Любовь к песне или каменный «гость»
В редкие свободные часы, вечерком после ужина, отец преображался, делая что-то по дому. Иногда, отложив бесконечные домашние дела, мастерил для нас со Славиком игрушки из дерева, мурлыча под нос украинские песни.
Уже тогда я пытался подпевать отцу. Запоминал отдельные фразы. Ему моё старание явно нравилось, он поощрял этот творческий порыв. Бывая в хорошем расположении духа, сажал на колени, и мы пели с ним в полный голос. Я старался от всей души, отец гладил меня по голове и говорил: «Молодец, голос у тебя, сынок, правильный. Наша порода, чисто поёшь!»
Однажды после ужина осенним вечером, после хорошего ужина, сидя на лавке у стола, отец затянул свою любимую: «Ой, ты Галю, Галю молодая…».
Я моментально взгромоздился к нему на колени, сначала робко, потом увереннее стал подпевать мальчишеским дискантом.
Плавно лилась мелодия, отец выводил украинские слова, которые я не понимал, но старательно повторял. Мне было так хорошо, и я с особым трепетом поглядывал на него снизу вверх.
В русской печи потрескивали поленья. Мама, слушая нас, возилась у стола, готовя ужин.
В другие дни вязала из шерсти носки или свитера, всегда что-то делала, но сама никогда не пела.
Трехлетний братишка сидел на полатях и тоже пытался подпевать.
Помню, нравилась мне песня о комсомольцах-добровольцах. Я частенько распевал её, особенно во дворе во время игр:
«И снег, и ветер, и-и звёзд ночной полёт,
Меня моё сердце в тревожную даль зовёт…»
Славик, не зная слов, певал что-то своё, картавя: «Тли-тли-тли, тли-тли-тли…»
Слух у него был, мелодию он выводил правильно. Я пытался подсказать слова, но он отрицательно мотал головой и одержимо продолжал: «Тли-тли-тли…».
В тот вечер, в самый пик нашего пения, неожиданно раздался звон разбитого стекла. Через окно на стол бухнулся булыжник примерно с отцовский кулак.
Песня оборвалась, отец чертыхнулся и мигом выскочил на улицу. Послышались крики и удаляющийся шум, топот.
Вскоре он вернулся мрачный, о чём-то долго говорил с матерью.
Став взрослее, я иногда прокручивал тот случай, размышляя, что же произошло тогда? Наверно, у отца были враги, а, может, это было просто хулиганство?
Происшествие запомнилось ещё и потому, что всё прошло для меня на контрастах: сначала радостная сопричастность с песней, затем ; каменный «гость» в окно, прервавший идиллию.
Остался где-то в подсознании внутренний страх и... детская гордость за отца, что он, такой большой и сильный, защитил нас от опасности.
Так получилось, что наши песнопения больше не возобновлялись. Вскоре отец с матерью построили дом на заброшенном пустыре, на краю посёлка, завели большое хозяйство – не до песен.
У меня же на всю жизнь осталось ощущение чего-то красивого и светлого в душе. Сколько себя помню – всегда пел. Где-нибудь наедине, в детдоме – в хоре.
Об одной песне моего детства хочется рассказать особо.
Однажды, тяжело заболев воспалением лёгких, меня отвезли в соседнее село Волково. В небольшой больничке (в нашем посёлке не было стационара) метался от высокой температуры, было очень плохо. То и дело проваливался в тяжёлый сон, просыпался и снова забывался.
Доктора, конечно, лечили, но этого я не помню. Лежал один в небольшой палате. Белые простыни и подушки, железная панцирная кровать. Белые стены и потолок, а на противоположной стороне, у дверной коробки, чернела тарелка репродуктора, из которого в минуты просветления я слышал голос диктора, читающего новости, играла музыка.
Мне казалось, что прошла уже целая вечность. Когда жар спал, я стал думать о маме, хотелось, чтобы она вошла и присела рядышком, но она не приходила, расстояние и дела не позволяли. Дома – животные, птицы, работа...
Из репродуктора полилась песня:
С добрым утром, дорогая,
Расстаемся мы с тобой.
И любовь моя большая
Остается за кормой.
Голос певца-тенора, словно бился о противоположную стену возле моей головы, пульсировал красивым тембром и проникал в самое сердце. В песне были слова о море, чайках, загадочной любви…
Хотелось слушать и слушать, но песня отзвучала и вновь заговорил диктор.
Долгие годы эта песня жила в моей душе, при воспоминании волновала, не забывалась. Иногда в полудрёме ранним утром в подсознании вдруг всплывали строчки:
До свиданья, дорогая,
Расстаемся мы с тобой…
Ты налево, я направо,
Так назначено судьбой.
В голове крутились отрывки. Силился припомнить остальные слова, но не мог. Я становился старше, но она всё приходила и будоражила моё воображение, вызывала желание услышать вновь этот голос, красивую мелодию.
Много лет спустя, уже живя на Кавказе, намерился написать письмо Виктору Татарскому на радио, ведущему передачи «Встреча с песней».
Слушая часто на этой волне исповеди других, где звучали песни в исполнении забытых кумиров, надеялся, что когда-нибудь вспомнят и мою любимую песню, но так и не собрался написать.
Перебирая в памяти теноров того времени – кто бы мог её исполнять: Виноградов, Козловский, Лемешев ; нет, все вроде не то…
Как-то, проснувшись ранним утром, долго ворочался от навязчивой мелодии, опять вспоминая слова. Вдруг осенило: можно поискать в компьютере, ведь я могу набрать в поисковике фамилию предполагаемого певца, найти его репертуар…
Искал, перебирая возможных исполнителей, но всё не то.
Догадался набрать строчки из песни: «С добрым утром, дорогая…»
Надо же, оказалось, песня – с таким же названием.
И вот она звучит в моих наушниках. Старая запись – будто слышен шум крутящейся пластинки, льётся, клокочет в висках песня в исполнении Владимира Нечаева. Композитор ; Василий Соловьёв-Седой, стихи Алексея Фатьянова.
Знакомая концовка:
Даже солнце каждым утром
Ждет свидания с землей…
Так неужто, дорогая,
Мы не встретимся с тобой?
Сильное волнение охватило меня, словно я встретил друга детства. Но друзья стареют, их трудно бывает узнать, а песня из детства, которую слышал однажды, и которая все эти годы жила в моём сознании, вновь звучала, словно вернувшись, как старый друг! Это было непередаваемое ощущение!
Позже нашёл эту песню в исполнении Геннадия Белова. И, как ни странно, его исполнение понравилось ещё больше. Подобное случается редко. Первый исполнитель всегда, как эталон, а тут – такое вибрато, свободно льющееся пение и аранжировка гораздо красивее.
Теперь эта песня у меня в компьютере и на флешке, и я слушаю ее очень часто. Хотелось самому исполнить, но так и не нашёл «минусовки» - мелодии без голоса исполнителя...