— И опять на Украине шухер довольно большой, пока ты на работе прохлаждаешься. По телеку сказали, что одних «Калибров» …
— «Калибры» — это пошло, кукла Лена. Даже по Украине. Хочешь, лучше я тебе расскажу леденящую душу историю об одном представителе Малых народов Севера, кукла Лена?
— Которая суровая злодейка-судьба снова заставила писать на морозе? Ну валяй, я всё равно только плиту включила.
— Никакой вечной мерзлоты, кукла Лена, не волнуйся. Речь у нас с тобой сегодня пойдет о тропиках и их коварных обитателях. Итак:
Рыба пиранья пожирает все на своем пути, кукла Лена. Нападает на людей, пожирает детей и стариков, да и вообще каждого, кто попадает ей на зуб в водах Амазонки. Известны случаи, когда эти хищники съедали своих же соплеменников — таких же рыб пираний.
Даже грозный крокодил, не знающий пощады к врагам, заприметив пираний, переворачивается на спину, чтобы укрыть от этих рыбешек свое нежное брюхо, и проплывает над разъяренной стаей этих кровожадных тварей, благоразумно подставляет им свою бронированную спину. Которая не по зубам даже пираньям.
— Из которой делают сумочки из крокодиловой кожи, что ли?
— Кукла Лена, я знал, что ты так любишь природу. Но пираньи духовно сильны своим коллективизмом.
— Когда плечом к плечу, что ли? Ну понятное дело.
— Именно так, кукла Лена. Отдельно взятая пиранья — это робкое, боязливое и стеснительное создание с очаровательной улыбкой. Причем, при малейшей опасности, пиранья начинает хлопать ресницами, после чего теряет сознание и сразу падает в обморок.
— Ужас какой. А как этих самых пираний готовят?
— Индейцы Амазонки из них делают воблу, кукла Лена. Которую в Бразилии так и называют «таранка Рио-де-Жанейро». И которую бразильские мулаты в белых штанах так любят употреблять под пиво на пляже Копакабана.
— Угу. Прям разгул жриц любви в Новом Уренгое по выходным этот пляж Копакабана, блин. Засаливают пиранью пока она без сознания, что ли? А потом сушат на солнце? Кстати, а где тут представитель Малых народов Севера? Рядом с ветки пальмы свисает?
— Как где, кукла Лена? Его же пираньи съели! Сожрали целиком, одна шапка-ушанка и осталась. А разве я тебе этого не говорил?
— Не звука не сказал. Молча с меня халат снял и плотоядно улыбнулся так. Как пиранья. Да стрелять таких сучек надо (см. картинку над текстом), блин.
Пока в обморок не упала. Чтобы знала в следующий раз как людей кусать. И не трогай меня — я итак возбуждена.
— Ведешь ты что-то сегодня, кукла Лена, прям как певица Пугачева. Уж и не знаю, что тебе по этому поводу и сказать.
— Пугачева? Ее однофамилец тоже плохо кончил. А ты мне скажи: «Я тебе, кукла Лена, деньги на карточку «Мир исправно перевожу за то, что ты со мной спишь. А ты позволяешь себе отлынивать от выполнения своих прямых должностных обязанностей». И я в себя тут же приду. Только по попе при этом не шлепай. Я этого не люблю, да и вообще — лишнее это.
Потому что, когда костлявая рука голода уже изготовилась сжать моёю длинную девичью шею … Даже «горло», можно сказать. Да-а, Новый Уренгой распахнул для меня двери жизни, творчества, любви за деньги, рассказы о пираньях на теплой кухне ... А что я имела в деревне под Рузой? Да разве что воблу по выходным.
— Ты напрашиваешься на комплемент, кукла Лена. Тебя за горло — это явный перебор, А вот сдать твою грудь — это действительно …
— Да не лезь ты, господи! Что-то ты сегодня жестко закручиваешь гайки с этим делом, христопродавец. Смотри, резьбу сорвешь. А ты не боишься, кстати, что я тебе устрою сейчас нечто небывалое, беспрецедентное, что раньше считалось совершенно невозможным по определению? Такое, после чего укус пираньи тебе покажется дуновением ветерка?
Лыбится он, конечно. Да поешь сначала, как человек, уже все на столе. Потом сожмешь мне что душа пожелает … А то я ему в постели когда-то отказала.