Дело было на Руси, давно, когда были княжества…
Родился в одном селении мальчонка. Ребёнок как ребёнок, да, только, когда он подрастать стал, то отец с матерью распознали в нём святого человека. Отличался он сильно от всех их других детей. Те шалят, бегают, дерутся порой, а этот тихий был, любил с животными играть, родителям по хозяйству помогать, да солнышку улыбаться.
Если кто дрался меж собой, то он что-то себе под нос прошепчет, и драка вмиг прекращается. И возле него не болел никто. Только посмотрят на него, сразу силушки набираются, будто их летним солнышком осветило, согрело.
Никитой звали мальчонку. От местного дьякона он считать научился. Да так быстро, что тот диву дался – крестьянские сынки мало кто в грамоте ловкость имел. Заприметил он Никиту, ставил подле себя, когда псалмы да молитвы читал. Мальчик глазами по строчкам водил, и письменами овладел. А как ещё немного подрос, то вручил дьяк ему перо и чернильницу, принялся письменности учить. Овладел Никита и этой наукой.
Мать с отцом не нарадуются – сынок их в «грамотеи» выбился. Но и от помощи родителям мальчик не отказывается – во всём помогает.
Как 10 годков Никите исполнилось, так пришли монахи из монастыря и говорят:
- Слышали мы, что сын ваш Никита в грамоте силён. Хотим мы его забрать для дальнейшего обучения, для жизни в монастыре, чтобы славил он имя Бога.
А мальчику, ой как не хочется родительский дом покидать! Любит он братьев да сестёр, бабку с дедом, родителей. Просит их, чтобы не отсылали они его в монастырь. Отказали родители монахам.
Да только следующий год неурожайным выдался. И, когда монахи снова пришли в их дом, то за мешок муки и три мешка картошки, отдали родители сыночка в монастырь. Мать плакала, расставаясь. Увели монахи мальчика.
И начал Никита жить при монастыре. Привык со временем. Характер у него был покладистый, братья – священники любили его.
Часто его заставали стоящим возле какой-нибудь иконы. Тихо так он стоял, будто прислушивался. Нравилось ему потрескивание свечей, запах ладана. А какие он свечи делать научился: фитилёк точно по центру, сами ровненькие, горят – без копоти!
Стали замечать, что если Никитушка молится за больного, то тот обязательно выздоравливает. Славы монастырю прибавилось – народ отовсюду приходит за исцелением.
Хотел Никита на клиросе петь, да не дали ему, говоря:
- Твоё дело народ лечить!
Думал иконы рисовать – опять запрет:
- Иди к народу – вон, сколько больных, заждались они уже тебя!
А Никите уж семнадцать годков стукнуло, тесно в груди монашеской сделалось. Смотрит он на поля да леса, реку, что несёт свои волны далеко-далеко, к морю…
Приходит он к настоятелю и честно говорит:
- Хочу дом свой навестить, отца с матушкой.
Не хотел настоятель отпускать его – и сетовал, и упрашивал:
- Молод ты, мир утянет тебя на дно болота! Не ходи туда! А как же болящие без тебя? Кто за них молиться то будет?!
Но Никита, как богатырь, почувствовал в себе силу небывалую, которая звала его на просторы вольные. И никто не смог удержать его в стенах монастырских.
Пришёл он домой. Как родители, братья и сёстры обрадовались ему! Казалось, что солнце изнутри их дом осияло.
За это время один из старших братьев стал матросом на корабле. Он такие истории рассказывал. Оказывается, что по реке можно до моря доплыл, а оно…
Никиту уже никакая сила дома удержать не могла, и он, как и брат, стал моряком, а потом ещё и художником. Какие он картины рисовал!
В монастырь он больше не вернулся. Понял Никита самое главное – Бог – он повсюду – и в восходе солнца, и в проливном дожде, и в штормовом ветре, и во взгляде любимого человека…
А самое главное – каждый может и должен молиться за всех-всех людей, вот, как он молится,- от чистого сердца, тогда Бог и услышит наши молитвы.
(фото из интернета)