Переезд в Германию прошел для Левитиных довольно легко. Съездили в Москву, заполнили анкеты, сдали их в немецкое посольство — и уже через полгода получили приглашение на постоянное место жительства. Это был 1992 год, тогда всё было проще.
В Германии жизнь потекла своим, эмигрантским, чередом. Языковые курсы для всех, профессиональные курсы — для Лёвы и Тани, университет для старшего сына, школа для младшего... Сняли домик в районном центре, с полной меблировкой, недорого.
И с работой Лёве повезло. Программистом он был хорошим, однако его немецкий был далёк от совершенства, так что он особо не привередничал, согласился на место в небольшой фирме, на маленькую зарплату, главное — работа интересная, да и шеф Лёве понравился. Работать надо было из дома: семья Левитиных жила в маленьком городке Альтенкирхене, в горах, фирма же находилась в Кобленце, по немецким меркам довольно большом городе. В общем, в Кобленц Лёва ездил раз в неделю на машине (90 км туда и обратно). Иногда даже и раз в неделю не мог попасть в офис — в случае непогоды ездить по горным дорогам было небезопасно. Год шеф его терпел, потом стал роптать, уговаривать Лёву переехать в Кобленц, поближе к фирме. Обещал помочь снять квартиру.
Квартира в конце концов нашлась, довольно дорогая по тем временам (потому что большой площади и в небольшом новом доме). Все были счастливы, больше всех — Таня. Жизнь в маленьком городке, скучная и однообразная до неприличия, надоела ей ужасно. В Кобленц Таня выбиралась с Лёвой раз в две недели, если не реже, а жить там — это был предел её мечтаний в те времена.
Договор на аренду квартиры еще не был подписан, а Таня уже занялась покупкой обоев для новой квартиры, заказом мебели, электроприборов... Подписание договора на аренду было приурочено к началу квартала (первое число как раз приходилось на понедельник), но владелец квартиры предложил Левитиным взять ключи заранее, чтобы они могли уже в субботу и воскресенье начать клеить обои. Так что в субботу, с утра пораньше, Левитины с друзьями в придачу уже бодро работали в новой квартире. Поклеили обои почти везде, кроме коридоров. Кто-то из друзей, разошедшись, предлагал работать до упора, но закончить; Лёва отказался — не горит, прихожую и коридор можно будет потом доделать, главное — кухня и комнаты уже вполне жилые. Хватило и одной субботы, даже воскресенье не понадобилось, вот что значит ударные темпы и большая бригада.
В понедельник Таня поехала в Кобленц с Лёвой. Ей надо было зайти в офис телефонной компании, разорвать договор на услуги в Альтенкирхене и заключить новый — на услуги в Кобленце. Покончив с делами, Таня позвонила из телефонной будки (мобильные телефоны были еще большой редкостью) Лёве на работу, сказать, что всё в порядке, можно ехать подписывать договор на аренду квартиры. Услышав в трубке Лёвин голос, она сразу поняла, что случилось что-то непредвиденное.
— Таня...
Лёва замолк, потом начал заново срывающимся голосом:
— Таня...
— Что случилось, Лёва? — с дрожью в голосе спросила Таня.
— Я лишился работы...
— Как, почему? — Таню как обухом голове ударили.
— В пятницу шеф общался с нашим основным клиентом. Он от нас отказался. Хоффману (так звали шефа) нечем платить нам зарплату, так что он нас всех троих увольняет. Он извинился и сказал, что ему очень жаль, он чувствует себя перед нами в неоплатном долгу, но если он не уволит нас, ему придется объявить себя банкротом. Обещал супер-характеристику, чтобы мне было легче куда-нибудь устроиться, и три зарплаты в качестве компенсации за причинённые неудобства.
— Я ему сочувствую, но что же он в пятницу-то не позвонил, мы бы хоть обои не клеили. Ведь от квартиры придется отказаться. Теперь же нет никакого смысла переезжать в Кобленц.
— Конечно нет. Зайди в телефонную фирму, скажи, чтобы всё отыграли обратно. Сейчас я за тобой заеду, и мы поедем отказываться от квартиры и мебели...
Еле сдерживая слёзы, Таня вышла из будки. Кошелёк, из которого она доставала монетку, остался лежать на полочке, она о нем не вспомнила. Спохватилась, когда ехала с Лёвой в машине, но возвращаться не стала: сгорел сарай, гори и хата...
В телефонной компании всё прошло без эксцессов. Правда, на Таню посмотрели, как на сумасшедшую, но возражать не стали, всё вернули назад.
Хозяин квартиры сказал, что случай неординарный, но на нет и суда нет, вот только ключ назад он пока не заберет. Пусть сначала господа Левитины приведут квартиру в прежнее состояние, то есть с голыми стенами. И господа Левитины отправились сдирать красоту, на наклеивание которой ушла целая суббота. Обои, к счастью, отошли довольно легко. Хоть тут повезло, чего уж там.
— Хорошо ещё, что ты отказался клеить коридор и прихожую, меньше отдирать, — сказала Таня с нервным смешком. Кстати, Таня, давно считавшая Лёву немного ясновидящим, лишний раз утвердилась в этой мысли.
В мебельном магазине потребовали документ, подтверждающий увольнение клиента, иначе не хотели вернуть задаток. Пришлось предъявить, терять 20 процентов от стоимости мебели было жалко.
Характеристику Лёве бывший шеф писал несколько дней. Когда Лёва спросил, почему так долго, ответил:
— Советовался с папой.
Папа владел своей фирмой намного дольше, чем сын, и лучше разбирался в том, как правильно писать характеристики. В результате Лёва получил образец характеристики всех времен и народов: там его знания, умения и личные качества превозносили до небес.
Лёва разослал своё резюме в семь фирм, шесть из которых пригласили его на интервью. И все шесть согласны были взять его на работу хоть завтра, причем на зарплату, вдвое превышающую зарплату в фирме Хоффмана. Шеф седьмой фирмы очень сокрушался, что уже успел отдать это место кому-то другому, но через месяц написал, что этот кто-то уволен как не справляющийся с работой, и не согласится ли господин Левитин занять освободившееся место. Господин Левитин ответил, что в настоящий момент в работе не нуждается, но его жена могла бы у них работать, поскольку она как раз окончила курсы и обладает теми же знаниями и умениями, что и он. А если у неё не всё сразу получится, то они от этого никак не пострадают, потому что у нее есть замечательный консультант, а именно он сам. Подразумевалось: в крайнем случае первый проект он выполнит самолично.
Лёва искренне верил в то, о чем говорил, поэтому был очень убедителен. И в эту седьмую (программистскую) фирму Таню, до того не имевшую к программированию никакого отношения, взяли на работу. Наконец-то жизнь повернулась к ней правильной стороной.
997 слов.