Иван Кузьмич жил один. Годков, эдак... Не помню, не всё ли равно. И телевизор, который никогда не выключался. Иногда к нему заглядывали дети. Помогали, приносили деньги или еду. Он говорил дежурное "спасибо" и продолжал слушать новости. Деньги Кузьмич откладывал на свои похороны. Не хочу быть обузой, говорил он сам себе.
Друзей у него не было. Последним был сосед, но они разругались из-за новостей. Кузьмич говорил, что надо сбросить десять ядерных бомб на врага, а сосед – пятьдесят. Такую жестокость Кузьмич не смог вытерпеть и они расстались. Хотелось так думать. У подъезда говорили, что сосед умер три года назад. Не всё ли равно.
А год назад в телевизоре пропал звук, и пульт перестал работать. Иван Кузьмич отнесся к этому философски. Другие каналы он не смотрел, да и звук был без надобности. И без этого он знал, что идет война, что на его страну напали враги... много врагов. Лица телеведущих и чиновников были сурьёзны, они гневно шевелили губами и глазами, и Кузьмич понимал, что дело плохо. Или очень плохо, когда ведущие начинали биться в истерике.
Иван Кузьмич чего-то ждал. Он ходил по квартире и прислушивался. Квартира приходила в упадок, обои, отклеившись, местами свисали с потолка. Иван Кузьмич не замечал, потому что это происходило незаметно, годами, и не сразу.
Был солнечный осенний день. Кузьмич открыл глаза и понял, что этот день, наконец-то, пришел...
- Почему мне не больно и не страшно? - подумал Иван Кузьмич.
Вошла супруга. Молодая, лицо красивое, раскрасневшееся от мороза.
- Опять тебя приходится ждать. - Улыбаясь, и без упрека сказала она.
Иван Кузьмич не обиделся, было как-то очень хорошо от ее слов. И радостно.
- Кузьмич, тебя ждем. Все уже выпили. По кругу. Твоя очередь. – Кто-то протянул ему стакан водки. – За победу!
Кузьмич обернулся. Посмотрел на телевизор. Сейчас он им такое расскажет... Они думают, что это семидесятые... Он повернулся к друзьям. Ярко светило солнце, демонстрация, колонны с флагами и транспарантами шли мимо одна за другой.
- Не тяни, Кузьмич. Опаздываем.
- Братцы, а вы знаете, что всё это ненастоящее? Вы ненастоящие. Посмотрите. – Кузьмич снова обернулся, чтобы увидеть телевизор.
Телевизора не было. Обычная витрина магазина. Он стал озираться. Или мне это приснилось? Будто я там... где-то... жил... или не я?
Подошла супруга, обняла, положила голову ему на грудь. Почему она здесь? – подумал Кузьмич. Он старался не шевелиться. Так хорошо ему никогда не было. Супруга молчала. Он почувствовал ее любовь и непонятную нежную грусть. Почему она такая вся грустная? И...легкая.
Телевизора нигде не было. Пора, подумал Кузьмич. Взял транспарант и влился в общую толпу...
- Отмучался. – Услышал он за спиной голос телеведущей.