- Полежи ещё. Нельзя вставать так резко, - предупредила я Эйлин, только она не послушалась и рывком села. И тут же охнула.
- Моя голова!
- С ней всё порядке. Ран нет, зато большая шишка на затылке. Это хорошо, обошлось без сотрясения.
Тебе надо придти в себя. Хочешь расскажу тебе одну неаполитанскую легенду?
- Хочу.
- Тогда слушай.
В средние века в Неаполе жил известный и богатый дворянин Торальдо. Он любил свою жену, а та, подарив ему трёх дочерей, скончалась. Звали дочерей - Реджина, Альбина и Ромита.
Их отец так любил покойную супругу, что отказался повторно вступать в брак с другой женщиной, несмотря на то, что у него не было наследника, который продолжил бы его род.
Король Роберт Анжуйский, правящий в то время, вошёл в его положение и повелел, чтобы старшая дочь Торальдо - донна Реджина, выйдя замуж, сохранит свою фамилию и передаст её первенцу.
Когда сеньор Торальдо последовал за покойной супругой, то король Роберт подыскал Реджине красивого, молодого и богатого рыцаря по имени Филиппо Капече. Узнав об этом, младшая сестра Альбина прибежала к невесте с рыданиями: «Он мне знаки внимания оказывал, думала поженимся, а теперь говорит, что по приказу короля вынужден жениться на другой».
Вслед за ней и средняя сестра пожаловала и призналась в чувствах к жениху Регины.
Парадоксальная ситуация. Регина должна выйти замуж за того, к кому не испытывает никаких чувств, да и сам жених тоже этому браку не рад, а младшие сёстры по нему сохнут.
Тем временем наступила Пасха. Сёстры пришли к донне Реджине с просьбой разрешить им уйти в монастырь, так как семья и фамилия для них дороже чувств. В ответ Реджина ответила, что сама уже приняла подобное решение, ведь в браке не будет счастлива, раз будущий супруг её не любит.
Король, прослышав об этом, издал указ увековечить в памяти потомков саму легенду и дать имена этих самоотверженных девушек городу.
Давно уже нет тех фамилий, а жители продолжают ходить по улицам Via Donnalbina, Via Donnaromita и Largo Donnaregina.
Ну а мы можем сделать вывод из этой истории, что нет тупиковых ситуаций, надо лишь хорошо поискать и найти выход, - с оптимизмом подытожила я.
- Какой выход?! Нас ведь заперли, - поморщившись сказала Эйлин, ощупывая свой затылок.
- Точно подмечено, но я знаю, как нам отсюда выбраться.
Она уставилась на меня в ожидании продолжения моей речи.
Только зачем говорить, когда пришло время действовать?!
Я встала, разминая от долго сидения мышцы. Пройдя мимо покрытых паутиной и пылью бутылок, направилась туда, где находились бочки. Меня заинтересовали не те, что наполовину замурованные, а притулившиеся у наружной стены.
Подсвечивая себе экраном смартфона(к сожалению, связь здесь не ловилась), постучала по ним. Как и предполагала, бочки оказались пустыми.
Ещё больше утвердилась в мнении, что их сгрудили здесь, чтобы прикрыть стену.
Обернувшись к Эйлин пояснила:
- Бутылки можно наполнить вином наверху, а затем принести их сюда. Но дубовые бочки, судя по их размеру, в дверной косяк не пройдут. Он и для человека узковат. Значит…
- Значит их прикатили извне, а за бочками есть проход, - подхватила мысль Эйлин и помогла мне их откатить. Они хоть и пустые, зато весьма массивные и сами по себе далеко не лёгкие.
Наш труд увенчался успехом — вскоре обнаружили низкую, широкую дверцу, а главное, рядом с ней на гвозде, криво вбитым в стену, висел покрытый ржавчиной ключ.
Затаив дыхание смотрела, как моя подруга по заточению сунула его в замочную скважину и пытается открыть дверь, приложив видимые усилия.
Больше всего на свете боялась, что ключ не выдержит и сломается.
Нет, сдюжил.
С отвратительным скрежетом ключ стал поворачиваться.
Запор больше не являлся помехой, вот только сама дверца от времени сильно разбухла и просела.
Мы стали дружно толкать её, а она упорна не хотела открываться.
С большим трудом преодолели сопротивление.
Недовольно скрипя, дверь поддалась нашим совместным усилиям.
Пахнуло свежим воздухом. Путь к свободе открыт!
Необходимо выбираться как можно скорее.