В открытое окно плыла знакомая песня, со старинным пропевом на "э" — "вы оделись вечером кисэйно и в саду сидите у бассэйна", — жеманничал Александр Вертинский, рисуя забытые картинки колониальной жизни, полной бубновых королей и приключений. Вместе с Вертинским, откинув занавески, из сада выдвинулся тяжело груженный 203-миллиметровыми орудиями и тропическими фруктами крейсер, прямиком из Бразилии через Камчатку. Индийская лазурь, злые орангутаны, мраморная луна и Летучий Голландец заполнили всё от Нижних до самых Верхних Полок, а бубенцы преобразились - кто матросом с бразильского крейсера, кто лишенным чувства сострадания хвостатым орангутаном, они не знали, что настоящие орангутаны бесхвосты и чем длиннее обезьяний хвост, тем глупее его хозяин. Одни облепили фок-мачту и полубак, другие, сбившись в кучку и потрясая хвостами, выкрикивали знаменитого исследователя, национального героя России и Новой Гвинеи, белого папуаса, Человека с Луны, защитника орангутанов — Николая Миклухо-Маклая:
— Не жги моря, о Маклай!
— Крайсер брэзел, большой дым! — отвечали матросы с верхней палубы.