождения; у неё было лицо Рафаэлевой Мадонны. Поскольку "муж и жена - едина плоть", - Пушкин таким образом приобретал и божественную красоту супруги. То есть, становился счастлив и полон, - о чём и писал ей летом 1834 года, - "Я должен был жениться на тебе. Без тебя я никогда не был бы счастлив...". Мне скажут, что это очень цинично, - приобретать жену для манифестации миру красоты собственного Гения. Почему же? Ведь и она приобретала - его Гений и его Славу. Кроме того, он вызволял её из тирании взбалмошной матери, и давал Дом, -свой Дом, - пусть и на съёмных квартирах. Он её любил и воспитывал, да, любил, конечно, но не страстно, а нежно и несколько по-отечески (ну так он и был старше на 13 лет!). Но главное, из-за чего он женился, - не на ней, а вообще женился, - это желание соответствовать своему Гению. Гений его был несомненно народен. А народ имеет свойство жить семьёй, и одиночек не очень любит, воспринимая их странными людьми, "не нашими" людьми... "Люди женятся, гляжу, Не женат лишь я хожу...", - говорит Царевне-Лебеди Пушкинский Гвидон. "Не женат", - это несоответствие порядку, который так же входит в понятие Красота.
По-хорошему, Пушкину действительно не нужно было жениться, как верно подметил Карл Брюллов, потому что он уже был женат - на своей Музе, и потому, что был самодостаточен. Этот шаг был для Поэта самоубийственен, и он это чувствовал, если не понимал, - недаром написал своих "Бесов" - "Страшно, страшно поневоле Средь неведомых равнин!"... Но - Пушкин не был трусом! Он всегда шёл навстречу всем опасностям, - с открытым забралом. Вот и этой смертельной опасности он с готовностью вышел навстречу.
А с другой стороны, вот ему и тридцать лет, и он, по идее, должен нагуляться. Но - как мужчина в полном расцвете сил может обходиться без женщины?.. А любой способ иметь женщину, кроме женитьбы - и грех, и некрасивость... Так что, жениться нужно было, обязательно, - и Пушкин это понял уже в Михайловском,в 1824-26 годах, - если только вырвавшись из него, начал свататься к московским невестам. И если жениться, то уже быть верным брачному обету, верным супруге своей, потому что, если снова гулять, - то зачем же он делает этот самоубийственный шаг?
Почему же именно самоубийственный? Да, вероятно, женись он на Софье Пушкиной, или Кате Ушаковой, этот шаг таковым бы не был. Они не были роковыми красавицами. Но и не были идеалом для Пушкина. Он их легко менял друг на друга, и ему было, в общем, всё равно, - Софочка, Катенька, Анненька... Как для Мастера - его первая жена, - ну та, ещё платье полосатое... Другое дело - Маргарита, - то есть, - Наталья...
Было совершенно ясно, что она будет привлекать внимание, и Пушкин с одной стороны и хотел, чтобы она его привлекала. Но - это ведь как игра с огнём. Можно и удачно поиграть, а можно и сгореть. "Полно тебе быть спичкой...", - писал Пушкин жене на третьем году брака... Ага. "Как не так!"... Чтобы его Наташа - да стала толстой "безопасной" тетёхой!...
Да, Наталья Гончарова - это дона Анна в "Каменном госте". Именно до неё Дон Гуан ни одной женщины "не любил",а полюбив её, "весь переродился". Полюбив её, он любит добродетель. Но тут и дилемма: да, Дон Гуан полюбил добродетель, но Дона Анна при этом на высоте Добродетели не удерживается, - поскольку сердцем слаба, и соглашается на свидание с убийцей своего мужа! Поэтому Дон Гуан и погибает, с возгласом: "О, дона Анна!"... Она могла бы его спасти, только удержавшись в границах добродетели - и Красоты...
Впрочем, это уже другой вопрос - вопрос добродетели пушкинской жены. Для него нужна отдельная статья. А здесь мы пишем о добродетели Пушкина, который заявлял своей невесте Болдинской осенью 1830, что, если не женится на ней, то уже ни одной женщине принадлежать не будет. И в своём "Рыцаре бедном" он писал о том, как этот рыцарь, увидев Божью Матерь, уже не хотел ни одной земной женщины. И в письмах жене он писал ,что чист перед нею, и чуть ли не свят!
Да, он ей сказал после дуэли: "Ты ни в чём не виновата". Именно потому, что он вышел драться за честь своей семьи, за собственную честь, - потому что муж и жена едина плоть и един дух, - и потому, что он смыл своей кровью и своей гибелью её грех. Она снова была чиста. (А что грех был, я лично не сомневаюсь. Не с кавалергардом, а с царём). Его "дона Анна" оказалась слаба сердцем, и покорна тому положению вещей, тем представлениям ,в которых выросла. Царь был выше мужа, и его желание было законом и честью (для неё)... Она его (Пушкина)не спасла, а погубила. Но он сделался более нравственным, обретя семью, и был счастлив, взяв в жёны красавицу, и смыл своею кровью её грех, - чтобы сияла по-прежнему божественной чистотой её Красота. А с ней - и его Гений.