Жил был мужичок. Не низок, не высок. Да приснился ему дивный сон – говно. Поутру пошел он, как обычно, шататься по округе, да вдруг почуял острый запах. Глядь, а перед ним яма до краев полная навоза. «Да, сон в руку», – крякнул наш мужичок, да поспешил за телегой. Начерпал он полную телегу дерьма, да и отвез на рынок. Ну, известно, что среди людей \глубинных\ спрос на навоз велик, ибо известно, что самые яркие цветы растут из самого похабного говна. И черпал наш мужичок навоз, и продавал, черпал, и продавал. Ан, глядь. Навоз-то в яме не кончается. Волшебная яма должно быть.
Ну, поднялся наш мужичок из голытьбы, превратился в зажиточного кулачка. Побрился налысо, облекся в кожаную курточку, иномарочку себе приобрел. А навоз в волшебной яме все не заканчивается. Известно, что в России надежней и стабильней дерьма – продукта не сыщешь.
Купил наш мужичок и землицы мало-мало, да и скотины чуть. И начал соседей притеснять: своими хлевами, да овчарнями, курятниками, да птичниками ,свинарниками и гусятьнями зловонными, их участки окружил, да кучи навозные у их заборов валит. Сохраняет, значит, надежный капитал от инфляции. И общие дороги завалил разлапистым горбылем.
А волшебная яма всё не опустошается.
Соседи мужичка – кто нос прищепкой зажавши ходит, кто в противогазе. Плюются, а сделать с нашим счастливчиком ничего не могут. Куплена вся мелкая власть местная у нашего мужичка за говенные денежки. И ЧОП он нанял, чтоб волшебную ту яму охранять от татей завистливых.
И вот случилась вдруг беда – высохла та волшебная яма. И ЧОП не помог, и лизоблюды новые. Чего только наш нувориш не предпринимал, чтоб волшебная яма опять наполнилась: и в храмы ходил, и к целителям-ворожеям обращался – им в ножки кланялся. А толку – ноль. Засохло дерьмо на дне волшебной ямы – и точка.
И сидел как-то раз днем мужичок наш у края волшебной ямы, да кручинился -– всё богатство его и спесь ушли в никуда вместе с говенной ямой. Ушла и новая жена-красотка, и гарем местных грудастых дурочек.
И тут видит мужичок-бедолага, что к высохшей зловонной яме подошел какой-то очкарик, да давай яму измерять, да исследовать. Бросился к нему наш мужичок, встал на колени, да и молвит:
– Вижу я, убогий, что муж ты шибко ученый. Ум у тебя так из головы и прет. Научи меня человек добрый, как говно мне в волшебную яму вернуть, чтоб она, родимая, опять им до краев наполнилась, а с ним и все мое прежнее богатство возвернулось. Научи, кудесник!
Посмотрел на него очкарик внимательно, вздохнул тяжко, да и молвил:
– Эх, серость ты, деревенская. Яма сия волшебна наполнялася дерьмом из дома многоквартирного, что стоит на закате, на самом конце поля, куда ты никогда не хаживал. А исправили чудо-сантехники трубы те-то говенные, и ушла жижа коричневая из твоих-то рук загребущих. И пошла-то она по назначению – в руки и карманы администрации, что не хуже тебя, сермяжник, а много лучше. А ты ее воровал, и на себя одного всю ту жижу драгоценную тратил. Сволочь ты эгоистическая. Они же тоже жить хотят тебя не хуже, – молвил очкарик, да пропал. А мужичок наш вздохнул, почесал затылок, да и пошел взад. Сны значительные смотреть. Вдруг опять говно увидит. И разбогатеет обратно.
На том и кончается наша сказка про волшебную яму и мужичка-хама, коих много в России.