Всегда становится головокружительно страшно в момент, когда ощущаешь, что безграничная, не охваченная вселенная перспектив, сужается до мало заметной точки застывшей грязи на твоем рукаве. Вот я смотрю себе за плечо в лучшее из прошлых и ловлю, содрогаясь этот момент, там в пережеванном годами мире, с грохотом рушатся декорации чего иного большого с размахом задуманного, ветер с порывистым остервенением швыряет в тебя песчинки замков, построенных тобой по всему побережью забытого лета, то что невозможно было раньше познать теперь можно сдуть как пыль.
Мне пять годков, снежная сугробистая зима в разгаре, меня везут на санках, или уже не везут? Черным комком влипшем в снег я лежу, черный океан небо надо мной, впереди под куском света от уличного фонаря движется фигура самый любимой женщины этой планеты и всех последующих, фигура везет пустые санки, а я счастлив отчетливо и ясно счастлив, мне пять лет….
Фантомные боли прошлого, там в отставшем времени, я все еще пытаюсь пошевелить хотя бы пальцем, произвести хотя бы пол-вздоха, подставить макушку под ласковые пальцы детства, поймать хотя бы один солнечный зайчик летнего беззаботного состояния. Но тщетно, там уже вакуум, там дыра в пустоту и пустота в дыре.
Пятница, лето, бабушкина с дедушкой дача, я устроился на крыше летнего душа и гипнотизирую ленту асфальтовой дороги вдалеке. Чуть больше семи вечера уже не так жарко как днем и также светло. Завидев взглядом проезжающей автобус, закрываю глаза и считаю до тысячи, потом еще раз до тысячи и замираю в надежде, что за спиной ударит калитка, и приедут родители. И будут гостинцы, угощения, подарки, разговоры, новости, ужин, самовар на столе перед домом, карты или домино. И пока сон не засыплет песком веки, буду мотаться от мамы к папе, как бы проверяю на месте ли все, не исчезли, не привиделись ли…
И самое страшное нельзя ничего вернуть или изменить, как в прошлой ссоре, все обсудил, восстановил, наладил, казалось вот они мосты назад, а назад не существует, там в назад что-то неясно мерцает, отталкивает и всем несуществующем существом подсказывает – здесь больше ничего нет, час назад еще теплилось, а теперь сухая, хрупкая зола и через мгновение и она будет унесена неотвратимым ветром постоянного движения куда то за горизонт. И все, кого ты помирившись решаешь обнять уже далеко, не здесь совсем, в твоих объятьях ничего.
Шаг и еще шаг, шаг быстрый , длинный, я за ним почти не успеваю, да что там почти , не успеваю вовсе, поэтому героически делаю на этот шаг три своих, и где то рядом, рядом, но немного впереди, ПАПА( самый несокрушимый, важный, надежный, любимый) идет, все рушится слева и справа от его хода , раскалывается и ломается, и я за ним, поспешаю, и нет в мире ничего точней и реальней, все близко , все понятно, никаких сомнений, шагаем , туда где всегда светло и нежно, где долгое раскатное люблю , есть мир большой и постоянный весь твой, весь для тебя. Я целый, единственный и главный, и под мной фундаментом, кажется на всегда исполин папа, солнечная мама, весь мой род, все мои ангелы…встречай меня будущее….
Всегда становится головокружительно страшно в период. Когда все очевидно, пошло и обыденно, как упростилось, скатилось к серости, тонкое отзывчивое, внутреннее устройство проржавело, густо покрылось равнодушием, все случилось, друзья предали, смерть пробила бреши в твоем сердце и мироощущение, те кто клялись стали жалки, те кто обещали душой, их нет и души у них нет совсем. На посылах этого мира не получился даже крошечный салют в самый темный день, на томительных,внутренних ожиданиях танцуют чужие торжества. И больше совсем уже не хочется плакать, только смеяться пока можешь, пока свет дарит глазам силуэты этого мира… Коварны воспоминания, разум диктует слезные капитуляции, но как же тепло, как упоительно, торжественно внутри меня - счастье моих былых всполохов.
Я наивно верю в портал, что исконно сохранит меня от нити рождения до катушки вырождения, и он перенесет меня туда, на следующий этап в новую историю моей семьи, ведь я никого не убил, если обманул, то не лукаво, не использовал, так приврал почти правдой, не отвернулся, не предал после юности никого, стражники портала если вы есть, вы только пожалуйста учтите все это, не относитесь формально, ведь – это я….