Тонкое лезвие с проступающими витыми словами упруго раскачивала эфес, шаровый потянул его кверху слыша как ломается закалённая, заговоренная кем то давным-давно ещё сталь.
Костик рылся в прибрежном песке. Река была рядом. Не широкая, зато с обрывистым берегом.
Снизу, за навесающей кручей был виден краешек голубого неба. Песок струился сквозь ладони. Сверху фыркали кони, а в песке лежала сабля.
Сабля была что надо. Костик всегда мечтал о такой. Он потянул ее к себе, за лезвие.
На тонкие кости чьей то ладони отчаянно державшие ее когда то он не обратил внимание. Это был берег ничейной реки. Пограничная река. Ничья.
Проигравшие если такие были уходили за нее и не возвращались больше. А победители забирали себе оружие.
- Костя, - окликнул его сверху шаровый, - ну, фортануло же тебе, ничего не скажешь, слышь, паря, а давай меняться? Я вот тебе портсигар, смотри! Зуб даю, золотой чисто полфунта, а ты мне эту саблю, ну что, идёт?
- Портсигар? - Костя взглянул на шарового, - портсигар я себе возьму когда тебя в бою убьют. Так вот. А что это я тебя не видел раньше, ты кем здесь?
- Сегодня пополнение прибыло, ты что, не знал? - Шаровый сверкая фиксою улыбался. Костика он вовсе не боялся.
Костя выставил вперёд саблю и пошел на шарового, - а ну, сволочь, идём к командиру! Разберемся что за пополнение.
- Зря ты так, Костик. Я вот, смотри, документик тебе покажу. Читать, как вижу умеешь?
- Умею. Земля круглая, научили... А ещё как контру бить, так это уже я сам выучился. Нехитрого ума, - Костик сплюнул сквозь зубы, непечатно выругался, ну идём. Чего пасть раззявил!
-
Костик был недоверчив. - Идём, ну, кому говорю!
Шаровый перестал улыбаться, задумчиво сунул в карман портсигар и сказал: Костик, это моя сабля. Моя. Не по тебе ноша.
- Ты что ее потерял? Вот завирун. А кости чьи, твои скажешь?
- Мои.
Костя не нашелся что ответить. Умом рехнулся, - решил он. Такое бывает. Может контузия. Снарядом жахнет где поблизости и то кровь из ушей того и гляди пойдет. Командир в таком случае...
Сверху заржали кони. Близко близко ухнуло. Бросило горстями земли в реку.
Шрапнельным бьёт, гад! Там же полевая кухня была, обед кашеварили.
- Костик, Кость! Ну где ты там прохлаждаешься, мать твою, комиссара ранило! ! - Крикнул кто-то и захрипел. Видать и ему перепало. Костику с шаровым считай свезло. Поднимись они по тропинке чуток раньше и привет.
- Да там похоже заварушка начинается. - Сказал шаровый. Да кому это мурчалово нужно было... Заехал бы тебе в морду и все. Вот люблю я такое дело...
Он оттолкнул Костика с тропинки, пригибаясь выбрался на крутой берег успев подобрать чью то саблю. Для пробы взмахнул рукой, чувствуя упругую сталь. Он взглянул на Костика озирающегося по сторонам и скрылся в пороховом дыму.
Полевая кухня валялась на боку. Обварившийся повар Дяценко, ползал на коленях, тряс головой. Он то собирал половником разбросанную по траве перловку, то матерясь пытался приподнять край котла. Руки его были распаренными, красными, он привык, видно к пару, боли уже не чувствовал. Потом махнул рукой, сел на колесо и заревел размазывая слезы.
В дыму шаровый чувствовал себя прекрасно. Он вертелся волчком, раздавая удары саблей направо и налево, не разбираясь кто там.
Опьянённый боем, пел, орал песни слыша свист стали, взвизгивания пуль и стоны раненых. Он увидел перед собой искаженное ненавистью лицо, нарочито пропустил удар и ощущая кожей острую сталь остановился.
- Заговоренный я. Так то вот. - В ответ он ударил наотмашь, присел на корточки, ниже дыма чтобы оглядеться.
- Невдалеке, возле деревянного колодца бился Костик.
- Иду на помощь, - крикнул шаровый, - погоди, не умирай.
Сабля в руке Костика была лёгкой, невесомой как пёрышко. Со свистом взрезала она воздух и все то что встретится ей на пути. Хорошая сабля.
И жаль, что Костика ударили все таки сзади и он, охнув, выронил оружие.
- Что, братуха, не фортануло тебе, - сказал шаровый, я ведь почти успел. Спас бы тебя. Может быть.
Он провел
- Костик беспомощно улыбался лёжа на боку, шарил рукой по мокрой траве, искал чего-то.
Шаровый подобрал свою саблю и добивая всех встречавшихся на своем пути, вернулся по кругу обратно.
Колодец был ему знаком. Деревянный ворот с одной стороны оканчивался колесом наверное от каменного жернова. Крутить за ручку было удобно. Ворот скрипел, плескалось в кадке вода.
- Пить, - слабо попросил Костик
- Щас напою, ответил Шаровый, - жаль, понравился ты мне. Дух то вокруг какой, а?
Дым давно рассеялся, парила земля, пьянящий аромат полевых трав успокаивал, умиротворял, уравнивал должно быть всех тех кто лежал тут.
Шаровый усмехнулся и положив золотой портсигар на грудь Костику, с размаху воткнул саблю между бревен колодца.
Тонкое лезвие с проступающими витыми словами упруго раскачивала эфес, Шаровый потянул его кверху слыша как ломается закалённая, заговоренная кем то давным-давно ещё сталь.
Он ушел на крутой берег, задумчиво глядел куда-то через реку. Затем зашвырнул далеко рукоятку эфес от сабли.
Кряхтя подошёл повар Дяценко. - Вроде отпустило, слышь, боец, на вот, поешь.
В руках у него была оловянная миска с перловой кашей.
-
Тонкое лезвие с проступающими витыми словами упруго раскачивала эфес, шаровый потянул его кверху слыша как ломается закалённая, заговоренная кем то давным-давно ещё сталь.
Костик рылся в прибрежном песке. Река была рядом. Не широкая, зато с обрывистым берегом.
Снизу, за навесающей кручей был виден краешек голубого неба. Песок струился сквозь ладони. Сверху фыркали кони, а в песке лежала сабля.
Сабля была что надо. Костик всегда мечтал о такой. Он потянул ее к себе, за лезвие.
На тонкие кости чьей то ладони отчаянно державшие ее когда то он не обратил внимание. Это был берег ничейной реки. Пограничная река. Ничья. Проигравшие если такие были уходили за нее и не возвращались больше. А победители забирали себе оружие.
- Костя, - окликнул его сверху шаровый, - ну и фортануло же тебе, ничего не скажешь, слышь, паря, а давай меняться? Я вот тебе портсигар, смотри! Зуб даю, золотой чисто полфунта, а ты мне эту саблю, ну что, идёт?
- Портсигар? - Костя взглянул на шарового, - портсигар я себе возьму когда тебя в бою убьют. Так-то вот. А то что это я тебя не видел раньше, ты кем здесь?
- Сегодня пополнение прибыло, ты что, не знал? - Шаровый сверкая фиксою улыбался. Костика он вовсе не боялся.
Костя выставил вперёд саблю и пошел на шарового, - а ну, сволочь, идём к командиру! Разберемся что за пополнение.
- Зря ты так, Костик. Я вот, смотри, документик тебе покажу. Читать, как вижу умеешь?
- Умею. Земля круглая, научили... А ещё как контру бить, так это уже я сам выучился. Нехитрого ума, - Костик сплюнул сквозь зубы, непечатно выругался, ну идём. Чего пасть раззявил!
-
Костик был недоверчив. - Идём, ну, кому говорю!
Шаровый перестал улыбаться, задумчиво сунул в карман портсигар и сказал: Костик, это моя сабля. Моя. Не по тебе ноша.
- Ты что ее потерял? Вот завирун. А кости чьи, твои скажешь?
- Мои.
Костя не нашелся что ответить. Умом рехнулся, - решил он. Такое бывает. Может контузия. Снарядом жахнет где поблизости и то кровь из ушей того и гляди пойдет. Командир в таком случае...
Сверху заржали кони. Близко близко ухнуло. Бросило горстями земли в реку.
Шрапнельным бьёт, гад! Там же полевая кухня была, обед кашеварили.
- Костик, Кость! Ну где ты там прохлаждаешься, мать твою, комиссара ранило! ! - Крикнул кто-то и захрипел. Видать и ему перепало. Костику с шаровым считай свезло. Поднимись они по тропинке чуток раньше и привет.
- Да там похоже заварушка начинается. - Сказал шаровый. Да кому это мурчалово нужно было... Заехал бы тебе в морду и все. Вот люблю я такое дело...
Он оттолкнул Костика с тропинки, пригибаясь выбрался на крутой берег успев подобрать чью то саблю. Для пробы взмахнул рукой, чувствуя упругую сталь. Он взглянул на Костика озирающегося по сторонам и скрылся в пороховом дыму.
Полевая кухня валялась на боку. Обварившийся повар Дяценко, ползал на коленях, тряс головой. Он то собирал половником разбросанную по траве перловку, то матерясь пытался приподнять край котла. Руки его были распаренными, красными, он привык, видно к пару, боли уже не чувствовал. Потом махнул рукой, сел на колесо и заревел.
В дыму шаровый чувствовал себя прекрасно. Он вертелся волчком, раздавая удары саблей направо и налево, не разбираясь кто там.
Опьянённый боем, пел, орал песни слыша свист стали, взвизгивания пуль и стоны раненых. Он увидел перед собой искаженное ненавистью лицо, нарочито пропустил удар и ощущая острую сталь остановился.
- Заговоренный я, парень, а ты не знал. - В ответ он ударил наотмашь, присел на корточки, чтобы оглядеться.
- Невдалеке, возле деревянного колодца бился Костик.
- Иду на помощь, - крикнул шаровый, - погоди, не умирай.
Сабля в руке Костика была лёгкой, невесомой как пёрышко. Со свистом взрезала она воздух и все то что встретится ей на пути. Хорошая сабля.
Жаль, что Костика ударили все таки сзади и он, охнув, выронил оружие.
- Жаль, братуха, не фортануло тебе, - сказал шаровый, я ведь почти успел. Спас бы тебя.
- Костик беспомощно улыбался лёжа на спине, шарил рукой по мокрой траве, искал чего-то.
Шаровый подобрал свою саблю и добивая всех встречавшихся на своем пути, вернулся по кругу обратно.
Колодец был ему знаком. Деревянный ворот с одной стороны оканчивался колесом наверное от каменного жернова. Крутить за ручку было удобно. Ворот скрипел, плескалось в кадке вода.
- Пить, - слабо попросил Костик
- Щас напою, ответил Шаровый, - жаль, понравился ты мне. Дух то вокруг какой, а?
Дым давно рассеялся, парила земля, пьянящий аромат полевых трав успокаивал, умиротворял, уравнивал должно быть всех тех кто лежал тут.
Шаровый усмехнулся и положив золотой портсигар на грудь Костику, с размаху воткнул саблю между бревен колодца.
Тонкое лезвие с проступающими витыми словами упруго раскачивала эфес, Шаровый потянул его кверху слыша как ломается закалённая, заговоренная кем то давным-давно ещё сталь.
Он ушел на крутой берег, задумчиво глядел куда-то через реку. Затем зашвырнул далеко рукоятку эфес от сабли.
Кряхтя подошёл повар Дяценко. - Вроде отпустило, слышь, боец, на вот, поешь.
В руках у него была оловянная миска с перловой кашей.
-