Глава 1
Бежать!
Я не знаю где я, я не знаю, кто я! Но только открыл глаза, как увидел направленное на меня оружие. Чувство самосохранения сработало. Вывернулся, подсёк того, который пытался меня убить и, вставая с пола, оттолкнулся руками, выбросив ногу в направлении головы второго. Ботинки с твёрдой подошвой не оставили ему шансов. Сгребая на своём пути всё подряд, он вылетел в соседнюю комнату. Изрядный грохот сопровождал падение двухметрового великана…
На пол!
Вовремя!
Осколки оконных стёкол разлетелись по комнате.
Вспоминать, кто я и где оказался, буду после. Сейчас надо выбираться и бежать!
Куда бежать неважно. Задача выйти от обстрела и уйти от преследователей. Остальное потом.
Перестали стрелять. Хотят войти внутрь и убедиться, что объект уничтожен. Добро пожаловать! Первый товарищ поделился своим оружием. Маленький пистолет. Не серьёзно. Но в хороших руках становится грозным.
Сбежать пока не получается. Ждём гостей.
Отползаем в угол, чтобы сразу не попасться на глаза. Ждём.
Тихо.
Кто-то входит в дом. Осторожно. Медленно. Шаг и прислушивается. Один! Один, это хорошо.
Мне сейчас неважно, кто это и зачем меня хотят убить. Потом будем разбираться. Подошёл к комнате. Замер у входа. Слушает. Ну, слушай, слушай.
В комнате пол усеян стеклом, бесшумно не пройдёшь. Чего ждёшь? Заходи!
Слишком уж ты осторожен.
Скрип. Наступил на крошево стекла и замер. Значит, уже в комнате.
Аккуратно переворачиваюсь и вываливаюсь из-за кресла. Осечка!
Автоматная очередь звучит как приговор, но я ещё жив.
Хладнокровно целюсь, нажимаю на курок, отдача. Враг дёрнул головой и завалился навзничь.
Прислушиваюсь. Вроде никого. Точно, никого.
Ощупываю бок. Навылет прошла.
Оглядываюсь по сторонам. Какое-то полотенце лежит. Пойдёт. Складываю в несколько раз, впихиваю под рубашку и прикладываю к ране. Надеюсь, что их было всего трое. На четвереньках доползаю до дверей дома.
Тихо.
Резко выглядываю. Во дворе пусто. Ещё раз. Пусто. Встаю на ноги. Тяжеловато. Далеко уйти не получится.
Пересекаем двор. Ворота. За ними улица и никого. Странно. Листьев на деревьях нет. Земля твёрдая. Трава коричнево-жёлтая. Куда же меня закинуло?
Машина. Хорошо. Похоже, эти трое на ней приехали. Воспользуемся, раз пригнали.
Не доводилось сидеть за рулём такого механизма. Так. В принципе всё понятно. Ключ. Зажигание. Работает. Хорошо. Теперь подальше отсюда. Хм, непривычно. Такими машинами я ещё не управлял. Запах какой-то странный. На этой гадости, похоже, машинка работает.
Мозг сразу подкинул вопрос. А какими я управлял? Воспоминаний никаких. Пусто. Обнулили будто. Осталась память тела и рук.
Глянул в зеркало. Молод, без морщин. Стройный, подтянутый, спортивного телосложения. Русые волосы подстрижены коротко. Нос прямой, глаза голубые, умные.
Улыбнулся своему отражению. Не красавец, но вполне привлекателен.
Так ладно, надо из этого городка уезжать.
А управлять машиной не так сложно, как виманой…
Отъехал достаточно. Вокруг лес. Дорога осталась далеко позади.
Голова гудит.
Отключаем питание.
Тишина, какая!
Птицы кричат. Потревожил их. Шея затекла.
Так. Надо вспомнить, что было. Последовательно. Очнулся в чужом мире. Это точно. Не мой мир. Холодно. В моём мире такой погоды нет.
Разорвал рубашку на полоски и перевязал рану. Не страшно. Главное кровь остановить.
Я зажмурился до боли в глазах, пытаясь выудить хоть что-то из своего сознания. Память не может быть стёрта, она может быть заблокирована при переходе из мира в мир…
Так! Хоть что-то нужное всплыло! Необходимо дождаться разблокировки. Хорошо. Я перешёл из своего мира сюда. Зачем и почему? Пока ответа нет. А что у меня при себе?
Я пробежался руками по одежде – ничего!
Хорошо. Пусть так. Перемещение завершилось домом, в котором меня пытались убить. У них не вышло. Что это были за люди? Теперь у них не спросишь. Какой-то агрессивный мир. И почему меня хотели убить?
Медленно осмотрел пистолет. До звукового оружия не додумались. Это радует. Механизм простой. Патронов два. Маловато будет. Но что есть, то есть. Не с пустыми руками.
Взгляд пробежал по салону машины и остановился на коробке с большим жирным красным крестом через всю крышку.
Попытался достать и застонал от боли. В висках запульсировало. Перед глазами заплясали тёмные круги. Другой на моём месте, наверное, взвыл. А я подготовлен к разным ситуациям…
Память медленно, но возвращается.
Вылез из машины, постоял. Изо рта идёт пар. Ветерок пронизывающий. Земля, замёрзшая, и трава пожухла. Осторожно открываю заднюю дверцу и сажусь на сиденье.
Коробка сделана из непонятного вещества. Открываю. Щёлкает замок. Ага. Бинт! Йод, Жгут. И пилюли.
Все пилюли без аннотаций. К чёрту их. Ещё приму что-нибудь не то. А вот йод и бинт в самый раз. Размотал полоски от рубашки, Кровью не пропитались. Использую снова. Бинт приберегу.
Полотенце успело присохнуть. Воды нет, размочить нечем. Осторожно, через боль, оторвал от кожи. Пуля внутри. Это плохо. И вытащить нечем. Надо искать помощь. Пока йодом на рану…
- А-а-а-у-у-ух!
Жжение заглушило боль и дало волю чувствам. Остатки рубашки сложил вчетверо и приложил к ране. Скрипя зубами, туго забинтовал полосками. На лбу выступила испарина. Но соображал быстро.
Насколько понял, один из приборов обозначает топливо. И его не так много. Сдуру залез в чащу, а теперь надо назад, на дорогу. Надо искать лекаря, либо того, кто знает, где есть лекарь.
Пересел обратно за руль. Зажигание.
- Ээй! Заводись, родная!
Машина немного покочевряжилась и всё-таки завелась.
Аккуратно разворачиваемся и по своим следам на дорогу. Темнеет.
Надо успеть!
Дорога! Топливо на исходе. Добавим скорости. Вообще неизвестно, что закончится быстрей. Топливо или сознание. Если топливо, то ладно, а если померкнет сознание на скорости? Лучше, наверное, так, чем умирать долго и мучительно.
Дорога вскоре погрузилась во тьму. Я нашёл свет и включил передние лампы. Но они уже не помогали. Я боролся с собой. Не давал отключиться сознанию и глазам закрыться.
Топливо закончилось раньше.
Машина по инерции прошла ещё несколько десятков метров и остановилась.
Перед глазами помутнело. Кажется, вдали что-то блеснуло. Уловил краем сознания. И голова легла на руль.
Красивая девушка с огненными волосами и обворожительной улыбкой испуганно смотрела на меня и что-то кричала. Огромная волна падала на неё сверху. Я пытался ей крикнуть в ответ, чтобы она спасалась, но голос пропал. Волна медленно опускалась на девушку. Огненные волосы развевались на ветру. На лице ни капли страха. Она смотрела на меня, пока волна не поглотила её. Моё сердце остановилось от нестерпимой боли…
- Живи! – в уши ворвался женский крик. – Живи!
Я открыл глаза, и меня скрючило от боли во всём теле. Перед взором мелькнуло веснушчатое лицо девушки с испуганными широко открытыми глазами. И всё…
В следующий раз я словно вынырнул из волн океана, жадно хватая воздух открытым ртом. Мне не хватало воздуха. Встать не удалось. Мои руки и ноги оказались прикованными к кровати. Металлические оковы держали крепко. И когда я дёрнулся, то они впились в запястья, и мне оставалось только закричать от невыносимой боли.
В полутёмной комнате двое навалились на меня с двух сторон и прижали к кровати. Третий воткнул мне в руку иглу…
Меня тормошили. Затем несколько раз ударили по щекам. Я плохо соображал, что происходит. Долго смотрел на мужика в сером мышастом мундире, не понимая, что он от меня хочет. На погонах с двумя красными полосами одна золотая звезда. Скорчил морду и, похоже, пытается запугать. Меня сейчас только пугать. После того, что в меня ввели, мне вообще всё поровну. Слюна начала брызгать и руками замахал. А живот у него вываливается через пояс штанов. У нас таких редко встретишь.
Звук постепенно начал приходить, и я немного услышал из длинной речи высокого начальника.
- …сгною в камере! А лучше отдам тебя ребятам Злого.
Превозмогая боль, вялость и сухость во рту проговорил.
- Кто такой Злой?
- Кто такой Злой?! – вскричал начальник и даже подпрыгнул на месте от возмущения. – Это тот, кто за твою голову бабки отстегнёт и тебя на куски порежет!
- И чем я так провинился? – стараясь сфокусировать взгляд на орущем начальнике, я невольно причинил себе новую боль, дёрнув руку из оков.
Безграничное возмущение отразилось на покрасневшем лице начальника. Он некоторое время, словно рыба, беззвучно шевелил губами, а затем разразился странными и непонятными словами.
В итоге я ничего не понял из его возвышенной речи и проводил красного возмущённого начальника до двери немигающим взглядом.
- Теперь ты, урод, труп, - сказал и засмеялся один из оставшихся в комнате.
Постепенно я начал видеть лучше, и голова стала соображать. Как я понимаю, дело моё плохо. И надо опять бежать. В комнате двое. Оружие у обоих. Я прикован и ранен. А это что? Хочет снять оковы? Давай! Мне и одной руки хватит. Цель, концентрация. Дверь закрыта. Хорошо. Один снимает, второй контролирует с оружием. На один бросок у меня сил хватит. И оружие. Ага, он положил на кровать рядом с оковами. Молодец! Теперь освобождай руку.
Освобождённая рука ухватила врага за шиворот. Рывок и тело прикрыло от трёх выстрелов в упор. Момент, и в руке уже оружие первого. Выстрел. Пуля угодила в лоб и второй, с обидой на лице, сполз по стене на пол.
Ключи!
Где они?
Вот ведь! Улетели в угол! Не достать…
Пуля разобьёт? Пробуем. Прицелился…
Есть!
Ноги…
Отлично! Три выстрела – три перебитых цепочки.
Я свободен! Относительно, конечно. Ещё сбежать из здания, в котором оказался.
На окнах решётки. Прутья из металла и достаточно толстые. Это не есть хорошо. Значит, через коридор. Пушку у второго берём. Она ему не нужна. О, у обоих по запасной обойме. Замечательно. Нож. Маленький, складной. Пригодится.
Вот и ключики. Колечки бренчат, звук издают, да и ходить в них неудобно. Так что – долой! Заодно рубашечку и пиджачок у второго займу. А то на улице прохладно.
Никто не врывается. Неужели выстрелов было не слышно? Грохот хороший, не то, что ультразвук. Уши немного заложило.
Дверь открыта. Коридор. Никого. Пиджачок с рубашкой маловат. Немного в плечах жмёт. Кто-то идёт. Прикроем дверку. Подождём. Мимо? Нет. Открывает.
Захват головы, перекрыть дыхание, чтобы голос не подал. Внутрь. Дверь аккуратно на замок.
- Поговорим без посторонних и без криков? – спросил я, убирая ладонь со рта начальника.
- Охренел? Я зам. начальника отдела милиции! За меня тебя закопают!
- Как много говоришь, зам. начальника милиции. Ты же меня приговорил к смерти некоторое время назад. Получается, что ты заставил меня действовать. А теперь ответишь мне на некоторые вопросы.
- Пошёл ты, - сплюнул начальник.
- Тут ты не беспокойся, уйду.
- Куда ты на хрен уйдёшь с территории? Люди Злого тебя голыми руками задушат, - усмехнулся начальник.
- Это мы ещё посмотрим, - задумался я. – Что за страна? Год? Город? Отвечать быстро. Иначе буду срезать с тебя живого кожу.
- Ну и вопросы у тебя? Дебил? Больной? Из дурдома сбежал? А-а-а-а-а-а!!!
- Я тебя предупреждал, - ответил я, вытирая лезвие о серый мундир начальника, который держался рукой за порезанное ухо. Между пальцев сочилась кровь. – Я жду.
- Россия. Страна. Год 1992. Город Верх-Магнит.
- Ты с годом не перепутал? – недоверчиво спросил я.
- Как его перепутать? Каждый день бумаги перед глазами со сводками за вчерашний день.
- И как я тут оказался?
- Я откуда знаю? С дурдома сбежал, наверное.
- Тебя не спрашиваю! Угораздило же. Рассказывай, что за территория, сколько охраны?
- Хоть и расскажу, всё равно живым не уйдёшь.
- А ты жить хочешь? – мой вопрос стал неожиданным для начальника.
- Меня не выпустят с тобой. Моё дело было узнать, кто ты и списать дело на тебя, чтобы висяка не было.
Я уже приглядел верёвку, висевшую в углу. Для чего, она у них тут? Неважно. Связал начальника так, что боль будет появляться каждый раз, когда он попытается себя освободить. А духа у него перетерпеть боль не хватит. Слабоват.
Ладно. Будем уходить.
Взялся за ручку двери и оглянулся на начальника. Тот сидел с видом, что выйти с территории невозможно. Но не он интересовал меня, а брюки второго. Мои, заляпанные кровью, стали слишком приметными. Когда переодевался, обратил внимание на обувь. Если одежда не слишком выделялась на фоне местных, то обувь явно не этого мира. Размер ботинок первого оказался в самый раз.
Начальник не отрывал взгляда от моего перевоплощения. Отвлёкся только один раз, когда я отставил в сторону свою обувь в виде высоких сандалий. Похоже, такую обувку он видит впервые в своей жизни.
Итак. Ножичек и два пистолета, как их назвал кто-то из тех двух, лежащих сейчас на полу. Пусть будет так.
Дверь. Коридор. Пусто.
Осторожно выходим, стараясь не стучать каблуком. Нет, так не пойдёт. Вернулся и срезал каблуки у ботинок. Вот теперь лучше. Шаг удобней и тише.
Коридоры в здании не прямые, а ломаные. Сразу углом первого излома – двое. Пока шуметь не будем. Назад. В другую сторону прошёл до окна, которое выходило в сад.
Аккуратно выглянул. До забора саженей около сотни. Ни травы, ни листьев, место открытое. Было бы темно, другое дело. Так долго мне бегать не дадут. Забор высокий. На вид сажени две в высоту. Выхода с территории с этой стороны нет. Где-то недалеко и стража сидит. Знать бы сразу, где? Здесь решётки нет. До земли не так далеко. Спрыгну. Не первый раз. То, как нас учили в моём мире, лучше вам не знать.
Надо действовать. Рисковать. Другого выхода нет. Сердце бьётся быстрее обычного, но боевой режим включился. Рана ушла на второй план. Главное – выжить. Слух обострился, включилось чутьё опасности.
Открыл окно и получил в лицо холодный порыв ветра. Что ж у них за климат такой? Где солнце? Где тепло?
Взобрался на подоконник, спрыгнул, сгруппировался при приземлении, перекатился под стену и приготовил пистолет.
Никого. Только свист ветра.
Земля холодная! Спине чувствительно. Перевернулся, присел на колено, выглянул за угол дома. Бегут. Трое.
Что у нас творится с другой стороны дома? Ага. Двое.
До забора добегу, а вот времени на преодоление высоты не будет. Придётся принимать бой.
Ждём. Синхронно заходят с обеих сторон.
- Руки в гору! Стволы на землю! Быстро! Считаю до трёх! И стреляю! – раздался истошный голос позади.
Этому страшно. Не знаю как остальным, а тот, который крикнул, очень боится. Я бросил один пистолет, медленно вынул второй и тоже бросил на землю рядом с первым.
- Руки!
Я поднял руки вверх, как попросил крикун. Пистолет у него в правой руке. Перекладывает в левую, делает шаг ко мне. Хочет проверить, всё ли я отдал. Шарит по одежде. Двое слева немного расслабились. Хорошо.
Крикун нагнулся к моим ногам. Шаг к нему, резко прижимаю к себе одной рукой, а второй выворачиваю пистолет в сторону правых. Несколько выстрелов слились, и крикун отяжелел, выскальзывая из моего захвата. Переношу огонь влево через плечо крикуна и ещё двое успокоились.
Ну и мирок мне достался! Холодно и бандиты на каждом шагу! А начальник-то не из них, а, похоже, представляет власть.
Оттолкнул пробитое пулями тело крикуна.
Быстро выглянул за угол. Ещё трое бегут. А с другой стороны? Пробежался, на ходу подхватил свои пистолеты. Никого. Тогда бежим туда!
Стоп! Ого! Целый десяток, похоже! С автоматическим оружием! Серьёзно! Возвращаемся и встречаем тех трёх.
Вернулся к месту перестрелки. Присел у стены за струпом крикуна. Мазнул по лицу кровью и уткнулся тому в плечо.
Вот они. Заходят сразу втроём. Друг друга не прикрывают. Три хлопка и троица валится в разные стороны. Один из магазинов пуст. Сунул пистолет в карман, вытянул из-за пояса другой. В одном осталось два патрона, в другом тоже два. И две обоймы. Перезаряжаться некогда. Надо бежать!
Риск, но что делать?
Тропинку оставляем в стороне и бежим между деревьев. Пиджачок разорвался в районе плеча. Маловат.
Слева мелькнул кто-то. Забираем немного вправо. Петляем. Ух! Прямо перед лицом в дерево вонзилась пуля. Опасно!
Интересно, насколько меня хватит с моим ранением? А если ещё одно? И трав здесь нет для лечения.
Опять рядом вжикнула пуля. Хорошо стреляет. Но ничего! Дайте мне только оторваться от вас.
- Эй, побегунчик! Далеко не убежишь! – раздался усиленный чем-то голос. – Забор высок, на улице холодно. И патронов у тебя мало. Готовься умереть! За пацанов мы тебя резать на куски будем! Понял? Ты пошёл против братвы. Значит, подписал себе смертный приговор! Я развешаю твои конечности и внутренности по деревьям, чтобы вороньё жрало тебя!
Ещё один говорливый. Не тебе бегать с пистолетом, вот и смелый. Спрятаться тут сложно. Бежим дальше.
Время боевого режима тела уходит, скоро боль и слабость скрутят меня, и я буду в полной власти врагов.
Чувство опасности заставило меня резко остановиться. Я ещё не знал, откуда и что именно мне угрожает, но успел пригнуться. Надо мной пролетело бревно, привязанное цепями к дереву.
Хитро!
Справа! Выстрел с перекатом влево. Слушаем. Шорох. Кто-то идёт очень осторожно. И не один! Меняем обоймы в обоих пистолетах. Оставшиеся патроны в обойму третьего.
Я готов.
Видят они меня или нет?
Бежать!
Я вскочил на ноги и бросился, что есть силы в сторону от врагов. Через несколько саженей я понял, что ноги становятся ватными, а впереди забор, который в два раза выше, чем тот, что напротив дома. Не перелезть. Его не одолеть, даже если бы я был в прекрасной форме.
Вот они. Веером идут. Окружают. Прижимают к забору. Ну, давайте. Я так просто не дамся!
Их было слишком много. Патронов на всех не хватило. Первая пуля вошла в грудь ниже сердца, вторая в плечо, третья опять в грудь. Я медленно завалился на спину.
- Как холодно, - прошептали губы.
Глаза закрылись от навалившейся тяжести, но сознание отключилось не сразу.
- Вывезите его в лес и прикопайте. Шустрый. Снайпер, мать его…
Очнулся от жуткого холода. Пальцы скрючило, спина затекла, ног не чувствовал. Оказалось, что наполовину вылез из своей могилы. И когда успел?
Ничего не помню.
Поленились закопать глубже.
Темнеет.
В груди горит, левая рука онемела.
Я жив. Стреляли в упор и не убили. Выстрелили бы в голову, тогда уже не выбрался из могилы. Но видать моё время ещё не настало и могила эта не моя.
Как же больно!
Медленно, но с невероятным упорством, удалось выбраться из ямы, превозмогая боль, головокружение, тошноту. Пару раз терял сознание.
Пытался ползти по подмёрзшим листьям и траве, но от ямы отполз недалеко…
Очнулся в тепле, пол одеялом. Вокруг полумрак. На стенах играют блики от огня. Пахнет чем-то вкусным и съедобным. А ещё травами.
Скрипнули половицы, и ко мне подошёл мужик с длинной бородой. Поднял голову своей широкой ладонью и заставил выпить отвар из трав. Горьковато, но пить можно.
- Спи. Завтра поговорим, - словно почувствовав, что я хочу задать вопрос, сказал он.
Я промолчал. Закрыл глаза и погрузился в сон.
Утром старик разбудил меня и влил в меня другой отвар. Затем сменил примочки на груди, которые обвязал широким лоскутом ткани.
В небольшое оконце пробивался свет, но в комнатке всё равно было темновато. Топилась печь.
Старик пододвинул табурет ближе к кровати, сел и уставился на меня. Теперь я мог более или менее разглядеть его.
Всё лицо изрезано морщинами, длинная седая борода до пояса, глубокие глаза с прищуром. Волосы на голове острижены так, словно он сам их стриг, без зеркала и чужой помощи.
- Как звать? – голос приятный, с лёгкой хрипотцой.
- Всеслав. Можно Слав.
- Слава, значит. Что стряслось с тобой, Слава? Я нашёл тебя в лесу у могилы, изранетый весь, в глине. Одёжа на тебе с чужого плеча. Задолжал кому, али дорогу перешёл? А может, что украл?
- Нет. Я из другого мира, - сказал я, не став юлить и что-то придумывать. Поверит, значит, поверит. Нет, так тому и быть.
- Вижу, что из другого, - неожиданно сказал старик, и я дёрнулся от его слов. – Что, не ожидал?
- Ты сам кто? – вопросом на вопрос ответил я.
- Знамо кто, леший…
Глава 2
В голове гудело, и веки казались тяжёлыми. Ощущение сильной усталости не давало возможности встать и, словно придавливало в кровать. Хотя это не кровать, а лежанка из звериных шкур, постеленных на лавку. Мой спаситель оказался немногословен. На вопросы отвечал так, что и непонятно, ответил он или нет. Всё какие-то примеры приводил из других миров. Мне-то какое дело до его примеров? Мне бы понять, где я оказался, и как получилось, что я тут оказался? Вопросов бескрайние просторы космоса, а он мне примеры. Имя у него странное – Леший. А вообще дядька хозяйственный. Травы собирает. Знает, видимо, толк. Корова кричит иногда, когда пришло время кормления или дойки. Слышно, как куры в подполе кудахчат. Мясо вяленое и насколько понял, есть ледник, где лежат скоропортящиеся продукты. Горсть брусники и клюквы ссыпал мне в рот. Замороженные, но вкусные! Сказал, что скоро зима. А что такое зима, не объяснил. К новому году обещал поставить на ноги. Так плохо я себя никогда не чувствовал. Мало того, что в чужом мире, так ещё и убить хотели. Хм. Убили. Я ещё молод. Мне ведь и ста лет нет. Сколько в этом мире живут? Хотя, я уже понял, что здесь живут мало. Хвори и убийства. Кто в таких условиях долго сможет жить?
- Скучаешь? – раздался голос Лешего. – На днях снег выпадет. Ты себя как чувствуешь?
- Разбитым, - ответил я. – Снег, это что?
- Мммм… в вашем мире не бывает?
- Нет. У нас всегда тепло. Бывает дождь и ветер. У вас одежда тёплая, а у нас ходят в лёгких одеждах, - Слав тяжело вздохнул, и сразу появилась боль в боку.
- Здесь есть лето, осень, зима и весна. Зимой холодно и выпадает снег. Замёрзшая вода.
- Лёд?
- Снег, не лёд. У вас в домах как вы храните пищу?
- В холодильнике, если быстро портится.
- Вот! Видел там, в морозильнике белая крупа образуется? Холодная.
- Изморось?
- Вот такой и снег. Выпадет, увидишь. Ты мне вот что скажи. Как попал сюда? Надеюсь, секретов тут нет?
- Секретов нет. Я бы сам хотел знать, как сюда попал. Память не восстановилась. Насколько помню, блокировка при переходе миров. Я точно помню, что я воин. И ещё отрывочные сведения из моего мира. Погоду помню. Какие-то виманы пилотировал. Девушка часто видится. Она прощается со мной и потом её накрывает огромной волной вместе с городом, но она этого не видит и улыбается мне. А я ничего не могу сделать.
- Твой мир погиб, - мрачно ответил Леший.
- С чего ты взял? – вскинулся я, и тут же скрючился от боли.
- Я знаю. Могу немного утешить. Погиб не весь, но тот мир уже не твой. И нет больше виман и привычных для тебя городов.
- Не обманывай, старик!
- Я и не обманываю. Мне уже пять сотен минуло, но местный климат с зимой лучше, чем мягкий и тёплый в других местах этой планеты. Но это для меня. Ты другой. По местным меркам тебе лет 25. Нужно документ выправить. Сейчас без документа можно, но сложно. Сфотографироваться надобно. Легально не получится, но связи кое-какие есть, - Леший улыбнулся, поджав нижнюю губу.
- А ты, сколько уже здесь? - спросил я заинтересованно.
- Так лет сорок по местному.
- И как ты попал сюда?
- Я то? Сослали на исправление. А получилось, что спасли. Моей планеты и моего мира больше нет, - он уставился в пол и горько вздохнул. – Жажда власти убивает не только людей, но и целые планеты. Хватит об этом.
- Но как ты попал в этот мир? Леший! Я ведь не ради любопытства спрашиваю!
- Если бы я знал, то давно попытался бы вернуться домой. Раньше искал выход, а теперь, какой смысл?
- Тогда как ты узнал, что твой мир погиб?
Леший посмотрел на меня и пробурчал что-то неразборчивое себе под нос.
- Не хочешь говорить, не говори, - без эмоций в голосе ответил я и натянул одеяло до подбородка.
- Ты вот лучше расскажи, что и как у тебя получилось в этом мире после перемещения?
Я немного подумал и рассказал всё с подробностями.
Леший долго молчал.
- Вляпался ты по уши, - наконец произнёс он. – Знатно вляпался. Злой самый отъявленный головорез в округе. Его братки весь наш город держат и ближайшие селенья. Иногда и ко мне приезжают. На охоту. Для них убить человека, что зайца, всё едино.
- Так они ведь не знают, что я жив, - улыбнулся я. – В этом моё преимущество.
- Будешь мстить? – Леший покачал головой и погладил свою бороду. – Время тут такое. Переломное. Вся накипь наружу полезла. А вместе с ней и молодняк безмозглый. Сколько их уже в землице сырой лежат. Ничего не успели сделать в своей короткой жизни. Борьба тут у них идёт. За власть, за богатство. Тьфу!
- И что всегда так было?
Леший помотал головой и махнул рукой.
- Лучше было. Сэсэр назывался. Мою родину напоминал. Минусы были, но на них можно было закрыть глаза. То, что творится сейчас, называется хаос. Люди голодают, друг другу перестали помогать, работы нет, всё разворовывается, милиция, которая должна защищать людей, сама их грабит. Я вот нашёл место вдали больших городов, думал, перебесятся, и вернётся всё на круги своя. Но ошибся. Меня и здесь достали. Город у нас здесь небольшой, а братки и тут образовались. Меня они сильно не напрягают. Что у меня взять? Нечего. А приехать на охоту, в баньке попариться, это они на ус себе намотали.
- Ты у них как свой? – ехидно поддел я.
- А ты не зубоскаль. Поживи с моё. Снедать будешь?
- Ты же не разрешал? А сейчас сам предлагаешь.
- Так надо желудок тёпленьким бульоном побаловать. Хватит одними отварами питаться. Поправляться начал.
- У меня же там, внутри, всё пулями разорвало. Зашивать надо.
- Я всё сделал, не переживай.
«Не простой этот Леший. Ох, и не простой! Всё он знает и умеет. Прожил много. И что-то мне подсказывает, что есть в этом мире портал! Надо его только найти! Леший должен об этом знать! Мне надо вернуться назад, домой! Не может быть, чтобы мой мир погиб! Не может, потому что этого быть не может!»
У меня было много времени полежать и подумать. Возможно, Леший специально мне говорил о гибели моего мира, чтобы оставить меня здесь. А сам знает, где находятся порталы выхода в другие миры. Сказать боится, потому что не доверяет или не желает посвящать в тайны.
«Сдаётся мне, что Леший – волхв! Он из тех древних мудрецов, которые знают тайны мироздания и возникновения человечества».
Каждый вечер Леший рассказывал о мире, в который я попал. Страны, политика, история и то, что происходило вокруг в настоящее время. Советовал сходить в библиотеку, в картинную галерею и в театр. Но только после получения паспорта и некоторого изменения внешности. Ещё он обмолвился об интернете. Сам он до него так и не добрался, и рассказать многого не смог. Но сказал, что там можно найти ответы на множество вопросов. Оказалось, что у старика есть электричество, но он им пользуется редко.
- Вот там, в шкафу, внизу, стоят два больших металлических бутыля, залитых битумом. В этом мире они известны как гальванический элемент. У них он вырабатывает небольшой ток, но я-то из другого мира и мои знания немного больше, чем у местных. Принцип тот же, что и у них. Анод, катод, замкнутый круг, но металл, который я использовал, лучше в несколько раз. И высвобождаемой энергии хватит, чтобы давать электричество целый земной год! Местным никогда не сделать такого.
- Металл из другого мира?
Леший пропустил вопрос мимо ушей, сделал вид, что не услышал.
- У меня есть телевизор. Маленький, переносной. Достался в подарок от одного чиновника. Антенну я сделал. Ловит сигнал лучше, чем в самом городе!
С этими словами он извлёк из тайника коробку, водрузил на стол и вытащил оттуда ящик с полированными стенками и выпуклым стеклянным экраном. Я с интересом следил за ним. Телевизор, как он назвал ящик, встал на полку напротив меня. Так что мог спокойно смотреть лёжа на спине, не поднимая головы.
Леший улыбался в бороду, поглядывал на меня и втыкал в телевизор провода.
- Такое чудо видел?
- У нас они тонкие, экраны большие и сразу работали от атмосферного электричества. Никаких проводов и антенн не надо. И назывались по-другому…
- Ага, - кивнул Леший. – Вот тут переключатель.
Он указал на круглый рычажок.
- Каналы можно переключать. Я сейчас тебе смастерю переключалку. Пока посмотри один канал.
Я уставился в экран, вслушиваясь и вглядываясь, хватая каждое слово, словно оно могло решить мою дальнейшую судьбу. Слишком много рекламы. Странной, непонятной, наивной, бессмысленной. Так мне казалось. Она прерывала любой показ и шла, наверное, в половину времени фильма или шоу, не важно. Меня это раздражало. Смотреть, как рекламируют, и так понятно, никому не нужный товар, я не мог. Переключалку Леший смастерил знатную. Алюминиевый полый прут, а на конце пассатижи, крепко привязанные верёвкой. И сверху замотанные чёрной тряпичной изолентой. Все названия предметов я узнавал от Лешего, а после мой лексикон пополнил телевизор.
С какой жадностью я смотрел этот маленький ящик, открывающий мне незнакомый доселе мир. Оказалось, что к концу подходит 1992 год. Чиновники и руководители всех рангов кричали с экрана о свободе и демократии, что власть должна принадлежать народу.
Леший услышал одного такого деятеля и его слова о демократии.
- Пустое, - махнул он рукой. – Надувательство. Что такое «демократия»? «Кратия» - власть, а «демос» - богатый народ или обособленная группа. И что получается? Власть избранных, богатых, особых. А они подают это как власть народа.
- Это ты, с какого языка переводишь? – удивился я.
- Греческий.
- А вообще тут много языков?
- Где тут? В стране или на всей планете? – посмотрел Леший на меня и прищурился.
- Там и там, - буркнул я, не совсем понимая, о чём он.
- Так и в стране и на всей планете сотни языков.
- Как это? – удивился я. – Получается, если я поеду за тысячи вёрст отсюда в другую страну, то меня там не будут понимать?
- Стран много. Раздробили всё. У них тут вообще любят всех дробить, всех противопоставлять друг другу. Что не коснись, любую сферу деятельности. Зачастую талантливые оказываются в выгребной яме, а приспособленцы, у которых нет ничего, кроме таланта войти в задний проход, оказываются на самом верху и командуют всеми. И часто присваивают чужие заслуги себе, получая премии, награду и славу.
- Несправедливо, - пробормотал я, пытаясь вспомнить нечто подобное в моём мире. – А зачем противопоставляют? Для чего это нужно?
- Понимаешь, Слав, какое дело, - посерьёзнел Леший. – Так проще народом управлять. Взять метлу. Одну хворостину и ребёнок сломает, а когда они в пучке, не так-то и легко согнуть. Не то, что сломать. Поэтому и придумали разные касты, религии, страны, этносы. Тут немаловажную роль играет история, которую вбивают в головы людям. Если несколько лет молодому поколению вкладывать в голову, что твой сосед и родственники враги, то он обязательно пойдёт на соседа войной.
- Хитро и подло, - пробубнил я, голова разболелась от таких откровений.
- Таков мир, Слав. Таков мир. Но есть в нём и хорошее. Только хорошее надо разглядеть и помочь ему вырасти.
Через несколько дней после этого разговора, я начал понемногу вставать со своей лежанки и пытаться ходить. Леший все эти дни, что я валялся, разминал мне мышцы ног, спины. Впрочем, за сим занятием он и вёл рассказы.
За окном лежал снег. Белый и яркий, аж глаза резало. Смотрелось необычно и красиво. Из глаз текли слёзы, выдавленные яркостью, но я не уходил. Стоял на крыльце, жмурился, вдыхал морозный воздух и вытирал слёзы. Ладонь самопроизвольно собрала снег с перил, и я сжал его, ощущая холод и упругость созданного мною комка. Я дышал полной грудью и ощущал прилив сил и энергии.
Почти два местных месяца ушло на восстановление от ран. Серьёзных ран. И вот я практически здоров. Слегка беспокоит плечо, но боль не острая и не мешает мне заниматься физическими упражнениями. Память не вернулась. Остались отрывки воспоминаний и девушка, которую должна поглотить волна…
Новые знания с неимоверной скоростью укладывались в моей голове. Я начал понимать Лешего с его возмущениями. Начал анализировать мировую обстановку. И ещё моя память отлично помнила лица всех, кто меня убивал.
Мы договорились с Лешим, что после праздников Нового года, начнём делать мне документы. Кстати, о праздниках. Я долго смеялся над этими русскими и восхищался их смекалкой. Это же надо из одного праздника сделать целых три! Собственно сам Новый год, Рождество и Старый новый год! Последний так вообще говорит о народе, что он живой в духовном плане, с юмором, с огоньком, а такие народы не могут быть агрессорами и оккупантами. У них всё идёт от души, от сердца. И неважно во что они делают. Они водку пьют и то изобретательно с умными разговорами на темы, о которых они ничего не знают, но стоит выпить, и знания открываются!
Я был поражён народом, который выстоял практически в одиночку против объединённых фашистских сил целой Европы. Не просто выстоял, перенёс страшные лишения, не озлобился, но и сумел в кратчайший строй восстановить не только свою страну. Они восстанавливали инфраструктуру и в той самой Европе, которая приходила убивать и разрушать на русские земли.
Такой народ не сломить, ни уничтожить! Но запад с завидным постоянством приходит на их земли, чтобы получить по морде. Им, наверное, нравится, что их бьют! Я иначе и не могу подумать.
- О чём задумался молодой человек? – неожиданный голос вырвал из раздумий. Я вздрогнул и чуть не уронил тулуп, который накинул на плечи. – Доброго утречка!
Передо мной стоял мужичок в ватнике и старой изрядно потрёпанной кроличьей шапке. Без варежек, в кирзовых сапогах. Взгляд простой, добрый. Коротко постриженные усы явно ему шли.
- Доброго, - ответил я.
- Корнеич дома?
Хотел спросить кто это? Но понял, что Леший живёт один и спрашивали его.
- Убежал в лес ещё потемну.
- Эх! – в сердцах махнул мужичок.
- Помощь нужна? – вырвалось у меня.
Мужичок внимательно оглядел меня.
- А стрелять из ружья пьяным можешь?
Я даже закашлялся.
- Стрелять могу, но пить не буду. Я ещё после болезни не оправился.
- А хорошо стреляешь? – в глазах мужичка появилась искра интереса.
Я хмыкнул.
- В кого стрелял, не жаловались.
- Ха-ха-ха! Гоша! – Он подошёл и протянул огромную мозолистую ладонь со следами въевшегося в кожу мазута.
Я вложил к нему свою ладонь, и с трудом удержал рукопожатие. Крепкий мужичок!
- Слав, - ответил я. – Сейчас оденусь. А далеко идти?
- Зачем идти? Я на санях. Лолка нас быстро доставит до места. Лолка, это кобылка, - заулыбался он. – Давай, давай! Там большие люди приехали. Нам надо им нос утереть.
- Какие ещё большие люди? – остановился я.
- Родня моя. Не боись. Все свои. Брательник у меня работал в обкоме партии, а теперь бизнесмен. Вот приехал отдохнуть. Ну, давай уже, быстрей!
Если быть откровенным, то желания ехать на пьяный шабаш не было. Пока одевался, рассудил, что знакомство лишним не будет. Одежду мне Леший подогнал. Не знаю, где он её взял, но глазомер у него отличный. В самый раз подошло.
Пока лежал немного оброс. Волосы мне Леший подстриг, а вот бороду и усы я слегка подравнял и оставил. Натянул валенки, выделенные Лешим и тулуп. На голову шапку из шкуры непонятного зверька. И вперёд на поиски приключений!
Я ведь тогда даже подумать не мог, что запросто можно попасть в ловушку…
Продолжение романа на сайте: Dreame