После посещения могилы Никанора Алексеевича, мать с сыном решили не задерживаться на Смоленщине. Надо было принимать решение о дальнейшей судьбе Эдгара. Время было неумолимо.
- Мама, думаю, что теперь тебе не нужно будет продавать квартиру. Я постараюсь найти честного оценщика этих драгоценностей.
- А, разве честные в наше время ещё существуют, Янис? – горько пошутила Эльза. Я думаю, что не стоит вот так оптом предлагать драгоценности.
- Видимо ты права, мама.
Мужчина задумался. Так и приехали домой каждый занятый своими мыслями.
Два важных события в жизни Яниса произошли практически одновременно: Эльвира и неожиданно свалившееся богатство.
Эльвира, - сейчас о ней подумал Янис. После той ночи, проведенной ими вместе на новой квартире, Эльвира стала частой гостьей в его доме. Она использовала каждый удобные момент отсутствия Якова, чтобы оказаться ночью с любимым. Ей приходилось практически разрываться между двумя мужчинами. Если от одного она зависела полностью в плане своего положения, то другого она любила по-настоящему, и не представляла себе, как она сможет жить дальше без него. Конечно, Янис сильно ревновал ее к Якову, уговаривал ее уйти от него. Он в то же время прекрасно понимал, что она теряет, уйдя от Якова. Разве он сможет предоставить ей такие возможности, которые открываются для нее в браке с генеральным, а особенно теперь, когда Янису приходится выплачивать кредит за квартиру и все свободные деньги отдавать на лечение брата?
Но все резко изменилось после обнаружения того чемоданчика с драгоценностями. Теперь у них с Эльзой появились деньги, много денег. Настолько много, что это позволило Янису погасить сразу половину кредита и снабдить мать деньгами для поездки в Германию. Он стал уговаривать ее продать тот дом в деревне. Нечего ей там делать в глуши. Теперь, когда Янис почувствовал себя уверенней, он стал уже всерьез задумываться о браке с Эльвирой.
Но пока влюбленные встречались тайно. Редкие их ночи были наполнены любовью и страстью. Они, не сговариваясь, не говорили о будущем, а только наслаждались настоящим.
Однако все тайное когда-то становится явным.
Первым звоночком тревоги для Якова стало сообщение главного бухгалтера о неожиданно поступившей крупной сумме денег. Оказывается, Янис погасил сразу половину кредита за квартиру. Это встревожило главного директора. Откуда у Яниса появились такие деньги? - недоумевал он. - Не хочет ли он, побыстрее расплатившись с кредитом, уйти от них? Не сманили ли его конкуренты, пообещав более выгодные условия? Эти вопросы не давали покоя Якову Павловичу. Ведь он надеялся этим кредитом и квартирой навсегда привязать к своей фирме этого юриста. Может, спросить у него самого, откуда у него такие деньги, и не собирается ли он уйти от них? – Нет, как-то неудобно, -размышлял он. Да и правду может и не сказать…
Второй звоночек прозвучал неожиданно.
Как-то раньше придя на работу, в своей приемной застал Верочку секретаршу, поливающей цветы на подоконнике. Она стояла к нему спиной и что-то уронив, нагнулась поднять. Сзади короткая черная юбочка обнажила край ее розовых трусиков на аппетитной попке. Занятая своей работой, она не услышала появления босса. Он не выдержал, тихо подошел к ней, хлопнул ладонью по попке. От неожиданности она вздрогнула и резко обернулась. Он тут же попытался ее обнять. Руки у нее были мокрые, и она держала их на весу, расставив в стороны. Он попытался ее поцеловать, но она отвернулась.
- Верочка, до чего же ты сладенькая…
- Яков Павлович, вы бы лучше смотрели за своей вертихвосткой. Как только вы из города, она сразу- шасть к другому.
Яков сразу отпустил руки.
- Это как? К кому?
- Это вы лучше у не самой спросите.
С самого утра настроение было испорчено. На пятиминутке генеральный был злой и всем недовольный. Весь день у него не задался, все шло не так. Вернулся домой уже около 11. Эльвира лежала в постели с книгой в руках.
- Яша, что так поздно? Ужинать будешь? Тебе разогреть?
- Нет, - буркнул он, я в душ и сразу спать. День был тяжелый.
Через 20 минут вышел из душа в расстегнутом халате, под ним ничего не было. Он любил спать без одежды. При неярком свете ночника на прикроватной тумбочке Эльвира успела разглядеть его волосатое тело, толстый выпирающий живот и висящую под ним небольшую сардельку. Память тут же нарисовала стройное мускулистое тело Яниса, плоский живот и… то, что больше всего ей нравилось. Мужчина сбросил с себя халат, отвернул простыню и лег рядом с ней, из-за чего ей пришлось отодвинуться дальше к стенке. Сразу взял ее рукой за грудь стал задирать ночную сорочку.
- Яша, не надо сегодня… - попросила девушка.
- С другими надо, а со мной не надо? – зло сквозь зубы процедил он.
Задрал до груди сорочку, навалился на нее и грубо овладел. Потом сполз, повернулся к ней спиной и захрапел.
Эльвира лежала с открытыми глазами, сна не было.
И так будет всегда, - думала она. – А ведь это только еще начало, я даже еще не жена ему. А что будет потом? Нет, с ним нужно завязывать. Если Янис еще раз заикнется о браке, я дам согласие. И будь что будет. Пусть выгонят меня с работы, пусть свой гнев обрушит на Яниса, пусть даже уволит его, но зато мы будем вместе. У него голова на плечах. Такого юриста с руками везде оторвут. А что остался у него еще долг по кредиту, то это не страшно. У меня есть кое-какие сбережения. Вместе расплатимся. И я работу смогу найти, опыт уже кое-какой есть.
За всю ночь Эльвира так и не сомкнула глаз. Она чувствовала, что дальше продолжаться так не может. Зачем ей насиловать себя, свою психику, делая вид, что любишь и принадлежишь этому человеку, хотя прекрасно знаешь, что любишь другого? И он любит тебя, хотя не предлагает жить вместе. Сколько же можно встречаться тайно? Сколько же можно, занимаясь любовью с одним, представлять себе в это время другого? В конце концов, так перестанешь уважать себя. Она уже устала от этого обмана, от двойной жизни. Нужно что-то делать, нужно принимать какое-то решение. А выход здесь может быть только один - нужно порвать с Яковом, уйти от него.
Она прекрасно отдавала себе отчет, что за этим последует. Он устроит ей скандал дома, возможно, даже с мордобоем, станет обвинять ее в неблагодарности, станет обзывать ее самыми последними словами и, в конце концов, выгонит с работы. Позора перед всем коллективом не оберешься. Поэтому нужно ей уйти самой, не дожидаясь, когда он ее выгонит. Да, она потеряет много в материальном плане, но зато ей больше не придется притворяться и совесть у нее будет чиста. Пусть даже у нее не получится выйти замуж за Яниса, пусть даже они станут жить гражданским браком, но зато ей не нужно будет притворяться, а просто жить и любить. А работу она себе найдет.
К утру она приняла окончательное решение: сегодня же утром после ухода Якова она соберет свои вещи и покинет его квартиру. И сегодня же напишет заявление об увольнении по собственному желанию.
У Якова Павловича на работе выдалась свободная минутка, и он решил заскочить домой пообедать вместе с Эль, как он звал ее. Она обычно в обеденный перерыв приходила домой на обед, который к этому времени готовила Глаша. Яков редко обедал дома. Чаше обедал в офисе в отдельном кабинете столовой. Но на этот раз решил пообедать дома и пообщаться с Эльвирой. Что-то утром она показалась ему какой-то слишком серьезной или не в настроении. Может, это из-за того, что вчера вечером грубо обошелся с ней.
- Глаша, что Эльвира на обед не приходила? - спросил он домработницу, заходя в квартиру.
- Нет, Яков Павлович, она даже не звонила. Обычно уточняет, что готовить вам на обед, а сегодня не звонила.
- Странно, - подумал Яков, - на нее это не похоже. Заработалась, наверное.
И пошел в ванную мыть руки. Что-то необычное бросилось ему в глаза в ванной. Вроде все как всегда, но чего-то не хватает. Постепенно до него дошло, что с полочки исчезли баночки, тюбики с кремом, шампунь Эльвиры. Полочка была абсолютно пуста.
Во время обеда мысли его были заняты работой. Он думал о том, что еще сегодня предстоит ему сделать после обеда. О пустой полочке в ванной он уже и забыл. Но войдя в спальню, перед трюмо обнаружил абсолютно чистую поверхность, раньше которую занимали флаконы духов, тени, помада и все прочее, принадлежащее Эльвире. Теперь беспокойство овладело им уже не на шутку. Он распахнул дверцы трехстворчатого зеркального шкафа. В левой его части одиноко висели пустые вешалки, только в правой части по-прежнему висели его костюмы.
Обиделась, ушла, - подумал он, - наверное из-за вчерашнего. Ему стало как-то неприятно на душе. Вспомнил вчерашний вечер. Да, я вел себя по-свински. Но ничего, перебесится и сама придет. Куда она денется? Где она еще найдет себе дурака, чтобы ей так платил и предоставил такие условия? - пытался успокоить себя. Но успокоиться не получалось. Память вдруг воскресила разговор с Верочкой, ее реплика о том, что как только он из города, та сразу к другому. Клевещут на бабу, - подумал он, - небось завидуют, небось сами мечтали бы оказаться на ее месте.
Полежав немного на диване, отправился на работу. Там сразу с головой ушел в текущие дела. К концу для, как обычно, в кабинет зашла Верочка, принесла кучу бумаг на подпись. Некоторые бумаги подавала молча, некоторые комментировала.
- Заявление от Большаковой на увольнении по собственному желанию, с какой-то ехидцей в голосе подала бумагу секретарша.
До него не сразу дошло о ком идет речь, а когда дошло, нервно схватил бумагу и стал читать. Без всяких сомнений это было заявление Эльвиры. Бросилось в глаза “по семейным обстоятельствам”
Какие к черту могут быть у нее семейные обстоятельства? - мысленно возмущался он. - Живет одна, детей нет, родители далеко. Чего вдруг приспичило?
Не подписывая, заявление отложил.
- Верочка, когда закончим, вызови ее ко мне.
- Хорошо Яков Павлович.
Остальные бумаги подписывал почти не глядя. Секретарша ушла, а через пару минут снова заглянула к нему.
- Яков Павлович, Большакова сегодня на работу не выходила.
Яков взял в руки мобильник, набрал номер Эльвиры. “Абонент недоступен” - был ему ответ оператора. Он медленно опустил на стол аппарат и задумался.
Это что-то серьезное, а не просто мелочная обида. Получается, что она решила уйти не только от него, но уйти и с фирмы тоже. И только теперь до него стало доходить, что он лишился любимой женщины. Как он сможет теперь без нее прожить? Он так уже привык, что она всегда рядом, такая ласковая, любимая и доступная. Как он теперь вернется домой, а ее там нет, как будет теперь один в постели? Он до боли сжал кулаки. Тоска, боль и злость одновременно охватили его.
Я это так не оставлю, - кипятился он. - Если нужно будет - силой ее верну!
продолжение
http://proza.ru/2022/10/15/373