Так бывает, наверное, с каждым: вдруг однажды ничего не хочется. Сидишь, смотришь в одну точку, и не хочется ни-че-го! Вера сидела в своем кабинете одна, смотрела перед собой и даже не думала ни о чем. «Чтобы дольше оставаться молодым, есть очень простой способ, - ворвался в ее сознание голос диктора, Вера равнодушно перевела взгляд на радио, - нужно чаще улыбаться!- на радостной ноте закончил вещатель. Вера хохотнула: «Всего-то!». Изобразив на своем симпатичном, но грустном лице широкую улыбку, подошла к зеркалу. «Мне уже это вряд ли поможет» - подумала, разглядывая свое отражение. Она продолжала улыбаться, но глаза оставались отчаянно печальными. «Уже под сорок, а ничего нет, ума в первую очередь» - подразнила она себя в зеркало.
В дверь заглянула Наталья Владимировна, заведующая отделом, она вопросительно посмотрела на Веру:
- Верочка, вы все еще на работе? -¬ начальница удивленно подняла брови, - впрочем, как всегда, нечему и удивляться, - одобрительно и понимающе улыбнулась она Вере и удалилась, закрыв дверь.
- Уже ухожу, - крикнула вдогонку Вера, - не хочу домой идти, вот и сижу, - сказала она своему отражению, постояла еще немного, повздыхала, но чего народ-то смешить, надо бы уж идти в самом деле. Она вдруг заторопилась, наскоро причесалась, надела пальто, сапожки и буквально выскочила из офиса. Наверное, ей не хотелось, чтобы ее еще кто-нибудь увидел в столь поздний час в кабинете, а может быть ей просто захотелось пройтись по магазинам, что она и сделала. Совершенно бесцельно и равнодушно переходила она из магазина в магазин, благо было их много: практически все первые этажи жилых домов давно были отданы под салоны, аптеки, бутики или просто дешевые магазинчики. Вера и в аптеки заходила, и в ювелирные салоны. «А вообще, - вдруг пришло ей в голову, - надо себя чем-то порадовать, вот чего я хочу? Конфет? Нет. Сыра? Не хочу. Может быть, колбаски, - предложила она сама себе, - и колбаски не хочу» - тут же ответила, отворачиваясь от витрины.
Следующий магазинчик был обувной. Вера зашла в ярко освещенный небольшой зал, в котором каким-то образом вместилось множество стеллажей с обувью. Да, трудно здесь что-то выбрать, а если еще учесть, что тебе вообще ничего не нужно... Но взгляд вдруг остановился на ярко-голубых перламутровых туфельках. «Ну, надо же какие, и не дорогие» - удивилась, посмотрев ценник. Она хотела было спросить, почему они такие дешевенькие, но тут же поняла: уж очень неординарные, долго будут ждать своего покупателя. «А вот и недолго! - тут же заключила, куражась, неожиданная покупательница. - У меня такой же шарфик — вот на что они похожи, - рассуждала она дальше, - куплю такую же сумочку, ничего придется поискать по городу, но куплю. Да это же просто супер, как здорово». Она заметно повеселела, посмотрела осторожно на размер — ее размер!
Уже минут через десять она шла по улице и улыбалась именно той улыбкой, которая делает человека моложе: счастливой улыбкой! Наверное можно усомниться: вот уж счастье. Но ведь это же только начало!
«Это только начало! - записала Вера вечером в своем дневнике, да, она, как в допотопные времена, вела дневник, и ей это нравилось, - я обязательно что-нибудь изменю в своей жизни. Обязательно!». Ее переполняли какие-то непонятные чувства восторга и предчувствия чего-то значительного и странная уверенность, что обязательно что-то произойдет, интересное, яркое в ее жизни. «Я влюблюсь, непременно влюблюсь, я встречу его уже скоро. Ну и что, что мне тридцать шесть, любви все возрасты покорны… Какой сегодня необыкновенный день!». Она и не подозревала, что уже была влюблена вот в это свое приподнятое настроение, в свою решимость и уверенность что-то изменить в своей жизни. «Маринка давно уже зовет меня в какой-то развлекательный центр. Завтра пятница, и я пойду на танцы, да-да, на танцы!» - записала она последнюю строчку в дневнике, поставила дату: 28.02 и счастливая пошла спать.
На другой день даже погода была подстать настроению: было солнечно и по-весеннему тепло. Вера едва дождалась конца рабочего дня, быстрее всех собралась и поспешила к выходу, чем очень удивила всевидящую начальницу:
- Верочка, Вы сегодня как все: спешите поскорее удрать с работы.
- Да, Наталья Владимировна, сегодня у меня очень много личных дел, - на ходу ответила Вера.
- Спешите, Верочка, спешите, - продолжила вслед грустная Наталья Владимировна, - Вам давно пора спешить с личными делами, - добавила она добродушно, понимая, что Вера ее уже не слышит.
А поздно вечером в дневнике Веры появилась запись:
«1 марта.
Сегодня чудесный день!!!
На танцах, а мы попали на танцы «Кому за…», я познакомилась с одним очень славным человеком: Антоновым Сергеем. Надо же, не хотела ходить на эти танцы. Я его выделила сразу, возраста примерно моего, может чуть постарше, одет скромно, не кричаще, но со вкусом. На всех смотрел и ни с кем не танцевал.
И так сложились обстоятельства, что я его пригласила на танец. Он меня пригласил в ответ, согласно этикету. А потом ... уже не отходил. Нет ... немного отходил. Я была с Мариной, а за Маринкой увязалась Валентина Ивановна, сменщица ее, которая над собой шутила весь вечер: « Мне пенсия скоро светит, а я туда же», но это она от смущения.
В общем, однажды, когда меня пригласил другой мужчина, с которым я без особого желания танцевала, а Сережа не танцевал, то я немного боялась, что он пригласит Марину, но потом подавила в себе это эгоистическое чувство и разрешила (мысленно) с ней потанцевать, чтобы они не скучали. Но он смотрел на меня и, возможно, не думал ни о чем.
Сколько я приятного за этот вечер услышала, по-моему, за всю жизнь я не слышала столько нежных и ласковых слов. Он высокий и статный, даже странно, что такой мужчина пришел на эти танцы, мне кажется, что он пользуется успехом у женщин, на нас многие с завистью смотрели.
Потом он меня провожал домой, мы даже немного ... целовались, в подъезде, в доме напротив, и у Сережи упала даже шапка. .
Про то, что я живу одна, я ему не сказала. Но если бы даже и сказала, то он все равно, думаю, не истолковал бы это превратно. От него веет порядочностью.
Около городского сада, он мне пытался заикнуться про то, что он специально пришел на танцы, но потом разговор прервался и мысли ушли в другое русло.
Зачем эта встреча? Опять на муку? Он как-то трепетно ко мне отнесся. Спасибо!
Как страшно! Лучше бы не надо ничего. Он уже сейчас, наверное, приехал домой, уже час ночи. Пора отдыхать.
Сколько всего наговорил, сколько спасиб, и за вечер и за то, что я вообще есть! Милый, милый человек! Взял мой номер телефона. Я уже жду звонка!»
На другой день Вера спала долго, не удивительно, уснула уже под утро. «Как хорошо, что сегодня суббота. Сережа позвонит, и мы пойдем куда-нибудь. Надо дома прибрать, чтобы все блестело» - с утра у нее было приподнятое настроение. Она сходила в магазин, накупила продуктов, почему-то всего захотелось: и сыра, и колбаски. Потом занялась уборкой, дел накопилось много, но сегодня она прибирала в своей маленькой квартирке с удовольствием, ей нравилось все: и полы мыть, и пыль протирать, и кастрюли чистить, даже люстру залезла и протерла, снять ее она не решилась, потому что потом не смогла бы повесить. Вера до самого вечера, пританцовывая под музыку, наводила порядок, да и не заметила она, что вечер наступил как-то неожиданно быстро. Когда уже стало совсем темно и пришлось включить свет, поняла, что день заканчивается, но радостное приподнятое настроение все еще не покидало ее, она еще и высохшее белье перегладила, потом поужинала, посмотрела телевизор,
«2марта.
Как мне хочется скорее его увидеть.
Хочется накупить цветов!!!
Какой вечер, какая встреча! !! А если мы никогда больше не увидимся? Он, правда, хотел меня видеть. Я еще кому-то нравлюсь. И не кому-то, а такому чуду - как он. Завтра, 3 марта, он работает в день. Мое чудо!
Все в нем: внешность, одежда, речь, образ мыслей, отношение ко мне - совершенно!
« ... Вас хочу будить утром, Рядом с вами быть в полдень,
С вами проводить вечер,
Закат и рассвет ...
Но прошло без вас утро,
Но без вас погас полдень,
Пролетел без Вас вечер
И полночь во сне ... »
Она долго не могла уснуть, переполняло щемящее чувство тревоги: почему он сегодня не позвонил? Наверное, был очень занят, но чем? Он говорил, что у него выходной. Даже если сильно занят, можно же найти минутку, чтобы позвонить, это же так просто. А если что-то с ним случилось? Ведь я об этом никогда не узнаю!
В воскресенье она уже ничего не делала, все валилось из рук. «Почему он и сегодня не звонит? Сегодня, правда, он на работе, но все же… Да, собственно он и не обещал, это я сама была уверена, что он позвонит сразу, как только проснется, - искала она оправдания Сергею, - это ты бы так сделала, - упрекнула она себя, - мало ли какие обстоятельства у человека. Сказал, позвонит, значит, позвонит, когда сможет». И это противоречивое настроение не покидало ее весь день: с одной стороны она искала оправдания Сергею, с другой, не могла дождаться, когда же он, наконец, позвонит.
Он не позвонил ни в воскресенье, ни в понедельник, ни во вторник.
«5 марта
Сегодня ночью проснулась в 4 часа и до 5 часов не могла уснуть, все думала о нем.
Потом задремала, проснулась и снова все мысли о нем.
Собственно, что произошло? Встреча? Но ведь не первая в жизни? И я выбита из колеи?
Была днем в столовой и взяла лишь одну чайную лежку, потом сходила за большой, вернулась и увидела, что нет вилки. Какой-то кошмар!
Как хочется его видеть, слышать, слушать, говорить ... Целовать!
Представляю его в роли друга. Доброго, умного, чуткого. Жили совсем рядом и совершенно не знали друг друга.
Какой-то страшный приснился сегодня сон. Я была переполнена чувствами, эмоциями и это все отразилось во сне: я лежала с незнакомым мужчиной и целовала его, страстно, пылко, как бы я целовала Сережу. Мужчина еле вырвался из моих объятий и сказал мне, что чуть не задохнулся. Какой кошмар!»
Шестого марта на работе случился, как всегда перед праздником, корпоративчик. Наверное, корпоративчик, это громко сказано: купили шампанского, тортик, нарезали бутербродов, Алексей с Данилом, два представителя сильного пола в их отделе, подарили дамам по веточке хризантемы и по шоколадке. Было очень приятно, да и небольшое застолье удалось на славу: поздравляли друг друга, шутили, ёрничали… Вера тоже пыталась смеяться и дурачиться, как все, но мыслями была где-то далеко. Это заметила Наталья Владимировна, она сначала по достоинству оценила наряд Веры:
- Туфельки просто шикарные. Вы прекрасно выглядите, даже сумочку подобрали под цвет туфель, но сами-то Вы где, Верочка?
- Что? – не поняла Вера.
- Что-то с Вами происходит, может быть, Вы влюбились, Верочка? – шепнула, улыбаясь, Наталья Владимировна, она и сама выглядела потрясающе: роскошное платье, дорогой макияж, только потухшие глаза предательски выдавали возраст.
- Да нет, что Вы, - неубедительно отмахнулась Вера.
Наталья Владимировна посмотрела на Веру долгим понимающим взглядом:
- Влюбитесь, Верочка, обязательно влюбитесь, - вздохнула она и уже отходя предупредила, - пока еще не поздно.
Каким бы хорошим не был вечер шестого марта, но у Веры на душе были смятение и отчаяние, уже ночью в дневнике она написала всего несколько строк и посвятила их опять же Сергею.
«Наверное, я все-таки влюбилась, даже Наталья заметила. В тот день, когда мы с Сережей возвращались домой, то по дороге нам попалась афиша филармонии: к нам приезжает гитарист Перов из Москвы. У него в репертуаре был обозначен композитор Вила Лобос, бразилец. А вечером по телевизору звучала его музыка, как по заказу. А на днях в автобусе я услышала песню, под которую мы танцевали. Очень многое и слишком часто мне напоминает о нем. А он почему-то пока не звонит, не знаю даже, что предположить. Надо было мне его номер телефона взять, может быть, я осмелилась и позвонила. Я думаю, что он хочет сделать сюрприз и появится, как красно солнышко, 8 Марта. Подарок! Я буду ждать».
Но она ждала звонка и весь день седьмого марта, если выходила из кабинета по делам, то возвращаясь, проверяла телефон, нет ли пропущенного вызова. С работы ушла вместе со всеми, но что делать, чем заняться, не знала. Может к Марине или к Кате сходить? Нет. Рассказывать им, что опять влюбилась невпопад, да еще и сама не знает в кого… Хотя с Катей надо бы повидаться, она человек чуткий, понимающий, разложит ситуацию по полочкам. Но не сегодня. Весь вечер, до самой ночи, тянулся томительно.
«8 марта
На часах - 1 час. Здоровья нет, сна нет, Сережи нет. Еще немного и я сойду с ума.
Все равно этот день - праздник! День встречи!
К шагам и шумам за окном прислушиваюсь, к шуму в коридоре тоже. Жду утром, днем, вечером, хотя чего жду? Он знает, в каком доме я живу, в каком подъезде, на каком этаже.
Я ведь его совсем не знаю. Придумала опять! Разукрасила! Почему же он не дает о себе знать?
Что он за человек?
Вот уже и 8 марта. Настроение вроде ничего. А перед глазами снова он. Вижу его: могучий и нежный, милый и ласковый, с чудесной точечкой на левой щеке и говорящий, говорящий ... Но где же ты?» - писала она поздно ночью в своем дневнике.
Утром восьмого марта, как ни странно, шел дождь, еще снег лежит, а сверху холодный нудный дождь. «Хорошо, что такая погода, мне такую сейчас и надо. Если бы было солнечно, было бы еще тоскливее, - рассудила Вера, глядя в окно, - а так, не нужно придумывать отговорку, чтобы никуда не ходить». «А если позвонит Сережа, ему ведь в такую погоду к тебе придется ехать из Заозерного» - подсказал внутренний голос.
- Вот уж точно: надежда умирает последней, - сказала Вера вслух, - а если он позвонит, то какая разница, какая погода!
Да и не собиралась она сидеть весь день дома, кто кроме нее поздравит престарелую тетушку с праздником, единственного родного человека в городе, Вера и подарок ей купила.
До обеда Вера едва скоротала время: и позавтракала, и телевизор посмотрела, и кроссворд поразгадывала, и чай попила, и цветы полила - время тянулось кое-как, она посматривала на телефон: «Что-то я сегодня никому не нужна». Часов в двенадцать начала собираться к тете Ене, так она называла Евгению Львовну. Вот тут-то и начались звонки. Первая Маринка позвонила, протараторила дежурные поздравления, посетовала на погоду, потом вдруг спохватилась, что они давно не виделись: целую неделю, и что она не знает даже, как у Веры развиваются события с тем мужчиной.
- Я тебе при встрече всё расскажу, - пообещала Вера.
- Как интересно. В общем, ждем тебя сегодня вечером, приходи скорее. Пока, - бросила трубку Марина.
- Я сегодня никуда не пойду, - сказала трубке Вера, но поморщилась: наверное, придется и к Маринке сходить. А, доживем до вечера – увидим, - отмахнулась она от непрошенных мыслей и пошла в комнату одеваться. Одеться она не успела, телефон снова зазвонил: тетя Женя, поздравила с праздником, деликатно поинтересовалась планами на день, когда узнала, что Вера собирается к ней, обрадовалась: «Ой, как хорошо, я как раз уже поставила пирог в духовку». Добрая-добрая, гостеприимная тетя Еня.
Уже когда Вера вышла из квартиры и закрыла дверь, снова раздался звонок. «Наверное, это Сережа», - рылась она в сумочке, и, как нарочно, не могла сразу найти телефон, но когда нашла, увидела, что это Катя.
-Ты куда запропастилась, дорогая? - услышала она упрек подруги, - и я чего-то закрутилась, целую вечность тебя не видела. Приходи сегодня к нам, - предложила Катя, - и не смотри, что такая погода.
- Нет, сегодня не смогу, Катя, - но я к тебе скоро обязательно приду, может даже завтра.
- У тебя все в порядке, какая-то ты не такая.
Психолог Катерина, от нее ничего не утаишь.
- Обыкновенная я, - пожала плечами Вера.
- Именно что обыкновенная, а ты же у нас необыкновенная! Чего грустишь с утра, слышу лифт подошел, куда отправилась?
- К тете Жене.
И у тети Жени Вера места себе не находила, она несколько раз выходила в коридор, проверяла телефон, а потом и вовсе положила его на стол перед собой. Это, конечно же, заметила Евгения Львовна:
- Что ты сегодня маешься с телефоном, звонка от кого-то ждешь?
- Да. Жду звонка от одного идеального человека, - заносчиво ответила Вера.
Она понимала, что тетя Еня сейчас обязательно ее обо всем расспросит, и Вера, хотя и не хочет никому ничего рассказывать, но ей расскажет всё: и какого идеального человека она встретила, и что он почему-то не звонит, но обещал, и что она беспокоится и не понимает, почему он не звонит. И конечно же тётушка очень засомневается, что Сережа – идеальный человек.
- Идеальный, - как эхо повторила тётя Еня, вздыхая, - я тебе уже сто раз…
- Да, знаю я, - перебила Вера, - знаю, что ты скажешь: идеальных нет, что я сама дурочка.
- Вовсе не скажу, - пожала плечами Евгения Львовна, - меня только удивляет, как ты умеешь восторженно относиться к мужчине, обожать, толком не зная его. Ты этого идеального хорошо знаешь? Когда это ты успела с ним познакомиться?
- Глупенькая ты, - начала тетушка после рассказа Веры, - ведь он тебе прямо намекал, что пришел на эти танцы «специально», а ты…
- Что я? И что ты поняла под «специально»?- Вера снова горячилась.
- Специально, - как-то многозначительно произнесла тётушка. – Чтобы женщину подцепить, прости господи, а ты… придумала себе опять любовь. Он тебя проводил и тут же, в каком-нибудь баре, и нашел, что искал. Идеальный, - она обиженно по-детски поджала губы, ей было жаль Веру, и она сразу не полюбила Сергея.
- Ты бываешь такой несносной, - Вера резко поднялась и заспешила в коридор.
Евгения Львовна последовала за ней, оправдываясь:
- Вера, извини, извини меня, я не хотела тебя обидеть, - она не давала Вере взять пальто, – да я понимаю тебя, я и сама была такая же, перестань сердиться, не уходи, пойдем, допьем чай.
Ну как от нее уйдешь? Вера молча вернулась к столу. Они еще посидели немного, но разговаривать о чем-либо не получалось, каждый задумывался о своем, и вскоре Вера всё же собралась и ушла.
Остаток дня и вечер она провела дома одна, больше сегодня ни с кем не хотела разговаривать. Подружки звонили, но она не ответила. Поздно ночью записала в своем дневнике: «На часах 0-02. 9 марта. От Сережи весточки до сих пор нет. Ушел в подполье или, наверное, уехал в командировку в Африку. Вот и всё. Завтра, то есть уже сегодня, схожу к Кате, она вечером три раза звонила, а я не ответила. Хочешь я убью соседей, что мешают спать» - записала она последнюю строчку и усмехнулась:
- Вот так я в него влюбилась! - сказала вслух, повздыхала немного и пошла в кухню пить чай, спать ей не хотелось.
Утром встала поздно, наскоро позавтракала, позвонила Катерине и отправилась к ней в гости. Как хорошо, что есть такие люди, к которым можно заявиться со своими делами и болячками в любое время.
- Я не понимаю, чего ты так убиваешься? Видела человека один раз… У меня слов нет. Ты его придумала, понимаешь? При-ду-ма-ла! Ты же его совершенно не знаешь, что он за человек? Ты влюбилась в тот образ, который сама и создала, - пыталась «докричаться» до подруги Катерина, когда та поведала ей об удивительном Сергее, и том, как она переживает, что он не позвонил, - на самом деле он совсем другой человек.
Но Вера продолжала сидеть подавленная и, казалось, безучастная ко всему. Катя не узнавала ее: и это Вера? Всегда восторженная, неунывающая, во всяком случае при других, сильная, в конце концов.
- Вера! Ты слышишь, что я тебе говорю?
Вера в ответ смешно сгримасничала: слышу, мол, но легче мне от этого не стало.
- Так, если ты еще способна шутить, значит не все потеряно. Давай по порядку: что ты о нем думаешь, какой он?
- Он хороший, - вздохнула влюбленная.
- Конкретнее, Вера, конкретнее, что значит хороший, в чем это проявилось?
- Он добрый.
- Так, что доброго он сделал?
- Да отстань, что сделал, что сделал. Ничего он не успел сделать, мы знакомы всего один вечер, Катя, что за один вечер можно сделать?
- Так я тебе об этом и говорю: ты его совсем не знаешь. Что он за человек, как живет, чем живет, как поступает. Ты придумала себе такого, какого хотела бы встретить. Я тебе больше скажу: так почти со всеми случается. Мечтают, додумывают, представляют себе, даже уже когда знакомы давно и видят, что вроде бы как будто что-то не так, а все равно оправдывают, идеализируют или думают, что вот потом-то, когда-нибудь, он обязательно будет таким, каким-то, сами не знают каким, - выпалила Катерина и выдохнула.
- Вот и договорилась: все равно не знают, какой он есть - человек, рядом идущий.
- С тобой точно договоришься, - отмахнулась подруга, она уже не знала, что и сказать.
- А Сережа, он добрый, я точно знаю, - упрямо твердила Вера, - глаза у него добрые, руки ласковые, трепетные даже и целовались мы… Я так целоваться больше ни с кем не хочу, – отрезала она.
- Да, тяжелый случай: если и поцелуй понравился, и руки, и запахи, и глаза покоя не дают…
- Чего ты ехидничаешь?
- Не ехидничаю я, успокойся. Так действительно любовь начинается, тут уж ничего не поделаешь, - подвела итог Катерина.
- Вот видишь!
- Ну и что? Ведь его нет, где он? Остальное ты уже сама придумала, - стояла на своем Катерина, - кто он, какой он, ты же не знаешь. Сколько раз тебе говорить? Может он алкаш, как вон у моей соседки Наташки, тоже добрый, ласковый, слова плохого не скажет, но пьет и пьет, не перестает. Красота! Или, как у Ирки, вспомни: вечно злой, недовольный, за каждую копейку ее шпигует, а ведь тоже замуж шла за любимого, доброго, ласкового.
- Давай уже чай пить, - предложила миролюбиво Вера, - хватит тебе меня уговаривать да убеждать, я и сама все понимаю, но все равно я его люблю, он солнце мое.
- Идеалистка ты восторженная, - ласково обозвала подругу Катерина.
Она уже хлопотала вокруг стола, выставляя угощенья.
- Но влюбиться это так здорово! – добавила она, вздыхая, - я бы хотела сейчас в кого-нибудь влюбиться.
- Ага, последняя кура со двора, - теперь забавлялась Вера, - ты уже влюбилась, подруга, сиди уже, детей воспитывай, мужа встречай. А если не хватает эмоций, представь, что Женя…
- Нет, даже представлять не хочу. Женька у меня вообще самый лучший!
Потом они пили чай, болтали. О чем? Да всё, как ни странно, о том же: о Сереже, о Женьке, о других мужчинах, немного об артистах, о книжных и киношных героях… Катерина снова и снова убеждала Веру, что она всё придумала, Вера соглашалась, но отказаться от своей мечты, своей любви не хотела, и Катерина ей немного завидовала, совсем немного, по-доброму.
А время между тем неумолимо шло и шло вперед: началась и закончилась весна, промелькнуло лето, пролетела и затянувшаяся осень. И конечно, время лечит, и Вера, хотя и вспоминала каждый день о Сергее, но думала о нем уже как-то спокойно, с улыбкой, как о мечте, которая не сбылась, но осталась дорога. Она снова засиживалась подолгу на работе, Наталья Владимировна печальным взглядом провожала ее поздно вечером домой, а иногда приговаривала: «Вера, идите уже куда-нибудь, нельзя все свободное время просиживать на работе, не берите с меня примера, Вера!».
Зато успокоилась Евгения Львовна, она искренне желала племяннице добра и была убеждена, что «лучше жить одной, чем вместе с кем попало». «Вот я уже десять лет живу одна, - приговаривала она, - и ничего, а я бы даже сказала: хорошо!». «Тетя Женя, тебе семьдесят три года!» - возражала было Вера. «Ну и что?» - недоумевала тетушка и снова находила какую-нибудь подходящую цитату из Хайяма. И Вера больше с ней не спорила, а только улыбалась и думала о своем.
А вот Катя расстраивалась, что Сережа так и не появился. «Ты так в него влюбилась! Вот я бы так не смогла, к сожалению. А он? Да так ему и надо! Пусть вот теперь мается с какой-нибудь.., - пыталась она хоть как-то поддержать подругу, на что Вера неизменно отвечала: «Я уверена, что у него все хорошо, ведь он такой замечательный».
Наступило то удивительное и вместе с тем хлопотливое время в году, когда мы говорим « и вечер года к нам подходит…». Всех закружили предновогодние хлопоты. «Вот уж действительно: ожидание этого праздника порой лучше самого праздника, – думала Вера, гладя на мужчину с ёлочкой. Она стояла в автобусе с ним рядом, и хвойный запах ее будоражил и радовал. «Еще утро ранее, а он уже ёлочку где-то раздобыл, - улыбалась Вера своим мыслям, - хотя чему удивляться, на каждом углу продают, и продавцы порой спят в машинах у этих ёлочек». Ей показалось, что ее кто-то нарочито задел, она повернулась:
- Сережа!
- Здравствуй, Вера.
- Господи, Сережа! Как жаль, что мне сейчас выходить, - автобус уже останавливался.
- Мне тоже, - улыбнулся Сергей, он вышел первым и подал ей руку.
Сергей молчал, он или не знал, что сказать, или хотел что-то сказать, но не решался, но не уходил, шел рядом. Его молчание немного тяготило, и Вера чувствовала неловкость
- Сережа, расскажи мне, как ты живешь, чем занимаешься? – спросила Вера, но тут же поморщилась, она понимала, что говорить надо или о том другом, самом главном, или уже вежливо распрощаться и разойтись, но как начать она не знала, еще и сомнения: нужен ли Сереже этот разговор. Но он же почему-то не уходит.
- Вера, в тот вечер.., - у Веры упало сердце, он сам начал! – В общем, мне бы в тот вечер домой надо было сразу идти, - продолжал Сергей, - я так и хотел, правда, но знал, что не усну, – он вздохнул и снова замолчал, видно было, что его что-то мучает, и еще Вера поняла, что он сам хочет этого, почему-то тяжелого для него, разговора. Но почему тяжелого? Ведь он ей ничего не должен, ничего не обещал, оправдываться ему не в чем.
- Вера, я зашел в ночной бар, - признался вдруг Сергей, - посижу, думал, на людей погляжу, поужинаю, - снова молчание.
- Да и не было там никого, так, молодежь, человек пять, и я.
- Да, что случилось-то, Сережа, и почему ты оправдываешься? – Вера была немного возбуждена, у нее блестели глаза, она улыбалась, но затревожилась, - неужели случилось что-то плохое, Сережа?
- Женщина ко мне там подошла, Вера, красивая, яркая, как потом оказалось, хозяйка этого бара.
- Замечательно, - обрадовалась чему-то Вера.
Все у нее было замечательным, казалось, что она не замечает ни состояния Сергея, ни прохожих, которые иногда на нее оглядывались, ни мороза.
- Это же замечательно, Сережа, ты теперь не один, с тобой рядом, я уверена, хорошая женщина, и живете вы дружно, мне так кажется, я просто уверена, по-другому и быть не может, - наверное, Вере не хотелось услышать эту горькую правду от него, она её и выпалила сама.
И если бы Сергей не остановился, она долго бы еще говорила. Они оказались напротив друг друга.
- Что-то не так, Сережа?
- Не так, - выдохнул он.
Они немного постояли, потом снова пошли в одну сторону.
- Да все вроде так, - первым заговорил Сергей, - и жить можно, всего хватает, и женщина неплохая, в общем-то. До денег только жадная, деловая, бизнес-леди все-таки. А так, заботливая, услужливая даже. Говорю, жить можно, - он говорил сбивчиво, досадовал, снова замолчал.
- Да нет, нельзя так жить, только и разговоров, что у какой-то Кристины шуба дороже, а она всего-то какую-то парикмахерскую держит зад..., - он осекся и поморщился, - да не то я говорю, всё не то.
- Ты хочешь что-то сказать, только не можешь, - догадалась Вера, по его реакции поняла, что права, - ты можешь смело мне сказать, Сережа, да и кому, как не мне? – зачем-то добавила она.
- В том-то все и дело, что только тебе.
Он не мог сейчас рассказать Вере, что специально ехал в этом автобусе, а не в машине, в надежде её встретить. Он помнил, что этим маршрутом она ездит на работу, и что встреча эта не такая уж случайная. Сергей тяжело вздохнул:
- В общем, дочь у неё есть, - продолжил он, - шестнадцать лет девушке, монстр, а не человек, - добавил, вздыхая, - а ведь ребенок еще по сути-то, я и сам в ее возрасте противным был, понимаю теперь это хорошо, но тут особый случай. Из матери веревки вьёт, капризная, избалованная, только деньги и развлечения на уме, такое себе позволяет.., - снова замолчал, казалось, сдерживал себя, чтобы не заругаться покрепче.
- Вера, я ее терпеть не могу, представляешь? Сам себя за это ненавижу, но не переношу просто.
Некоторое время шли молча, Вера не знала, что и сказать, вот ведь, как бывает, и чего только на свете не бывает, даже в голову такое не придет.
- И ты знаешь, что я сделал, Вера?
- Я только знаю, Сережа, что ты ничего плохого не мог сделать, - уверенно заявила Вера, перебивая его.
Сергей был благодарен ей за уверенность, он ведь, собственно, и искал в ней этой поддержки, на мгновение улыбнулся каким-то своим мыслям, но тут же снова помрачнел.
- Я ушел от них неделю назад. Только ушел как-то… Наверное не так, а может так, в общем, сам не знаю. Просто, когда был один дома, собрал вещи и уехал. Записку только написал: извини, мол, Настя, жить с тобой можно, ты хорошая женщина, но дочь твою терпеть не могу, поэтому ухожу.
- Ой, Сережа, - встревожилась Вера, - про дочь, наверное, не надо было, женщины этого не понимают, ведь они любят своих детей самозабвенно.
- Вот и мне противно за самого себя…
- Но может быть еще можно как-то объясниться с Настей, - начала предлагать Вера, - может можно найти какой-то приемлемый выход.
- Какой выход? – не понял Сергей.
- Ну-у, можно ведь жить отдельно друг от друга, но сохранять отношения. Гостевой брак. Сейчас это очень модно…
- Вера, - перебил ее Сергей, - я ушел оттуда не только из-за девчонки… И ушел навсегда. Только ушел как-то позорно, - он снова горячился и досадовал на себя.
Вера посмотрела на него: «Какой он все-таки милый и как переживает!»
- Ты права, надо объясниться. Сегодня же.
Они стояли у входа в офис Веры, и Вера видимо уже опаздывала на работу, Сергей заметил, что в окно поглядывала миловидная пожилая женщина. Он даже улыбнулся:
- Извини, Вера, я задержал тебя.
Вера тоже оглянулась на окно.
- Это великолепная Наталья, она будет даже рада.
- Чему? - удивился Сергей.
- Тому, что я пришла, - отшутилась Вера, возбуждение ее не проходило, и она была счастлива, не смотря ни на что.
- Вера, можно я тебе позвоню?
- Конечно, - она усмехнулась, он еще спрашивает.
Он мгновение подержал ее за руки и пошел, но тут же оглянулся:
- Ты телефон не сменила?
- Нет, - мотнула она головой.
- Я позвоню, - помахал он рукой и заспешил.
- Я жду твоего звонка, - Вера смотрела ему вслед, знала, что он об этом догадывается, и что ему это нравится.